Черная камея - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 153

Несколько месяцев мы со Стирлингом продолжали переписываться. Он предостерег меня не злить Гоблина слишком короткими и слишком длинными письмами, а еще Стирлинг написал, что, по его мнению, Гоблин был призраком, привязанным в большей степени к ферме Блэквуд, чем лично ко мне, – впрочем, в этом Стирлинг не был полностью уверен.

"Попытайтесь прочувствовать обретенную от него свободу, – писал он. – Попытайтесь насладиться ею, а потом напишите мне, удалось ли вам это или нет. А еще спросите у окружающих, замечают ли они в вас какие-либо перемены. Миссис Маккуин в особенности могла бы просветить вас в этом вопросе".

Я воспользовался его советом, и оказалось, что у тетушки Куин действительно есть что сказать.

"Теперь ты по-настоящему с нами, мой дорогой, – оживилась она. – Ты больше не отвлекаешься на разговоры с ним. Ты перестал опасаться, что еще он может выкинуть в следующую секунду. Ты больше не озираешься украдкой по сторонам".

Она с воодушевлением продолжила без всякой просьбой с моей стороны:

"Ты стал гораздо лучше, мой милый мальчик. Несравненно лучше. Я это прекрасно вижу, потому что знаю тебя, как никто другой. Пора тебе расстаться с детством, а Гоблин – часть твоего детства". – Говоря это, она обласкала меня добрым взглядом.

Вот так и случилось, что моя переписка с Гоблином постепенно сошла на нет и мой возлюбленный дух, мой двойник, мой doppelganger оказался вне досягаемости. И, поверь мне, я действительно не мог до него добраться. Несколько раз пытался вызвать его из тени редкими посланиями, но безуспешно.

И пока Блэквуд-Мэнор процветал под руководством Жасмин, и на Рождество там распевали гимны, а на Пасху устраивали пиршество, пока там вовсю цвели любимые клумбы Папашки, мы совершали нашу кругосветную одиссею, а Гоблин пребывал в неизвестности.

Разумеется, я не довольствовался одними только письмами к Моне. Много ночей я провел в телефонных разговорах с ней, которые всякий раз заканчивались пылкими заверениями с обеих сторон, что мы живем только друг для друга, – теперь не было сомнения в том, что однажды бессмертная Офелия и благородный Абеляр заключат благочестивый брак (вожделение без физического контакта), и к письмам мы прибегали лишь в тех случаях, когда нас разделяла слишком большая разница во времени.

Часто, когда я звонил, трубку снимали Майкл или Роуан, и я никогда не упускал случая получить у них подтверждение, что состояние Моны стабильно, что в моем присутствии рядом с ней нет необходимости, и очень часто, к моему изумлению, Майкл первый заговаривал о том, что мои отношения с Моной просто посланы им свыше, потому что Мона больше не пускается на поиски эротических приключений и живет теперь только моими электронными письмами и телефонными звонками, а все остальное время прилежно трудится над изучением Мэйфейровского легата, пытаясь разобраться в основных статьях доходов и поучаствовать в управлении капиталом, а еще она изучает фамильное древо.

"Она не совсем довольна своим домашним учителем, – как-то раз сказал Майкл. – И мне хотелось бы, чтобы она больше уделяла времени чтению. Зато я приучил ее к классическому кино. Это хорошо, как ты думаешь?"

"Ну конечно, – поспешил согласиться я. – Нельзя двигаться вперед в творческом плане, если не видел "Красных башмачков" или "Сказок Гофмана". Разве я не прав?"

"Разумеется, прав, – рассмеялся Майкл. – Эти фильмы она уже посмотрела. Вчера вечером я заставил ее посмотреть "Черный нарцисс"" [30] .

"Ну, это жутковатая история, – сказал я. – Бьюсь об заклад, фильм ей понравился".

"Спросишь у нее сам, – ответил Майкл. – А вот и она, Благородный Абеляр, передавай всем мои приветы".

Так проходила моя жизнь целых три благословенных и насыщенных года.

Я вытянулся еще больше, до шести футов и четырех дюймов.

Я увидел самые красивые и чудесные места на свете. Наша развеселая компания побывала и на юге, продвинувшись до Абу-Симбел в Египте и Рио-де-Жанейро в Бразилии, и на севере (Ирландия и Шотландия), и на востоке (Санкт-Петербург), и на западе (Марокко и Испания).

В том, как мы путешествовали, не было ни особого порядка, ни особой бережливости. Мы разъезжали туда и обратно, то ли повинуясь смене времен года, то ли желаниям и капризам.

Томми и Нэш усердно работали по программе школьного совета Руби-Ривер-Сити. Но самое главное, что Томми получал знания, как и я, – от тетушки Куин и Нэша, привлекавших наше внимание к тем мелочам, которые мы могли пропустить, рассказывая нам предысторию того, что мы видели, и вспоминая чудесные истории, относящиеся к известным людям, чьи имена были связаны с памятниками, странами, культурой и временем.

Во всем этом таилось столько богатств, что я понимал, какую глупость сделал, что не соглашался раньше посмотреть мир, как о том просила тетушка Видимо, в моем отказе присоединиться к тетушке сказывалось высокомерие невежества. Но тетушка сказала, желая меня утешить, что сейчас не время сожалеть о прошлом. Сейчас время обнять весь мир.

Позволь мне также заметить, что как бы много мы ни осматривали за день, как бы поздно ни возвращались с наших экскурсий, я тем не менее умудрялся читать Диккенса ради Нэша, который помог мне оценить по достоинству "Большие надежды", "Дэвида Копперфилда", "Лавку древностей" и "Крошку Доррит". А еще я с огромным восторгом исследовал творчество сестер Бронте, проглотив "Грозовой перевал" и "Джен Эйр". Если бы только я был читателем получше, мне удалось бы достичь большего. Я с трудом преодолевал Мильтона, но никак не мог ничего запомнить в "Потерянном рае", хотя старался прилежно, поэтому я отложил его ради Китса, оды которого читал вслух до тех пор, пока не запоминал их наизусть.

Любой новый день дарил нам благословение и удачу. Впрочем, не всем. На второй год странствий, ближе к середине, позвонила Жасмин и сообщила, что Пэтси растратила все свои барыши на тот период (поразительное дело) и уговорила Клема вложить все его наследство от Папашки в альбом рок-музыки, потерпевший фиаско, и теперь Клем обвиняет Пэтси в том, что она обвела его вокруг пальца, и хочет подать на нее в суд.

По просьбе тетушки Куин я связался по телефону с нашим юристом, Грейди Брином, и убедился, что Пэтси действительно ухнула все свои денежки на рок-видео, создание которого обошлось ей в миллион долларов (она наняла режиссера-иностранца), а потом все крупные кабельные музыкальные сети отказались предоставить ей эфир.