Твин Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер - читать онлайн книгу. Автор: Дженифер Линч cтр.№ 28

Что-то сегодня, похоже, я не набираю особенно высоких баллов, подумала я. Такая уж, наверное, выдалась неделя. Мрачные события следуют одно за другим — да еще каждое из них служит чуть ли не предзнаменованием чего-то. В чем дело?

Что, мне суждено, в конце концов, вернуться к нормальной жизни, поступить после школы на какую-нибудь работу? Или же я по-прежнему на всех парах лечу к собственной смерти? Не знаю, но мне ясно одно: сейчас же разворачиваюсь, еду обратно, отвожу грузовик на место, а сама пешком возвращаюсь к себе домой. Проветрюсь как следует, отойду от наркотиков. Может, мама сделает мне горячий шоколад, и весь вечер я смогу держаться на уровне и просто быть в доме вдвоем с матерью.

Решено! Отвожу грузовик к Лео, а потом тут же отправляюсь пешком домой.

Вернусь — и тогда все запишу.

Л.

13 ноября 1987

Дорогой Дневник!

Итак, я дома. Еще рано. Лео и Бобби не очень-то обрадовались, узнав, что я намерена идти домой. Похоже, у Лео были другие планы: он собирался попробовать в этот вечер что-то «новенькое». Бобби был под очень сильным кайфом, и, я думаю, Лео уговорил его, пока я отсутствовала, убедить меня соглашаться со всем, что предложит Лео. Во всяком случае, я еще никогда не видела Бобби таким расстроенным из-за того, что я не остаюсь с ними. Взгляды, которые он то и дело бросал в сторону Лео, показали мне, что Бобби явно чувствует себя виноватым или, быть может, не совсем уверенным в том, надо ли было вообще вовлекать меня в эти игры. Вроде как водить кусочком сыра перед носом мышки… светленькой, очень запутанной маленькой мышки. Видишь мышеловку? Видишь? Убегай. Тем более что ты сама этого хотела, помнишь?

Лео покачал головой, когда я сказала, что решила уйти. Еще я добавила, случилась одна вещь, и я почувствовала… в этом месте я остановилась, не докончив фразы, так как неожиданно увидела: оба они были в таком состоянии, что даже не могли притворяться, будто их способна взволновать судьба какой-то раздавленной на дороге кошки. Может бедное животное все еще там и лежит, а вокруг какая-то белая жижа… по крайней мере, когда я медленно ехала обратно с выключенными фарами. Я представляла, как мертвые глаза кошки смотрят на склонившееся над нею лицо матери Даниэль, вероятнее всего, усталое, озабоченное лицо. Эта женщина, наверняка, думает о своей дочери: как она все перенесет? Она думает, а сама осторожно подбирает с земли мертвое тельце — ограничится ли смерть тем местом, где это приключилось? Еще она, наверное, думала насчет предстоящей ей назавтра работы и насчет того, долго ли ей придется провозиться на дороге… ведь она так устала, так устала.

Думается, это я про самое себя. Усталость моя не знает границ. И это же я задаю себе вопрос, не является ли смерть всего-навсего застывшим в нашей памяти образом лежащего на дороге тела животного? Может, поместить его прах в урну, где покоится то, что осталось от дедушки? В конце концов, это только тело, так почему бы не предать останки земле, как положено?

Меня, когда я умру, наверное, похоронят. Надеюсь, что кошку тоже похоронили. Сперва я думала, что мне следует остаться там, чтобы помочь матери той девочки, но все было слишком уж страшно. То тело на дороге — как знамение свыше.

Может, за случайной гибелью на дороге стоит куда больше, чем кажется на первый взгляд. Не такие ли это знамения, как сегодня вечером… Или примеры, на которые мы никогда не обращали внимания. Вот что это такое. Неподвижность. Вечный покой. Нет, не хотелось мне сегодня вечером оставаться с ребятами. А хотелось пойти домой, заснуть в своей кровати, снова стать маленькой девочкой. Напридумать себе какую-нибудь болезнь, колики в животе, чтобы мама крутилась вокруг меня. Читала вслух «Спящую красавицу» или «Маленького Стюарта», а я буду попивать кофе маленькими глоточками, пока она переворачивает страницы, украдкой погладывая на меня.

Я хотела, чтоб это было так, но знала: все кончится тем, что я останусь у Лео. И к себе вернусь перед рассветом, как всегда крадучись… перед самым звонком будильника. Разденусь догола и юркну в постель. Я знала, я расскажу тебе, что случилось дальше. Очень просто. С пером в руке — и при полной тишине. Эти последние несколько дней слова стали мне чужими. Родной для меня сделалась ложь, много лжи, снова и снова. Одна ложь кончается, как тут же приходит другая, чтобы помочь первой выжить… казаться правдой. Слова Бобби были для меня как маленькие ножи. Я знаю, он не хочет делать мне больно, но его явно поражает мое поведение: и позавчера, и вчера вечером он не может не видеть разницы между мною, обычной, и когда я впадаю в кайф… а это теперь так часто. Бобби говорит, он никогда не знал, что во мне скрывается такая бездна необузданности. Наверное, он имеет в виду, что никогда не подозревал, какая я испорченная. Никогда не видел ту Лору Палмер, какую видели деревья в лесу и земля: часто потрясенную, и сердитую, запуганную, еле живую от страха, не имеющую сил убежать. Не видел или не хотел видеть?

Лоре Палмер в свое время было сказано, что она заслуживает того, чтобы ей причиняли боль. Заслуживает той степени интимности, о которой большинство людей стесняются говорить или даже думать, полагая, что это грех. Лора Палмер? Да она же родилась, не имея права выбора. Как-то ночью давным-давно ей тихо сказали, что все это она полюбит, а если нет, то должна будет умереть.

Словом, я осталась. Лео предложил мне что-то выпить. Расслабиться. Сказал, что хочет видеть меня такой, какой я была когда-то. Утверждал, что я это ему обещала. Ручался, домой доставит вовремя. Никто ничего не узнает. Он опустился передо мной на колени и крепко сжал мои запястья. Я тут же вспомнила БОБА и закрыла глаза. Должно быть, я невольно поморщилась, тихонько вскрикнула или чем-то еще выдала себя, потому что он сказал:

— Я знал это. Я знал, для тебя это что-то значит. — Теперь он крепко и нежно держал мои пальцы. — Вот и прекрасно. Я чувствовал, что ты поймешь. Я видел это по твоим глазам.

Я услышала, как Бобби встал со стула, и как Лео тут же его остановил.

— Садись, Бобби. Лора сейчас принесет тебе выпивку. Она откроет глаза, и тогда мы всё будем пить.

Я медленно открыла, глаза. Лео отпустил мои руки, и они безвольно упали на колени. Я поднялась и пошла в кухню принести Бобби что-нибудь из выпивки. Мне был хорошо слышен их разговор в соседней комнате. Вначале они громко спорили. Думаю, из-за меня. Речь шла о планах на сегодняшний вечер. Их возбужденные голоса болью отдавались у меня в голове и в ушах. Я не хотела, чтоб они ссорились, зашла к ним в комнату и велела им заткнуться. Сказала, что требую этого. И обещала подчиниться сегодня вечером любым правилам «игры». Пусть только не ссорятся. Я хочу, чтоб всем нам было весело. Сегодня я хочу настоящего кайфа. Как у них. Мне хочется поскорее забыть все то, что произошло на дороге.

Я вернулась в кухню, и тут ко мне пришел Бобби и сказал:

— Знаешь, тебе крупно повезло. Лео ведь мог дать тебе хорошего шлепка. Надо же, сказать человеку, чтоб он заткнулся — в его собственном доме!

Я ответила, что никакое это не везение. Просто я нравлюсь Лео. И он никогда не тронет меня и пальцем, разве что у нас с ним будет такой уговор.