Стоял ноябрь, и на улице с каждым днем становилось все
холодней и холодней. В тот день Юрий побывал на Виа Кондотти, где в одном из
дорогих магазинов, который находился неподалеку от Испанской Лестницы, купил
себе новое кашемировое кашне. Фотоаппарат висел у него на плече, радиоприемник
лежал в кармане рубашки под свитером. С набитыми деньгами карманами он бродил
по улицам, куря сигареты и хрустя воздушной кукурузой. Уже начинало смеркаться
и наступало время, когда ему особенно нравилось разглядывать сияющие огнями
кафе, которые так любили посещать американцы. Он уже гораздо реже вспоминал
цыган, потому что со дня своего побега ни разу их не встретил.
Узкая улочка, по которой он шел, была пешеходной.
Возвращаясь с работы, по ней прогуливались под ручку, как это принято в Риме,
симпатичные девушки. Юрий порядком проголодался – воздушной кукурузой долго сыт
не будешь – и уже начал подумывать о том, чтобы зайти в один из ближайших
ресторанов. А почему бы и нет? Он мог попросить столик для себя и своей мамы,
потом, для убедительности выждав некоторое время, сделать заказ и при этом
как-нибудь показать официанту, что у него в бумажнике достаточно денег, чтобы
расплатиться. Пусть думает, что он из богатой семьи.
Выкинув сигареты и слизнув оставшуюся на губах от воздушной
кукурузы соль, Юрий собирался более тщательно обдумать перспективу этой затеи,
как вдруг его внимание привлек один молодой человек, который сидел за столиком
в кафе, склонив голову над полупустым стаканом и графином вина. На вид ему
можно было дать двадцать с небольшим. У него были длинные взлохмаченные волосы,
однако это не ввело Юрия в заблуждение. Дело в том, что ему сразу бросился в
глаза великолепной работы костюм, который явно выдавал в незнакомце американца.
Но не хиппи без гроша в кармане, а вполне состоятельного молодого человека. К
тому же перед ним на столе лежали весьма дорогой японский фотоаппарат, записная
книжка и чемоданчик. Он пытался что-то записать в обтянутый кожей блокнот, но
каждый раз, когда брал ручку и заносил в него несколько слов, его начинал
сотрясать жуткий кашель – такой же, как мучил мать Юрия во время их последней
поездки. При каждом приступе лицо незнакомца искажала гримаса боли и глаза его
невольно закрывались, а когда открывались вновь, то выражали откровенное
недоумение. Казалось, он никак не мог понять, как такая ординарная вещь, как
кашель, может приносить столько страданий.
Юрий наблюдал за ним со стороны. Помимо того что молодого
человека бил кашель, он еще изрядно продрог и был мертвецки пьян. Это
обстоятельство слегка оттолкнуло Юрия. Он сразу вспомнил своих хозяев-цыган,
которые практически никогда не просыхали от выпивки. По складу своего характера
он никогда не любил одурманивать себя алкоголем. Очевидно, Юрий пошел в мать,
единственным пристрастием которой, насколько он помнил, был черный кофе.
Но несмотря на то, что молодой незнакомец не вязал лыка,
что-то в нем все же привлекало внимание Юрия. Возможно, его беспомощность,
молодость и отчаяние. Мужчина вновь попытался что-то записать в блокноте, потом
огляделся по сторонам – очевидно, краем своего замутненного сознания он
понимал, что уже наступил вечер и нужно подыскать себе более теплое местечко.
Затем он поднял стакан с темно-красным вином и медленно его осушил, но не успел
выпрямиться, как вновь зашелся очередным приступом кашля. Не в силах удержать
вертикальное положение, он тяжело откинулся на спинку металлического кресла.
Да, пожалуй, на вид ему было не больше двадцати пяти. Его
всклокоченные волосы выглядели чистыми, а под голубым пиджаком помимо белой
рубашки с шелковым галстуком был надет шерстяной жакет. Очевидно, не будь он
так болен и пьян, с ним можно было бы неплохо поразвлечься. Очень неплохо
поразвлечься!
Однако он явно был очень болен. Что-то в нем тронуло Юрия до
глубины души. Возможно то, как он сидел. У незнакомца был на редкость жалкий и
несчастный вид. Он не находил в себе сил даже пошевелиться, хотя прилагал к
этому немалое старание. Юрий осмотрелся по сторонам. Ни цыган, ни кого-либо на
них похожего поблизости не было. Не заметил он также и полицейских. Значит,
помочь бедняге добраться до теплого крова будет не так-то трудно.
Он подошел к столу и сказал по-английски:
– Вы замерзли. Позвольте мне поймать для вас такси. Это
можно сделать на Пьяцца ди Спанья. Вас отвезут в отель или в любое другое
место, которое вы укажете.
Мужчина в недоумении уставился на него, словно не понимал
английского. Юрий слегка наклонился и положил руку ему на плечо. Молодого
человека била дрожь, а глаза его налились кровью. Но до чего интересное было у
него лицо! Широкие скулы, высокий лоб. Несомненно, оно было очень красиво.
Возможно, Юрий ошибся и незнакомец был вовсе не американец, а швед или
норвежец, раз он не понимал по-английски.
Но вскоре его сомнения развеялись.
– Малыш, – ласково произнес он, расплывшись в
улыбке. – Мой малыш.
– Да, я малыш, – сказал Юрий, расправив плечи,
улыбнувшись и подмигнув правым глазом.
На самом деле его сердце сжалось от боли, потому что так
называла его мать. К тому же незнакомец произнес это точно таким, как она,
тоном.
– Разрешите мне вам помочь, – продолжал Юрий, взяв
мужчину за правую руку, которая безжизненно лежала на столе. – Вы так
замерзли.
Мужчина хотел что-то ответить, но ему помешал кашель. Юрий
остолбенел. Он испугался, что молодой человек может начать кашлять кровью. Как
бы предугадав его опасения, тот выудил из кармана носовой платок и закрыл им
лицо. Причем сделал это таким неуклюжим движением, будто производить подобные
действия было выше его сил. На этот раз он забился в конвульсиях в полной
тишине, как будто проглотил и кровь, и шум, и боль. Затем сделал на редкость
безнадежную попытку встать на ноги.
Юрий понял, что нужно брать дело в свои руки. Обняв молодого
человека за талию, он помог бедняге подняться и неспешно повел его между
беспорядочно стоявших металлических столиков, за которыми весело болтали
туристы. Потом так же медленно и осторожно они прошлись по чистой и красивой
Виа Кондотти, вдоль которой ярко пестрели цветочные прилавки и двери открытых
магазинов.
К этому времени уже совсем стемнело.
Когда они подошли к Испанской Лестнице, молодой человек
шепнул Юрию, что живет в гостинице, которая находится наверху этой лестницы,
выразив при этом большое сомнение, что сможет по ней подняться. Юрий
призадумался. Чтобы попасть в гостиницу кружным путем, потребуется затратить
много времени. Но ничего лучшего он придумать не мог. В самом деле, одолеть
столько ступенек бедолаге совсем не под силу. Поэтому Юрий поймал такси и
сообщил водителю, куда ехать.
– Да, «Хасслер», – с облегчением подтвердил
спутник Юрия, откинувшись на сиденье и закатив глаза, как будто собирался сию
минуту умереть.