Где нет княжон невинных - читать онлайн книгу. Автор: Артур Баневич cтр.№ 16

— Не латал ни я, ни все до меня, потому что она историческая и когда-нибудь еще может «Невинке» доход принести.

— Предпочитаю не спрашивать, каким образом. Только предупреждаю: если ты таким манером с Ленды зарабатывать начнешь, то можешь нарваться на крепкое нравоучение.

— Ну что вы, господин Дебрен! Я не об этом… Конечно, я подумывал, чтобы небольшую плату брать за наблюдение. Но наблюдение самой дыры, а не через нее. Потому что эта дыра гораздо интереснее тех, которые… То есть она — как бы историческая. Оставшаяся после действий народного героя, патриота и большого человека. Который собственной рукой доску выломал.

— Уж лучше помолчи, — буркнул Збрхл. — По ту сторону гор и без того над морваками смеются, мол, весь патриотизм у них в пивопитии и поедании кнедликов проявляется. Если еще пройдет слух, что мы считаем героями тех, кто на подглядках за бабами зарабатывает, то и совсем…

— Но я же о королевиче Претокаре говорю! Вы ж не скажете, что он патриотом не был! А кто Смойеед опустошил? Кто на Лелонию напал, спалив тридцать шесть городов и бесчисленное множество деревень? Кто с кесарем до самой Бооталии дошел и трофеев на тысяче телег привез?

— Постой… Ты хочешь сказать, что эту доску… великий Претокар?.. Тот самый, которого его же собственная жена из-за чрезмерной сдержанности монахом называла?

— Он самый. Только когда еще неженатым был. Более или менее, значит.

— Более или менее? Более или менее можно быть девицей, такие случаи известны. Но неженатый? Знаешь что, Йежин? Пожалуй, я понимаю, почему тебе жена в пиве отказывает. Потому что ты и на трезвую голову чушь порешь.

— Я? Чушь? Я же ясно на все вопросы отвечаю! Что вы хотите знать? Ну, слушаю!

— Что должны были означать твои слова о черных волосах, — опередил ротмистра Дебрен. — Ты сказал, что за это многие поплатились жизнью…

— И что тут общего с великим Претокаром? — возмутился Збрхл. — Воистину, если мы будем так с темы на тему прыгать, то Йежин нам ничего хорошего сказать не успеет.

— Ну как же, что общего? — удивился Йежин. — Ведь именно ж ему княжна тот клок волос послала. Не один, разумеется. Бельничане — голодранцы, но она-то как-никак княжна была. А поскольку хотела хитрым фортелем сердце королевича завоевать, то и запихала ему эти лохмы… не угадаете куда.

— В подушку? — пробормотал немного растерявшийся Дебрен. Его одарили удивленными взглядами.

— В подушку? — недоверчиво повторил Йежин. — Что вам в голову взбрело? Какой нормальный человек волосы в подушки кладет и возможному мужу шлет?

— Никакой.

Все трое повернулись. И все трое застыли.

В дверях во двор стояли две Петунки. Обе золотоволосые — правда, та, что слева, позолотистее. Обе высокие, стройные — правда, та, что слева, повыше. Обе в синих платьях, причем настолько куцых, что у обеих видны были стройные икры и покрасневшие босые ступни, на которых быстро таял мелкий снежок. Обе синеглазые, с чуточку длинноватыми прямыми носами и чуточку выпученными верхними губами, требующими, казалось, чтобы их целовали. Обе по-своему прелестные, если человек предпочитал женщин, завоевывающих мужские сердца не телячьим взглядом. Наконец, обе зарумянившиеся, как и пристало человеку, возвращающемуся из мойни.

— Ле… Ленда? — У Дебрена пересохло в горле.

— Это парик. — Она подняла руку, провела пальцами по переливчатому золоту. Слишком быстро. Он тут же понял почему. «Я некрасива, — говорила она, — не смотри так, перестань, пока не начал, потому что потом придет разочарование, и ты покалечишь меня, ранишь… Прекрати».

— А если кому-то что-то привиделось, — предостерегающе бросила обладательница менее золотых, зато собственных волос, — то пусть сдержит себя холодной купелью, а не…

— Сестра… — шепнула Ленда. — Прошу тебя.

Какое-то время снова стояла тишина. Збрхл и Выседел не последовали примеру Дебрена и с немым восхищением насыщали взор изумительным зрелищем. Точнее, его правой, той, что пониже, и менее румяной стороной.

— И что вы пялитесь? — наконец поинтересовалась правая сторона. — Лучше освободите место за столом. Я выпила бы… Погодите-ка! Йежин! Это что за бочонок?!

— Господина Збрхла, — быстро проговорил слегка побледневший трактирщик. — А я — ни капли, клянусь. Только кашу…

Петунка несколько мгновений постояла, нахмурив брови, потом улыбнулась и ласково кивнула:

— Ага. Ну, так будь добр, сбегай в погреб и принеси мне чего-нибудь холодного. Да, и туфли принеси, ладно?

Хозяина как ветром сдуло. Збрхл радостно вскочил, подвигал лавку туда-сюда, словно рыцарь кресло перед дамой. Излишне — потому что Петунке все равно приходилось переносить ноги через лавку поверху.

— Не смотрите так, — ухмыльнулась она себе под нос, не очень, однако, спеша преодолеть препятствие и спрятать ноги под стол. — Не то я покраснею.

— Не… не может быть, — пробормотал он. — Такую кожу никак не создать… Вы румяна для купанья использовали?

— Березовые ветки, воду, камни и мыло. Серое. — Дебрен почувствовал, что она с легким сожалением проговорила это сухим, немного насмешливым тоном, долженствующим опустить мужчин на землю. — Как всегда в мойне. Лучше б ты Ленде помог, мишка. Ноги у нее чудовищно исполосованы.

— Ленда? — Дебрен был уже на полпути к девушке, стоящей в дверях. — Я же предлагал: отнесу тебя.

— Может, я не прыгаю, — жестом остановила она его, двигаясь вполне нормальным шагом, — но ходить могу. Я тебе уже говорила: на мне раны, как на собаке…

— Практика творит чудеса, — бросила Петунка, не слишком дружелюбно глядя на Дебрена. — Ленда мне все объяснила, поэтому будем считать, что это не твоя работа, но… Мог бы поспешить. Знаешь, о чем я.

Дебрен знал. В общих чертах. Видел тоже, почему лицо Ленды горит таким румянцем.

Они уселись на одной лавке, хоть и не рядом. Збрхл не слишком придвинулся к хозяйке, полагая, что так удобнее при каждой возможности поглядывать вниз на ее босые ступни. Дебрен мгновенно его понял: он и сам посматривал под стол при каждой оказии. Только интересовала его не трактирщица.

— Налей ученице, Дебрен. А ты, Ленда, бери ложку и ешь. Господин Збрхл, у вас что-то под стол упало? Или вид оголенного тела портит вам аппетит? Если да, простите. Башмакам в мойне пар вредит, вот мы и пошли босыми.

— Вы немного… того, госпожа… С головой-то все в порядке?

— Ручаюсь, да. Могу привести больше причин. Во-первых, экономия обуви. Во-вторых, оставленные перед мойней башмаки кто-нибудь из прислужников Пискляка может стибрить. В-третьих, тише ступая, человек лучше слышит, не приближается ли опасность. Возможно, невестку, упокой Господи ее душу, грифон схватил и потом о камни разбил именно из-за того, что она в мойню шла в клик-клаках.

— Э-э-э… Ну да. После таких происшествий… Немудрено, что вы как дух святой ступаете. Частично, вероятно, из-за таких шикарных ножек. Прямо-таки диву даешься, до чего ж природа на чудеса таровата. Простите, если я пару-другую раз глянул, но когда такое диво солдату на глаза попадается… Потому что, — серьезно пояснил он, — я с чисто солдатской точки зрения на них смотрю. В приличной роте организационная схема предполагает наличие разведки. Вот я и пытаюсь запомнить, какие ножки надо высматривать, чтобы тихо ступающего разведчика отыскать. — Она слушала с тенью доброжелательной улыбки, позволяя ему продолжить. — Я чувствую в вас патриотку, так, может… для повышения обороноспособности родины… вы не могли бы эти ножки сюда, на лавку?..