Хозяин зеркал - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Зонис cтр.№ 44

Нотки досады, прозвучавшие в ее голосе, сыграли с доктором злую шутку. «Мы чувствуем одно и то же, – осенило Иенса. – Все эти шаги, и сквозняки, и буран на улице…» Сердце застучало жарче. Он обернулся, желая поделиться наитием, расправил плечи шире, но, пока мучительно подбирал слова, такие важные и простые, Госпожа успела потерять к нелепому поклоннику всякий интерес. Она лихо присвистнула, помахала рукой гусарам, привлекая внимание, и с обаятельнейшей улыбкой поинтересовалась у гостей:

– А не поиграть ли нам в снежки?

Желающие слетелись на призыв, как стая оголодавших галок. Передние потеряли равновесие на скользком от снега паркете, задние поднажали, и Иенс очутился в самом низу визжащей, брыкающейся кучи. Чья-то потная лысина с налету, как бильярдный шар, ударила ему в переносицу. Они кубарем вывалились в распахнутую стеклянную дверь и покатились в сад по туго завитой ракушке лестницы, сбивая по пути прозрачные вазоны с розами из чистейшего льда.

Когда доктор разлепил заиндевевшие ресницы и открыл глаза, в саду уже никого не было. Он с трудом приподнялся и сел, облокотившись о стену недостроенной снежной крепости. Снегопад утих, в вышине ветер стаскивал к северу обрывки туч, воздух светлел. То, что Иенс поначалу принял за прикорнувшего на снегу Господина F, оказалось выдолбленной из глыбы льда скульптурой Чревоугодия. Неподалеку безмятежно развалилась Лень, а тощая Алчность, оскалившись, тянула пальцы к ее кошельку. Каждому из семи пороков нашлось подходящее местечко вдоль идущей по кромке катка аллеи. Док, пошатываясь, вскарабкался по витой лестнице наверх, подергал запертую дверь в зал и по-детски расплющил нос, прижимаясь к темному стеклу. «Нет, никто не хотел, чтобы я замерз насмерть, меня попросту забыли здесь. Как надоевшую собачонку». Он повернулся и, обойдя дом, понуро побрел к выходу. Вслед ему на гладко отполированном лбу Гордыни мигнула и зажглась одинокая звезда.

Ученый задержался на минуту, едва ступив в круг света, лившегося на снег с верхнего этажа особняка, и задрал голову к освещенному окну. После всех унижений дня так сладостно заныло сердце от мысли о другом окне. О том единственном, за которым тепло и уют, за которым любят, страдают и беспокоятся, поджидая не кого-нибудь, а именно его. Иенс вздохнул, ощупал денежные пачки в кармане и решительно шагнул за ворота.

К слову, за воротами на весенних городских улицах снег почти полностью успел растаять. Домой, к Герде, док летел по грязи и слякоти на крыльях раскаяния и, несомненно, вспорхнул бы прямиком на второй этаж, если бы не одно «но». Посреди лестницы, подсвеченной мертвенным светом газового рожка, сидели комичной парой смурной де Вильегас с набрякшим под глазом фингалом и заплаканный Йон. Узрев Иенса, красавчик жалобно запричитал и крепче прижал к себе наспех увязанный узелок с барахлом.

– Наверх не ходи, muchacho [21] , – процедил сквозь зубы сеньор Гарсиа и выразительно пощупал пальцами разбитую губу. – Там погром.

– Какой погром?! – взвыл Иенс. – Герда-а?!

Он примерился половчее перепрыгнуть через оккупировавших ступени соседей, но следующая реплика де Вильегаса пригвоздила его к полу.

– Сбежала от тебя красотулечка. – Гарсиа тщательно выдержал театральную паузу, наблюдая за судорогами на лице доктора, и с размаху вколотил последний гвоздь: – И угадай к кому? К Герцогу нашему Ледяному. – После чего он с самым заботливым выражением вытащил у Йона из узелка кривоватую свечу и протянул ее Иенсу: – Не веришь – сам убедись.

Что именно, по мнению Гарсиа, должно было убедить его в Гердиной измене? Руки Иенса беспомощно тряслись, и свет, мигая, выхватывал из темноты то неоконченное вязанье с одним рукавом, то полосатые обои со следами клопового ристалища, то чахлые плети гороха, намертво вцепившиеся в раму окна. Доктор сбросил на пол цветочный горшок и прилепил свечу к покрытому ржавыми разводами блюдцу. Блики света перестали метаться по комнате, и ехидный спрут не замедлил заговорщицки подмигнуть со стены белесым глазом.

Точно! Как же он мог забыть? Картина с ненавистным моллюском скрывала за собой маленькую нишу с тайником. Когда-то Герда любила прятать там глупые записочки для своего «ученого мальчика» (каких только безобразных прозвищ не выдумывают порой влюбленные).

– Ну-ка под-двинься, ж-жаба! – рявкнул на осьминога Иенс, засовывая руку за картину.

На пол посыпались счета от квартирной хозяйки, свернутые в трубочку мелкие купюры, пустой тюбик из-под ультрамарина… О да, и небрежно сложенная записка!

– «Нас ра-разлучили», – прочитал вслух Иенс, поднеся листок ближе к огню. – «Нас ра-разлучили с б-братом…» К-как трогательно! Уд-давиться…

Черкнув на обороте Гердиной писульки пару слов для Вигго, он, не обращая внимания на бомжующих на лестнице художников, выбежал на улицу. Говоря точнее, разбрызгивая лужи и поминая всуе Королеву и всех ее родных, доктор, не разбирая дороги, понесся к старым каменоломням за Собачьим пустырем.

Разбудить Туба стоило некоторых усилий, зато его не пришлось долго уговаривать.

– Надо, так надо… Девочку, говоришь, увели? – бормотал спросонья мастер. – Выпил бы я сегодня меньше, непременно тебя отговорил. Да не ори! Вижу, вижу, что бесполезно. Все равно, со мной или без меня, а сделаешь по-своему…

Депеша для вождя, надежно упрятанная в кепку курьера, бодрым скоком отправилась к адресату, а доктор в ожидании Туба наскоряк слепил себе трехэтажный бутерброд из оставшихся на столе куриных объедков и жадно впился в него зубами. Мальчишка-механик, некогда так удачно пародировавший акробатку Минни, приволок и бросил Иенсу на колени длиннополое черное пальто.

– Слышь, док, когда мусор со свалки в машину грузили, случайно нашли. У нас в таком, ясно дело, никто не ходит, но мануфта душевная, ты пощупай – чистый верблюжий пух. И размерчик твой.

Только теперь Иенс вспомнил об оставленном в особняке любимом клетчатом пальтеце. Вроде и весна уже, к чему лишние тряпки? Но, натянув на себя обновку, он сразу ощутил исходящее от ткани приятное тепло и благодарно кивнул подростку.

В гулком нутре фонтана Туб закладывал динамитные шашки, что-то подкручивал, громыхал инструментами и ласково разговаривал с манометрами. Опустошенный Иенс сидел на медной болванке, ничего не замечая, и отвлеченно мыслил. По ногам тянуло теплом, пахло влажными опилками. «Эх, Герда, Герда… – рассуждал про себя док. – Лучшая девушка не может дать больше, чем у нее есть. Только в одном случае пословица не имеет смысла – в случае с Госпожой W. Редкого мальчишку, сколько бы ему ни было лет, не возбуждает Война. Ты выбрала себе соперницу не по зубам, моя милая девочка».

– Эй, док! – потряс его за плечо управившийся с работой Туб.

Иенс вздрогнул, увидев склонившееся к нему лицо мастера в затянутых металлической сеткой защитных очках. Мало того что Туб походил в них на чудовищное насекомое с ячеистыми глазами, он еще напомнил о некоторых событиях прошлого. Того самого, о котором нынешний доктор Иенс вспоминать любил не особо. Как не любил запах мокрой псины, лязг цепей и якобы приносящее удачу имя Магнус. Такие маски с ячеистыми наглазниками носили участники дуэлей Мензур.