Ф.М. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Борис Акунин cтр.№ 52

«Да что там можно было увидеть? Какие-то едва пробивающиеся перышки. Ну, бедра торчали, жалостными такими косточками. Мне стало очень стыдно, а Твигги стояла неподвижно, и хоть бы что. Я отвернулся. Снова посмотрел. Опять отвернулся. Тут и счет закончился. Так мне и не удалось ее расшевелить. Я проиграл.

Пришлось расплачиваться, согласно уговору. Я облокотился об стул, Твигги взяла ремень, стала хлестать меня по голой заднице со всей силы, очень больно.

В самый разгар экзекуции открылась дверь, и заглянула моя аристократическая тетя. Решила угостить деточек чаем со сливками.

Это было ужасно…»

Он стоял весь красный и только утирал со лба пот, не в силах продолжать. А Филипп Борисович кис со смеху — он мог быть доволен: рассказчик и в самом деле был готов со стыда провалиться под землю.

Вот, собственно, и вся пропущенная история.

С. 202 — Глава из какого-то романа «Юлиссес», автор — Джеймс Джойс, между прочим, тоже черновик, продана на «Кристис» за полтора миллиона!

И это не рекорд. Партитура фрагмента бетховеновского «Опуса 127», написанная рукой композитора, в 2002 году была продана на аукционе «Сотбис» за 1,1 млн фунтов стерлингов.

А годом ранее аукцион «Кристис» выручил 2,4 млн долларов за рукопись Джона Керуака. Керуак — писатель хороший, но все-таки, согласитесь, не Достоевский.

С. 209 — Вы мне еще Окуджаву процитируйте.

Если кто запамятовал, программное четверостишье Б. Окуджавы на самом деле звучит так:

Чистое сердце в дорогу готовь,

Древняя мудрость сгодится и вновь:

Не покупаются, не покупаются

Доброе имя, талант и любовь.

С. 210 — Ведь, как утверждает современная наука, какой-никакой скрытый дар заложен в каждом из нас, просто нужно как следует в человеке порыться. Про это даже роман написан, у этого, как его… забыл имя. Ладно, черт с ним.

Не «черт с ним», а роман «Азазель», автор — Борис Акунин.

С. 215 — Одно из двух: или вы разместили на сайте чужую фотографию, или вы не Виолетта, — строго сказал Лузгаев, рассматривая девушку.

Вот история, в которой наш гений злодейства проявил свои таланты во всей красе, сработал быстро, эффективно и безжалостно.

Едва Ника и Валя уехали к коллекционеру, Саша позвонила своему покровителю и сообщила, у кого находится вторая часть рукописи. Аркадий Сергеевич немедленно связался с Олегом. Тот сорвался с места и помчался в своем реанимобиле, со включенной сиреной и мигалкой, по указанному адресу.

Пока Николас вел дипломатические переговоры с Лузгаевым, Игорь сидел на компьютере. Электронный адрес Вениамина Павловича ему сообщила Саша (помните обнаруженное в Интернете объявление: «Покупаю старые документы, письма, конверты…»?).

Прочее было вопросом техники. Игорь, обладавший множеством полезных контактов, связался кое с кем на сервере, в два счета получил доступ к почтовому ящику коллекционера. Порылся в его содержимом за последние пять суток, обнаружил переписку с некоей Виолеттой, адрес гарсоньерки, где назначена интимная встреча…

Солдатку любви Олег подстерег у подъезда. Убивать не стал — зачем? Сказал, что планы меняются, вызов аннулирован и в утешение вручил девушке несколько бумажек зеленого цвета.

Чемоданчик с усиками а-ля фюрер, фуражкой, наручниками и прочими садо-мазо-атрибутами нашелся в реанимобиле (там было полным-полно самого разнообразного реквизита).

С. 221 — …умерщвлен стряпчий Чебаров

Значение слова «стряпчий» на протяжении истории несколько раз менялось. Во время, описанное в повести, так называли адвоката, который вел частные дела в коммерческих судах.

С. 225 — Стращал ямой…

«Ямой» в обиходной речи называли долговое отделение — особую тюрьму, куда кредитор мог поместить несостоятельного должника. В юридическом смысле яма — преемник допетровского института долгового рабства, когда заимодавец имел право взять должника в рабство до полной выплаты ссуды. Во время действия повести «Теорийка» кредитор мог держать свою жертву в яме сроком до 5 лет, оплачивая содержание заключенного из собственных средств.

С. 242 — Раскольников был бледен и весь в поту. Он молча повернулся, на неверных шагах пошел к дверям, но дверей не достиг.

Ну, упал Раскольников в обморок. И что это доказывает? Больной, истощенный человек, а в конторе душно. В окончательной редакции «Преступления и наказания» Ф. М. Достоевский, как известно, переосмыслил эту сцену, значительно ее расширив и введя внутренний монолог Раскольникова.

С. 276 — Впрочем, может быть, Сивуха сказал не «пушок», а какое-то другое слово — Олег резко крутанулся на кресле, ударил по клавише, и монитор снова разразился пальбой. Но что слово кончалось на «шок», это точно.

Все-таки это было слово «пушок». Одной из целей планового двухнедельного курса лечения была стимуляция производства гормонов в организме пациента. В частности, на верхней губе и щеках должен был появиться пушок, одно из первых свидетельств полового созревания.

С. 278 — Левон Константинович дал вам самую высокую аттестацию, — назвал Сивуха имя одного из бывших клиентов «Страны Советов»…

Этот Левон Константинович не имеет прямого (да и косвенного) отношения к сюжету, но, пожалуй, все же стоит о нем рассказать, тем более что сделать это очень просто — достаточно заглянуть в дневник владельца фирмы «Страна Советов». Николасу по работе приходится встречаться с таким количеством необычных людей и любопытных ситуаций, что он взял себе за правило записывать все мало-мальски интересные случаи. Как знать, может быть, из этих правдивых историй когда-нибудь получится занятная книга социально-антропологического содержания.

Про Левона Константиновича в дневнике Н. Фандорина можно прочесть следующее.

СЛУЧАЙ С БАНКИРОМ

14 октября 2004 года ко мне обратился г-н X., председатель правления небольшого, но преуспевающего банка N [5] (про «Страну Советов» ему в свое время рассказывал Coco [6] ). Дело у него было малоприятное и к тому же не терпящее огласки, поэтому обратиться в милицию он не пожелал, а его собственная служба безопасности оказалась бессильна.