Окруженец. Затерянный в 1941-м - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Мельнюшкин cтр.№ 30

— Чего нема, того извини. В городе надо такие дела искать, а там у меня связей нет. Подполье там должно быть, но как на него выйти…

— Сам голову ломаю. Ну, давай к старшине, если чего вспомнишь, узнаешь или нужда какая — жду.

— Пока, командир.

Есть ещё у меня один шанс, но больно хлипкий. Эх, знал бы что мечты исполняются, мечтал бы конкретнее. Ведь чего хотел — самого завалящего сержанта НКВД? Получите и распишитесь в получении. Тот юркий парень на складе таки оказался младшим сержантом НКВД. Из шестидесятого полка. Кто не в теме — это охрана железнодорожных сооружений. Мне нужна была ищейка, а дали кобеля цепного. Вот ведь — бойтесь своих желаний, они могут и исполниться.

— Байстрюк, ты здесь?

— Так точно, товарищ командир.

— Позови энкавэдешника.

Пристроить, я его к делу конечно пристрою, караульная служба у нас хромает на все четыре лапы, но хотелось большего. Сейчас вот ещё чего намечтаю, держите меня четверо.

— Товарищ командир, младший сержант Ермолов по вашему приказанию прибыл.

Вот именно: не младший сержант НКВД, а просто младший сержант.

— Проходи, сержант. Присаживайся. Расскажи мне о себе.

— Родился в Краснодаре в тысяча девятьсот восемнадцатом, из рабочих, закончил семилетку, работал на судоремонтном заводе, по комсомольскому призыву попал в пограничные войска, откуда был в ноябре тридцать девятого переведён в создаваемый шестидесятый полк девятой дивизии войск НКВД. Служил в Барановичах. В бой вступил двадцать второго июня, в плен попал девятнадцатого июля — кончились патроны, даже для себя не оставил. Готов искупить кровью.

— Форму поменял?

— Да, гимнастерку стрелка взял. Не из трусости, думал смогу бежать и сражаться.

— Думы к делу не пришьёшь. Каковы были твои должность и обязанности?

— Командир отделения, охрана железнодорожных сооружений.

— Представление об оперативной работе имеешь?

— Никак нет.

Ну вот. Вопрос можно закрыть.

— Направляешься в распоряжение старшины. Твоя непосредственная задача — наладить караульную службу. Исполнять.

— Есть.

Вроде пока все дела поделал. Надо бы разобраться с трофеями, что от полицейского фельдфебеля достались. Итак, что мы имеем? А имеем мы пистолет-пулемёт господина Шмайссера в нестандартной комплектации со странной надписью "N Pieper". С надписями ладно, но патрон от ТТ это что? Понимаю, конечно, что это не советский патрон, а маузеровский, с которого наш и был содран, но убей Бог, не знал, чтобы под него иностранные автоматы делали. У немцев он вроде и остался как эксклюзив для девяносто шестого "маузера", являющегося неотъемлемой частью образа революционного комиссара, наряду с кожанкой. Что интересно: кожанки американские, "маузеры" немецкие, а комиссары советские — интернационализм однако. Что-то я отвлёкся. Так, а что у нас в документах? Ага, Пауль Классен, штабс-фельдфебель, отдельный отряд фельджандармерии при полоцкой комендатуре. Так, теперь понятно откуда здесь жандармы, и почему с армией не уехали. А что у нас по оружию? Последняя запись от шестнадцатого мая, комендатура Монс. Пистолет-пулемёт "Шмайссер" MP.28,II и пистолет "Браунинг" GP-35. Похоже всё становится ясно — бельгийские трофеи. Жаль, конечно, что "шмайссер" не под ходовой патрон, зато "браунинг" не подкачал. Хороша дура, на тринадцать стандартных девятимиллиметровых, плюс две обоймы. К автомату почти сто тридцать патронов, а если раздеть ТТ, чего не хотелось бы, ещё полсотни наскребём. Это с учётом "мусорного" ящика.

Плохо, что коротких автоматов у нас только два, что-то немцы не спешат нас снабжать этим видом вооружений, и на складе ни одного ППД. Забастовка у них что ли. "Браунинг" на короткой дистанции хорош, хотя и на средней, если кобуру пристегнуть, не подкачает, а вот остальной короткоствол имеет слишком ограниченный боезапас. "Наганы" после отстрела хоть совсем бросай, перезаряжать их в условиях боя будет только самоубийца. Остаются ещё два "люгера", спасибо немецкому начсклада за "подарок", и два ТТ. Ну не так чтобы совсем плохо, особенно если совместить это с гранатами. Два здания в лагере зачистить можно, вот только как туда столько народа протащить? Проблема. Пойду-ка я покурю на свежую голову.

Всё таки я провидец, почти Мессинг. Матвеев был в курилке, вместе с отделением. Вот ведь народ — что бы ни делать, лишь бы ничего не делать.

— Товарищ старший сержант, все более серьёзные, чем отравление личного состава, дела уже сделаны? Могу найти место где яму выкопать, а потом засыпать.

— Никак нет, товарищ командир, через две минуты занятия по скрытому передвижению на местности.

Нечего мне пальцем на маскировочные сетки показывать, и онучи я тоже вижу. Но ёж птица гордая, вот и пинаю по мере сил.

— Передайте командование заместителю, найдите начальника разведки, старшину… ну и Байстрюка тоже, и ко мне в землянку.

— Есть.

В землянку я не пойду, темновато там, документы у двери почитать ещё можно, а вот с картой работать уже никак. Тем более что маскировочных сетей мы со склада достаточно уволокли, вот под сеточкой на свежесколоченной скамеечке, рядом с таким же, благоухающем смолой столом, и устроюсь. Вот уже и штаб "партизанского соединения" пылит.

— Присаживайтесь, товарищи. Старшина, дела по конфискату утрясли?

— Так точно, к обоюдному согласию.

— Отлично. Позвал я вас по той причине, что голова у меня сильно пухнет. А пухнет она от того, что не могу я составить толковый план, потому мы будем отрабатывать сейчас метод, который я назвал — "мозговой штурм". Надеюсь всем достаточно непонятно?

— Э-э-э…

— Правильно, старшина. Об этом я и говорю. Метод не в том, чтобы мозгами на штурм идти, а в том, что я сейчас обрисую задачу, а вы будете предлагать её решения. Любые. Даже бредовые. Теперь ясно?

Вижу не совсем, но это придёт…

— Итак, задача: освободить наших пленных из лагеря около Ребятинского озера. Начали.

И тишина. Надеюсь, думают. Кузьма уже частично в курсе, но тоже… размышляет, вроде. И долго они молчать будут? Могут. Конечно, долго, я сам уже несколько дней думаю, а почти ничего не придумал.

— Так, давайте-ка сузим задачу. А для этого немного поразмышляем. Для того, чтобы освободить пленных мы имеем два пути. Путь первый — освободить людей за пределами лагеря и, путь второй, захватить лагерь и проводить освобождение так сказать на месте. Предлагайте варианты.

— Ну, тут, это… — Байстрюк как всегда впереди на боевом коне, даже если ещё и не придумал чего сказать. — Короче, за территорией лагеря мы всех освободить не сможем, если, правда, не заставить немцев вывести всех с территории.

Есть, сработало. Ведь правильно начал думать, я-то грешным делом считал, что сейчас начнётся спор как лагерь захватить, а тут сразу — заставить вывести. Лично у меня даже мысль такая не проскочила. То есть, я, конечно думал как отбить пленных частями, но вот додуматься до мысли, что можно всех, но за территорией, да ещё использовать немцев для организованной эвакуации. Это скоро меня так на вторые роли отфутболят. Даже не знаю, как к такой новости отнестись. Подумаю об этом завтра. А народ оживился. Нет, ну газовая атака это слишком на поверхности, правильно отмели этот вариант — и нечем и пленные больше пострадают. А вот передача приказа о передислокации — это интересно, ну конечно не поверят, пока не проверят, но мысль умная, в правильном, так сказать, направлении. Всё, вроде обсосали и отбросили идею, как практически нереализуемую. И что важно, я почти не участвовал, так реплики бросал, в основном работал свежеобразующийся штаб. Дело на мази.