Второй шанс адмирала Бахирева - читать онлайн книгу. Автор: Борис Царегородцев cтр.№ 58

Наконец боцман дал отмашку, якоря оторвались от грунта, линкор тут же дал ход. Первыми на выход устремились тройка оставшихся в отряде эсминцев из дивизиона Беренса и крейсер «Адмирал Макаров». Мы шли за крейсером с еще не полностью поднятым якорем, но, главное, мы могли двигаться и по возможности маневрировать.

– Якорь чист, – услышал я голос вахтенного.

Вяземский начал увеличивать скорость, и линкор стал лучше слушаться рулей. К выстрелам пушки прибавилась трескотня винтовок. Эсминцы уже вышли с рейда и рассыпались в разные стороны. Воздушный противник не стал заниматься эсминцами, а сбросил на следовавший за ними крейсер несколько мелких бомб, которые упали в каких-то полста метрах по левому борту. Линкор сближался с цеппелином, мы точно шли на него. Когда оставалось метров триста пятьдесят, Вяземский скомандовал: «Право на борт. Машинное, выжать все, что сможете!»

Но я думаю, более двенадцати узлов вряд ли мы сможем сейчас дать, идем пока на шести котлах, через несколько минут еще три подключатся.

Линкор медленно покатился направо, уходя из-под этой огромной сосиски, что неукротимо приближалась к нам. И вот она уже над нами, а мы еще никак не можем из-под нее выскользнуть. Она, так же как и мы, делает поворот, чтобы не выпустить нас из своих объятий. Пушки уже не могли стрелять почти вертикально вверх, была слышна только трескотня винтовок, некоторые матросы свалились на палубу и лежа стреляли вверх. Мы понемногу выползали из-под сосиски, когда оттуда сорвалось несколько черных капель и устремилось вниз к нам, и одна из них была довольно большой.

Петер Штрассер видел, как внизу русские корабли приходят в движение, пока они стояли, их не так хорошо было видно. Но вот как только кто-то из них давал ход, сразу стало заметно, их выдавал кильватерный след, он как бы увеличивал сам корабль. Сейчас внизу навстречу ему шли русские корабли. Впереди три эсминца, бомбить не стоит, невозможно попасть, слишком маленькая цель. А вот следом четырехтрубный крейсер, за ним русский линейный корабль. То, что нам надо! Там дальше еще какие-то корабли выходят. Не этот ли линкор бомбили, а теперь он убегает? Штрассер еще на подлете видел яркие вспышки во мгле, это было похоже на разрывы бомб или орудийные залпы. Вот и сейчас с русского крейсера стреляет одна пушка и с дредноута пара, но пока близких разрывов не было, русские снаряды почему-то разрываются над ними.

«В спешке неправильно выставляют трубки. Это нам на руку», – подумал Штрассер и стал рассматривать в бинокль вдалеке цеппелин, висевший над рейдом русской базы. Вокруг его взбухали редкие шрапнельные разрывы.

Внизу он заметил еще один русский дредноут; на палубе того что-то дымилось. Значит, его бомбили, и, видимо, не особенно удачно, ибо дыма мало и огня не видно. «И кто это был?» – вслух спросил себя Штрассер.

Цеппелин пролетел над линкором, оставляя его позади себя, и хотел развернуться на обратный курс.

Нет, ничего не выйдет, а если и выйдет, то займет слишком много времени. Нечего и пытаться, ветер не позволяет совершить маневр.

Наконец, Штрассер понял, чей это воздушный корабль. Судя по бортовому номеру, лейтенанта Штикера. Это он отбомбился по тому русскому линейному кораблю фугасками и зажигательными бомбами, это и были те самые вспышки в ночи, что он видел, но, видимо, самую большую из имеющихся в наличии бомб не успел сбросить на линкор, а возможно, и не понял. Не поэтому ли теперь пытается повернуть назад, чтобы ее сбросить.

– Он слишком низко опустился, и восьмисот метров не будет, мы летим на тысяча двести, – констатировал капитан-лейтенант Клаус Хирш, командира воздушного судна.

– Да, он низко опустился и может за это поплатиться. Хотя, гляди, у русских тут слабая противовоздушная оборона, по лейтенанту Штикеру от силы стреляют два-три орудия. Давай, Клаус, теперь наш черед испробовать нашу малютку вот на этом линкоре русских, раз он так торопится к нам навстречу.

На цеппелине все было готово к бомбометанию, все находились на своих местах в ожидании приказа. Вот внизу под воздушным судном проскочили русские эсминцы, по ним открыли огонь из пулеметов так, на удачу, вдруг попадут, хотя высота полета более километра, но и пуле лететь вниз, а не вверх. Русские же пули залетают сюда, столько понаделали дырок в баллонетах, даже капрала Шульца серьезно ранило. Только Штрассер об этом подумал, как пуля попала в бинокль, выбив его из рук. Еще чуть-чуть, на десять сантиметров в сторону, и получил бы пулю в лицо или, того хуже, под подбородок, и прошла бы она до самого мозга. От таких мыслей Штрассера прошиб холодный озноб, а на лбу у него выступил пот, хотя тут на высоте и так было прохладно. Он не подал виду, что ему стало страшно, но заметил, как на него смотрел Клаус Хирш. Как ни в чем не бывало, Штрассер попросил у него бинокль взамен разбитого.

– Приготовились, – скомандовал Штрассер, наблюдая за русским кораблем, – сейчас русский линкор будет в прицеле, и мы нанесем по нему удар. Немного взять влево, а то нас сносит ветер.

Он видел, что на палубе линкора матросы кто стоя, а кто лежа стреляли по их воздушному кораблю из винтовок.

«Кто-то из них чуть не попал в меня», – вспомнил Штрассер про пулю.

– Сейчас вы у меня побежите прятаться, как крысы, когда на вас полетят бомбы!

– Еще взять влево. Приготовиться, – командовал Клаус Хирш.

Но в этот момент русский корабль стал поворачивать влево, выходя из-под удара.

– Влево, еще влево! – выкрикивал Штрассер, увидя маневр линкора. – Моторы правого борта на полную мощность.

Цеппелин не реагировал на команды, он не хотел поворачивать влево. Нет, он поворачивал, но очень медленно и не так, как хотелось тем, кто им командовал. Это все из-за противного ветра, который не дает повернуть в сторону выходящего из-под удара русского дредноута. Хотя шанс его поразить еще был, но вот цель сокращается в площади поражения. Еще пару минуту назад можно было пройтись вдоль всего корабля и вывалить на него весь бомбовый груз, но момент упущен. Разве что поперек или немного наискосок, только точнее прицелиться и немного ниже опуститься для верности.

– Прекратить огонь из пулеметов, если не хотите превратиться в баварские колбаски. Стравить из носовых баллонетов тысячу кубометров газа. После этого нос нашего корабля немного опустится. При снижении скорость возрастет. Как только бомбы будут сброшены, нас поднимет вверх.

Так и поступили. Как только нос завис над палубой линкора, последовала команда на сброс бомб. Вначале от цеппелина оторвались четыре фугасные пятидесятикилограммовые бомбы, сразу за ними большая, и напоследок из кормового отсека успели сбросить несколько зажигательных и пару удушающих.

Когда от цеппелина оторвались бомбы, я смотрел только на большую каплю, другие просто не видел. Мой мозг их не воспринимал. Успеем или нет выйти из-под удара? Попадет или мимо пролетит? Только эти два вопроса были в моей голове. Где-то в районе третьей башни один за другим прогремели два взрыва, с бортов взметнулись водяные фонтаны, вода обрушилась на корму, и за кормой еще один громаднейший столб воды. На корму обрушился гидродинамический удар, весь корабль содрогнулся от толчка.