– Напротив, – улыбнулся Соколов. – Давно мой мозг не был столь светел. Так и сыпет гениальными идеями.
– Сам посуди, – попытался спокойно рассуждать Иван. – Идем мы с тобой в этих – как их? – кипах. Навстречу коп. Что, по-твоему, он сделает?
– Пройдет мимо, – пожал плечами Глеб. – Может, конечно, проводит взглядом – если не в меру любопытным окажется, но скорее, наоборот, отвернется.
– Отвернется? Это еще почему?
– Да связываться не захочет. Бабок с нас не срубить, а на скандал нарваться – как нефиг делать. Оно ему надо?
– Ну, не знаю…
– Зато я знаю. Поверь, знаю, о чем говорю. Если у копов не будет четкой установки искать еврея в кипе – с их стороны нам ничего не грозит.
– Ну, хорошо, допустим… А если какие-нибудь скинхеды?
– А что – скинхеды?
– Ну… побьют…
– Пусть попробуют, – усмехнулся Глеб. – Да и не стоит преувеличивать эту опасность. Они все больше по таджикам, вьетнамцам… Иногда могут осмелиться на одинокого кавказца. А на нас, бедных евреев, – он еще раз усмехнулся, – разве что обыватель косо смотрит. Так он, типа, безобидный.
– Ты в зеркало когда последний раз смотрел? – не смог сдержать улыбки Иван. – Бедный еврей! Курносый и белобрысый!
– Э, мы, евреи, тоже разные бываем, – ответил на улыбку Соколов. – Кто-то белобрысый, а кто-то, как ты – шатен.
– Я?!
– Ты, ты. Давай, поц, помогу кипу пристегнуть.
– Ну, что, пошли? – спросил Иван, вынув ключ из зажигания и не удержавшись от того, чтобы напоследок еще раз скосить глаза на салонное зеркало заднего обзора. По его мнению, вид у него был скорее как у переодетого в светское платье сошедшего с ума Папы римского, чем как у сына Сиона.
– Сейчас, еще одно, – рука Глеба вновь погрузилась в пакет. – Надо еще оставить на месте преступления инструкцию по управлению «Боингом» на арабском языке.
– Чего? – не понял Голицын.
– Ложный след. Я тут купил атлас автодорог Белоруссии и расписание электричек до Брянска, – он вынул две тоненькие книжицы и, раскрыв, принялся наугад ставить в них пометки шариковой ручкой. – Пусть думают, что мы поехали отсюда в Калугу, и дальше – в Гомель и Брест. Пусть там ищут!
– А как они поймут, что это мы?
– Я оставлю это в машине. Моя школьная форма и наши ботинки не дадут им ошибиться… Вот, собственно, и все, – Соколов вложил расписание в атлас и захлопнул его. – Куда, по-твоему, его лучше сунуть, чтобы они подумали, что мы это просто тут забыли? В бардачок?
– Засунь сзади под комбинезон, – предложил Иван.
– Точно. Соображаешь! Вот теперь можно идти.
Голицын, однако, не сдвинулся с места.
– Что, страшно? – с улыбкой спросил Глеб.
– Да, – признался Иван.
– Мне тоже. Ладно, пошли! – и, распахнув дверцу, Соколов первый шагнул наружу.
Тяжело вздохнув, Голицын, зацепив кипой край крыши – так, что неудобная шапочка съехала и едва не отстегнулась, – последовал за другом.
6
– И все-таки я не понимаю, как это так у нас получается, – негромко проговорил Иван. Только что они с Глебом прошли буквально в двух шагах от дежурившего в переходе метро полицейского – и тот, сделав уже было шаг в их сторону, внезапно остановился, словно напоровшись на что-то, и как-то уж слишком поспешно отвернувшись, принялся вновь пристально изучать текущий мимо людской поток. И он такой был уже далеко не первый. Киевский вокзал, куда друзья прибыли на электричке со станции Нара, буквально кишмя кишел полицией; редкий пассажир, за исключением разве что самых древних старушек с сумками-тележками, мог пройти по платформе, не вынимая из кармана паспорта, но Глеба с Иваном все это абсолютно не касалось. При их приближении стражи порядка, принявшие уже было охотничью стойку, как по команде менялись в лице и спешили ретироваться, тут же перенацеливаясь на другую жертву. Та же история повторилась на входе в метро, то же самое – теперь, в переходе с Кольцевой линии на Калининскую.
– Ловкость рук и никакого мошенства, – пожал плечами Соколов. – Примерно так я себе это и представлял.
– Выходит, ты у нас гений. Я, признаться, до последнего ждал совершенно обратного эффекта.
– Ну и напрасно… Слушай, а вообще, куда мы сейчас едем? – спросил вдруг он.
– Как это куда? – опешил Иван. – Ко мне домой, конечно!
– Что?! – Соколов остановился так резко, что Голицын не успел среагировать и по инерции прошел еще несколько шагов. Толпа забурлила вокруг них, словно горная река вокруг утеса. Кто-то довольно чувствительно толкнул Ивана локтем в бок, послышалось недовольное ворчание – Голицын уловил лишь слово «…морда».
– А что такое? – недоуменно обернулся Иван к другу.
– Ты что, совсем идиот, или прикидываешься?! – зашипел на него Глеб. – Какой – к тебе домой?!
– Погоди, давай отойдем в сторону, – Голицын увлек Соколова к стене, где они не так мешали спешащим по своим делам пассажирам. – В чем дело, я не пойму?
– В чем дело?! Он еще спрашивает! Нас ищут – ты это понимаешь? – громким шепотом поинтересовался он. – Думаешь, они не знают, где ты живешь?
– Ну… знают, наверное…
– Наверное! Да они точно это знают! И что ты делаешь? Сам идешь к ним прямо в лапы! Да еще и меня с собой тащишь!
– Никто тебя никуда не тащит, – попытался огрызнуться Иван. – И потом, это ты же сам предложил ехать в Москву!
– В Москву – да, но не к тебе домой, где наверняка засада!
– Да ладно, скажешь тоже, засада…
– Нет, ты точно идиот… – всплеснул руками Глеб. – Думаешь, ориентировки копами просто так рассылаются, из любви к искусству?
– Нет… – покачал головой Иван. – Но… Но если не домой, то куда же тогда ехать-то?
– Это ты меня спрашиваешь? Я-то откуда знаю? Мы ж не в Севастополе! Кто у нас хвастался, что, типа, коренной москвич?
– Я не хвастался… – бросил Голицын.
– И то верно, хвастаться тут особо нечем, – кивнул Соколов. – Ладно, давай, соображай, куда ехать, а то мы к себе уже внимание привлекать начинаем.
Мысли Ивана судорожно заметались в голове.
– Понимаешь… – проговорил он. – Москва – это все-таки не Севастополь. Здесь отношения между людьми… ну, другие, что ли… Я не могу просто так вот прийти куда-то и сказать: «Здрасьте, за мной охотится ФСБ, можно у вас спрятаться?» Не поймут…
– Что же, у тебя и друзей никаких нет?
– Друзей… Друзья есть… То есть были. Но не такие, чтобы… Стоп! – встрепенулся Иван. – Есть один человек! Точнее, девушка… Лера… Только… Черт, тут своя проблема.
– Что за проблема?