Убийство Михоэлса - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Левашов cтр.№ 44

— Это я уже понял.

— Но и в дипломатии кое-что понимаю, — продолжал Джонстон. — Я знаю, что мистер Михоэлс ведет огромную работу, помогает советским евреям, испытывающим трудности при возвращении из эвакуации. Я знаю, наконец, что у мистера Михоэлса огромный авторитет среди советских евреев. Авторитет не артиста, а политического деятеля. Но у меня и в мыслях не было встретиться с ним и спросить, согласен ли он стать президентом еврейской республики Крым. А почему? Потому что это как раз и было бы вмешательством во внутренние дела вашего государства. Это не входило в мою задачу. В мою задачу входило ознакомить советское правительство с бизнес-планом по созданию Крымской республики. Что я и сделал.

— Вы хорошо справились со своей задачей, мистер Джонстон, — одобрительно кивнул Сталин и повернулся к послу: — Вы правы, мистер Гарриман: нет смысла делать секрет из совершенно очевидного и естественного. Наши аналитики изучают перспективы ваших политических деятелей, ваши аналитики занимаются нашими политическими деятелями. Не заключить ли нам межправительственное соглашение об обмене выводами аналитиков? Согласитесь, было бы чертовски интересно взглянуть на себя со стороны. Со стороны, как у нас говорят, видней. А есть еще более точная русская поговорка: в чужом глазу соринку замечает, а в своем бревна не видит.

— Нечто подобное есть и в английском языке.

— Вот видите! — оживился Сталин. — Разве не интересна была бы мистеру Рузвельту наша оценка его сторонников и политических противников? А вдруг мы видим бревно, которое он не видит?

— Несомненно интересна, — согласился Гарриман.

— А нам был бы интересен ваш взгляд. А ну как в текучке мы проглядели какого-то сильного политика, прирожденного лидера? Вы правы, мистер Гарриман, совершенно правы. Это, конечно, чистой воды идеализм, но тут я с вами согласен: лидерами не становятся, лидерами рождаются. А раз проглядели — значит, не помогаем его росту. А раз не помогаем — можем и потерять. Это было бы очень, очень обидно. Я уже немолод, увы. Годы берут свое. Мне уже пора подумать о достойном преемнике. Мистер Рузвельт избавлен от этих забот. Его преемника назовут избиратели. А мне приходится думать об этом самому. И хороший совет со стороны был бы ох как полезен! Очень полезен!

Молотов окаменел. Ловушка была бесхитростная, но смертельно опасная. Ни один опытный дипломат в нее бы не сунулся. А если сунулся бы, то лишь с определенной целью. Зная, что это ловушка. Сунул бы туда свою наживку. Какой дипломат из Гарримана? Опыта у него — ноль, меньше года в послах. Никакой дипломатической академии не кончал. Молотов тоже не кончал, но он другую школу прошел, ни с какой академией не сравнить. Американцы народ бесхитростный. Неужели купится на эту душевную распахнутость? Может. Обаяние величия. Гипноз неслыханной, колоссальной власти. Какие люди под него подпадали! Герберт Уэллс, Бернард Шоу, Анри Барбюс, Ромен Роллан. А битый-перебитый и мочаленый-перемочаленый еврей Фейхтвангер? И тот купился. Написал в своей книге «Москва, 37-й год»: «Народ благодарен Сталину за хлеб, мясо, порядок и за создание армии, обеспечивающей это благополучие. Сталин является плотью от плоти народа». А Бертольт Брехт? Заявил об этой книге: «Это лучшее, что написано в западной литературе». Только один Жид не купился. Который вовсе не жид, а — судя по имени — чистый француз Андре Поль Гийом. Стоял на трибуне во время первомайской демонстрации с книжечкой в руках, делал пометки. А потом озаглавил статью: «Шестьдесят пять тысяч портретов человека с усами». Портреты, оказывается, считал. Сукин сын, конечно, но умный. Достаточно ли умен Гарриман? Не ляпнет ли по простоте или с умыслом: «Ну как же, вокруг вас столько выдающихся личностей! Мистер Молотов, например». И что? И все.

Гарриман внимательно выслушал переводчика и с сомнением покачал головой:

— Не думаю, мистер Сталин, что вы нуждаетесь в чужих советах. Из всех ваших талантов наиболее впечатляет умение разбираться в людях.

Молотов расслабился. Не купился. Молодец. Умница. Замечательная все-таки страна Америка. И американцы народ замечательный. Простой, открытый. И умный. Совсем как русские.

— Значит, не хотите помочь союзнику? — проговорил Сталин. — Жаль. Что ж, придется искать самому. Непростая задача, очень непростая. Но мы, большевики, не боимся трудностей.

Воспользовавшись паузой, Джонстон решительно вмешался в разговор. Судя по его виду, ему осточертела пустопорожняя болтовня.

— Мистер Сталин, я готов ответить на все вопросы, которые появились у вас по существу дела.

Сталин помедлил с ответом. Затем произнес:

— У нас не появилось вопросов по существу дела. Нам хотелось бы акцентировать внимание лишь на одном аспекте. В представленном вами бизнес-плане предусматривается вложение средств непосредственно в экономику будущей Крымской еврейской республики. Но правильно ли это? Не будет ли это воспринято советскими гражданами-неевреями как акт дискриминации по отношению к ним? Не вызовет ли это роста антиеврейских настроений в стране? Не будет ли разумнее и в политическом, и в экономическом смысле направить средства на восстановление таких отраслей народного хозяйства СССР, как металлургическая промышленность или угледобыча? Это может принести более быструю отдачу и скажется на росте жизненного уровня всех советских трудящихся, а в их числе и населения Крымской еврейской республики. Не будет ли такое решение более правильным?

Джонстон сделал попытку ответить, но Сталин жестом остановил его:

— Я задал эти вопросы не для того, чтобы получить немедленный и однозначный ответ. Я имел намерение показать вам, что проблема, которую мы затронули в сегодняшнем разговоре, не столь проста, какой она представляется на первый взгляд.

Сталин встал.

— Мистер Гарриман. Мистер Джонстон. Мне было интересно побеседовать с вами. Благодарю вас.

Аудиенция закончилась.

Джонстон едва сдерживался, пока шел по длинным кремлевским коридорам. Даже великолепие Георгиевского зала, который они пересекли, направляясь к выходу, не произвело на него никакого впечатления. Едва за ним и Гарриманом вышколенный водитель закрыл дверцу черного посольского «линкольна», как он набросился на спутника:

— Какого дьявола, Аверелл?! Что, черт возьми, происходит?! Объясните мне, для чего я тащил свою задницу через Атлантический океан? Чтобы мило побеседовать с мистером Сталиным и мистером Молотовым о привычке американцев класть ноги на стол?

— Вы просили устроить вам встречу со Сталиным. Я ее устроил. Поверьте, это было совсем непросто.

— Но он же не ответил ни на один мой вопрос! Он даже не слушал меня! Такие встречи нужно готовить! Правительство платит вам из карманов налогоплательщиков, чтобы вы работали, черт вас возьми, а не только скупали картины в московских антикварных лавках!

— Мое жалование составляет один доллар в год. И вы прекрасно это знаете.

— Но и этот доллар из моего кармана! Да, это символическая плата. Но она символизирует то, что вы находитесь на государственной службе. А коли так, будьте любезны выполнять свои служебные обязанности!