Не успели мы покинуть машину, как Юлька схватила меня за
руку, бегом припустила к подъезду и, только когда железная дверь за нами захлопнулась,
перевела дух.
Мы поднялись на второй этаж. Идя следом за подругой, я
буравила взглядом ее затылок и готовила обвинительную речь, где самыми мягкими
выражениями были «свинство» и «белая горячка».
Я открыла дверь, вошла первой, включив свет, Юлька дверь
заперла и посетовала:
– Замок у тебя какой-то хлипкий.
– Если не прекратишь, получишь по лбу, – не
выдержала я.
– Чего ты злишься? – растерялась Юлька.
– Ты подняла меня среди ночи и всю дорогу болтала
какую-то чушь, теперь тебе замок, видите ли, не нравится. Что на тебя нашло,
скажи на милость?
– Дай мне по лбу, – вздохнула она. – Если
хочешь. Только это не подействует, потому что я сама не своя. У меня голова
идет кругом и коленки дрожат.
Юлька направилась в кухню, включила чайник, я устроилась у
окна, наблюдая за тем, как она накрывает на стол. Двигалась она неторопливо,
поставила чашки, подала варенье, достала вазочку с конфетами, о чем-то
сосредоточенно размышляя, будто испытывала мое терпение, а я вновь подумала:
может, она все-таки дурака валяет, решив подшутить надо мной? Однако шутка
затянулась.
– Ау, – сказала я. – Я здесь. А ты где?
Юлька наконец-то разлила чай и села.
– Слушай, – сказала она со вздохом и стала
излагать: – Все началось в среду. Я пришла на работу уже после трех, потому что
утром брала интервью у директора… впрочем, это неважно. Прихожу я на работу, а
Зойка, наша секретарша, ты ее знаешь… толстая такая…
– Я прекрасно помню твою Зойку, – нетерпеливо
сказала я. – Так что она?
– Зойка сказала, что меня спрашивал какой-то
мужчина. – Юлька тяжко вздохнула, а я нахмурилась. – Короче, он
интересовался, где меня можно найти. Представился как мой знакомый. Зойка, само
собой, ответила, что я буду во второй половине дня.
– А она не поинтересовалась, зачем ты ему понадобилась?
– Поинтересовалась. Он ответил, что у него ко мне
личное дело.
– Тогда ей следовало сказать, что с личными делами на
работу не ходят.
– Примерно так она и сказала. Ты же знаешь, она девка
языкатая, за словом в карман не полезет. На парня это никакого впечатления не
произвело, он заявил, что дело хоть и личное, но имеет непосредственное
отношение к работе. Якобы у него есть для меня интересный материал. Зойка
решила, что, если просто отошьет парня, я чего доброго разозлюсь, вдруг и
правда что интересное, и она предложила ему поговорить с редактором. Но
незнакомец отказался. Говорить он хотел только со мной. «В таком случае ничем
помочь не могу», – ответила Зойка и предложила ему зайти после обеда. А он
спросил, не может ли она дать ему номер моего мобильного. Зойка дала рабочий,
парню это не очень понравилось, но номер он записал и убрался восвояси. Вот… –
Юлька замолчала, разглядывая стол. Часы громко тикали, отмеряя секунды, чай
стыл, а я злилась, не понимая, что такого Юлька увидела в этом малоинтересном
событии. Пришел мужик, спрашивал номер ее телефона… она четыре года работает в
газете, и людей к ней является множество. Их интересные предложения, по большей
части, ничего не стоят, но среди сотни граждан непременно найдется парочка
особо настойчивых, мнящих себя гениями, а все свои идеи, соответственно,
гениальными.
– Он ей не понравился, – неожиданно заявила
подруга.
– Этот парень? – переспросила я. Юлька кивнула:
– Ага. Чудной какой-то. Нервный. Говорит, все оглядывался
и глазами шарил, вроде что-то выискивая.
– Интересно, что именно, – усмехнулась я.
– Да, интересно, – согласилась Юлька, совершенно
не уловив иронии.
Мне вдруг стало стыдно. Все, что она говорит, конечно,
чепуха, но напугана она, без сомнения, по-настоящему, а чтобы Юльку напугать,
надо все же постараться. Выходит, кроме этого нелепого визита, было еще что-то.
Можно было прямо спросить: какого черта она делала в «Перископе», но я решила
не торопить ее и набраться терпения, надеясь, что оно в конце концов будет
вознаграждено ее внятным рассказом.
– Зойка говорит, что борода у него была не настоящая.
– У парня была борода? – подняла я брови.
– Была. И бейсболка надвинута на самые глаза. И голову
он держал опущенной, как будто не хотел, чтобы его лицо увидели.
– А почему борода не настоящая?
– Потому что вел он себя странно.
– Это аргумент, – вновь не удержалась я и
разозлилась, теперь уже на себя.
– Слушай. – Юлька встала и принялась нервно ходить
по кухне. Кухня у меня небольшая, так что особо не расходишься, а Юлька все
ускорялась, и вскоре ее метания стали меня раздражать, она напоминала тигра в
клетке, только перепуганного тигра.
– Сядь ради бога, – взмолилась я. – У меня от
твоего мельтешения голова идет кругом.
– Не думай, что этот парень меня сильно
заинтересовал, – плюхнувшись на стул, сказала Юлька. – Поначалу, я
имею в виду. Я так же, как и ты сейчас, подумала: одним психом больше, одним
меньше, и Зойкины разглагольствования никакого впечатления на меня не
произвели. Она ведь, кстати, и приврать может.
– Вот-вот, – кивнула я.
– Короче, я о нем и думать забыла. И вдруг звонок.
– В редакцию?
– Ага. Витька зовет меня к телефону, я беру трубку и…
– И что? – не выдержала я.
– Голос… на редкость противный, механический какой-то…
я сначала даже не поняла, что он сказал.
– Он? – уточнила я. – То есть голос мужской?
– Да черт его знает, – отмахнулась Юлька. –
По-моему, он вообще ни на что не похож. Спросил: «Откуда вы знаете?» Само собой
в первую минуту до меня не дошло, о чем это он. А он опять: «От кого вы
узнали?» Я стою дура дурой, потом спросила: «О чем узнала?» – а он: «Ваша
статья. Это может быть очень опасно». И трубочку повесил.
Я могла бы долго высказываться по поводу этого звонка, но
предпочла промолчать и выслушать историю до конца. Пока история, как я и
предполагала, выглядела на редкость глупой.
– Только не говори, что тебя это всерьез
испугало, – все-таки заметила я.