Ne-bud-duroi.ru - читать онлайн книгу. Автор: Елена Афанасьева cтр.№ 27

— Погрей в микроволновочке, салатик в холодильнике. — Жест в сторону не меньшей по размерам миски. — Пирожок с грибами в хлебнице.

— А на полдник что? — молвило толстощекое чадо.

— Ой, на полдничек-то я ничего не успела! — запричитала Ленка и побежала за кошельком. — По дороге купи себе пироженко или в кондитерскую сходи. Я сегодня не поздно, испеку что захочешь!

— Значит, так, — заключила спешащая на работу Ленка, — сейчас завозим Стасиньку в школу, потом доезжаем до моего заводоуправления. Там рядом заправка, последи сама за счетчиком — мухлюют ребята, наливаться начинают иногда с трех литров. Но зато бензин неразбавленный. В пробке машинка может закипеть, долей водички.

— Не учи ученую. Сама не на «Мерсах» езжу!

— У каждой машины, как у каждой женщины, свои причуды, — заявила Ленка, докрашивая и без того румяные щеки. — Сомневаешься?

— Не в машинах, в женщинах. По-моему, мы все примитивны до ужаса. Ищем сильного мужика, за которым как за каменной стеной мечтаем спрятаться. А найдем, так не успокоимся, пока его не сломаем, не пересилим, не взвалим все на себя, чтобы тогда уж жаловаться, что мужики перевелись!

— Что-то в тебе самокритика с утра пораньше проснулась. Нужным темечком, видно, ударилась, — сказала Ленка, вылезая из машины. Если все хозяева так похожи на свои машины, как Ленка на свою фиолетовую «двадцать-четверку», то неужели я все эти годы была ржавым «Москвичом»?!

Привыкая к незнакомым педалям и более тугой коробке передач, я выруливала из города, радуясь, что в утренний час пик мне нужно ехать в обратную от общего потока сторону. Вскоре уже выехала за МКАД и покатила по шоссе. Сегодняшняя съемка для глянцевого журнала была назначена в правительственном дачном поселке — героиней должна была стать жена одного из министров.

В съемках, подобных этой, одна радость — гонорар. Все прочее известно заранее. Мадам в «Эскаде» на фоне лестницы, в «Версаче» на фоне зимнего сада, в легком неброском «Гуччи» — на бортике крытого бассейна. Я редко бралась за такие задания и каждый раз, после перерыва попадая в семейную обстановку власть имущих, удивлялась, как резко растет уровень их благосостояния.

Угнетала необходимость держать фейс, притворно улыбаться, выслушивая, как очередная госпожа министерша, поправляя двухсотдолларовую прическу, с гордостью будет убеждать записывающую интервью корреспондентку, что костюмы дороже тысячи долларов она не покупает! По принципиальным соображениям — мол, негоже, когда бедный наш народ…

По счастью, меня эта лапша на ушах не касалась. Сама писать я почти полностью перестала еще в 91-м, после того как увидела, что на митинге победителей вокруг Белого дома и на его балконе не было никого из тех, кто простоял здесь трое суток. Уставшие идеалисты пошли спать. Зато набежали те, кто крепко спал эти три ночи. Тогда я окончательно убедилась, что с фотоаппаратом надежнее. В кадре врать труднее.

Нынешняя дамочка была второй супругой вечного министра — не так давно его назначили на четвертое по счету министерство, что не меняло места его проживания. На этой же самой даче лет семь назад для рубрики «Вторая половина» я снимала его первую жену с дочкой-нимфеткой и лопоухим спаниелем. Спаниели были отличительным признаком тогдашнего кабинета министров. Потом первая вторая половина, застукав на этой самой даче мужа с секретаршей, прострелив ему руку из подарочного тульского ружья, разбив прикладом переднее стекло казенной «Ауди», отбыла в Нью-Йорк, оставив вторую вторую половину на том же самом месте наживать все по новой.

Из-за разразившегося скандала и поврежденной машины представительского класса незадачливого любовника турнули из прежнего кресла. Но, вовремя прослышав об отставке, он успел прибежать к вице-премьеру и разжалобить его рассказами о полной нищете — все нажитое непосильным трудом первая супруга оформляла на себя и оставила его ни с чем! Как же ему теперь молодую супругу прокормить! Министерская зарплата, конечно, не деньги, но, как в том анекдоте про милиционера: «Думал, пистолет дали — и вертись», — без должности никуда!

Не чуждый мужской солидарности вице-премьер, с ужасом представивший, что было бы, застань его самого жена в прошлую пятницу на его даче, готов был войти в положение отставленного министра. Но сетовал, что имя министерского преемника согласовано с президентом.

— Сам понимаешь! — развел руками вице-премьер и, чтобы сгладить неловкость, потряс утвержденным у президента списком кабинета. Отстраненный министр живо углядел в густо заполненных строчках пробел — авторы проекта новой структуры правительства предложили на выбор два названия одного министерства, но, естественно, одного кандидата на министерское кресло. Отставленный министр этого не знал, и тут же собственноручно вписал себя между строк. Пришлось делить бывшее единое министерство на два, отрезая несчастному герою-любовнику свой кусок промышленности.

Теперь он осваивал руководство отраслью, о которой прежде вспоминал, только когда поедал на ужин курочку. А молодая жена, вызвав пресс-секретаря мужа, потребовала организовать мощную пиар-кампанию собственной персоны. Были проплачены несколько интервью в глянцевых журналах, на каждое из которых ушла сумма, превышающая годовое жалованье министра. Мне из всей этой роскоши должна была достаться ничтожная доля. Правда, пресс-секретарь, лично перепроверявший, не забыла ли я о съемке, намекнул, что мадам готова заказать серию портретов и домашних снимков «за отдельную плату». Эх, плюнуть бы на их паркет из реликтовой сосны, да теперь машину покупать надо.

Проехав небольшой мост за церквушкой, я свернула на узкую малоприметную дорогу и покатила в сторону строго охраняемой зоны. Вскоре меня остановил охранник. Номер Ленкиной «Волги» в его списке на проезд не значился. Пропуск заказывали еще на мой «Москвич».

Пока один из охранников по рации проверял, к кому я приехала, другой брезгливо поглядывал на меня. По его лицу было ясно, что к таким машинам, как «Волга», здесь не привыкли. То ли дело катящий навстречу «Мерс».

— Тезка! Вот не ждал увидеть.

«Мерс» тормознул, и из его затемненного чрева возник дядя Женя. Охранник, несмотря на свой штатский прикид, вытянулся по стойке смирно.

Сам встретивший рубеж 90-х в роли охраняющего, после нескольких эпизодов дядя Женя оказался на такой вершине, с которой падать больно. Дядя Женя не упал — видно, слишком много знал. И про прошлых власть имущих, и про будущих. Реальное влияние его заметно урезали, но формальный статус даже повысили, укрепив портфелем, в придачу к которому оставили не соответствующие ступеньке блага, в частности одну из здешних дач.

С дядей Женей мы сталкивались не раз, и в пору его охранного бытия, и в годы всемогущества. В августе 91-го в приемной своего шефа он отпаивал меня водкой, чтоб не простудилась, — всю ночь накануне под дождем я снимала тех, кто верил, что пришел защищать свободу. Наткнулась недавно на эти снимки, и так стыдно стало. Когда надежды рушатся, всегда стыдно. Когда же светлые помыслы превращаются в свою противоположность, стыдно вдвойне.