Небо на двоих - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Мельникова cтр.№ 30

Тропа только сверху казалась широкой и нахоженной. Она все время вела в гору, иногда круто вверх, так что я несколько раз останавливалась, чтобы перевести дух. Правда, я заметила следы колес, но не автомобильных, и не слишком четкие – здесь изредка ездили на телегах и верхом на лошади. Порой среди деревьев мелькали то часть изгороди, то стена дома, то угол загона. Но людей на тропе я не встретила. Грешным делом в голову закралась мысль: а кто сказал, что в Члоу живут люди? Может, я попала в параллельный мир или вовсе в общество эльфов, орков и как их… гоблинов? Вот выскочит из-за поворота местный Шрек или его подружка Фиона, и я от ужаса умру на месте.

Я бросала быстрые взгляды по сторонам, страшась услышать громкий треск сучьев или возню в зарослях, чтобы понять, не копится ли, не ждет ли меня именно там что-то кошмарное. Но вокруг все дышало покоем. Пели птицы, шумели деревья, а где-то внизу журчал ручей, словно невидимый музыкант играл на флейте.

Мне хотелось отыскать где-нибудь полянку повыше, чтобы позавтракать и полюбоваться прекрасными видами. Фотоаппарат оттягивал шею, но я не сделала пока ни одного снимка. Не было повода.

И тут как раз тропа вывела к небольшому роднику, а затем на обширную поляну, на которой я заметила двух черных буйволов. Огромные животные лежали в грязи, мерно жевали жвачку и лениво вздыхали, тогда над ними взмывала туча мух. На меня буйволы не обратили ровно никакого внимания. Я спокойно сделала несколько снимков с разных ракурсов, но мимо прокралась на цыпочках, чтобы не потревожить сон почти королевских особ.

На одной из полянок я умилилась и сфотографировала маму-ослицу с крошечным осликом. Правда, мамаша не подпустила меня близко – задрала верхнюю губу, показав крупные зубы, и заорала так, что у меня заложило уши. Местная живность не очень охотно позировала перед фотокамерой, но, скорее всего, просто недолюбливала чужаков.

А тропа тем временем резко пошла вниз. И вскоре сузилась до метра, а местами совершенно скрывалась в зарослях самшита. Здесь на телегах уже не ездили, да и лошадиных следов я не заметила. Справа от меня разлеглось ущелье, с шумевшей по дну рекой, слева – крутой известняковый склон. Среди деревьев я разглядела деревянный щит, закрепленный на старом пне высотой под два метра. Подошла ближе.

Надпись на щите гласила: «Очамчирский природный заказник. Территория охраняется государством».

А ниже значилось:

Закон таков: «Не бить ни птиц, ни зверя,

Лес не рубить и не косить травы».

Лесничество. Заказник. Это – двери

В мир снежных гор и хвойной синевы.

«Надо же! Стихи! – удивилась я. – Вот почему я не встретила людей – им здесь попросту нечего делать». Минуту я раздумывала, стоит ли идти дальше. Вдруг и с фотоаппаратом здесь нельзя появляться? Но решила, что могла и не заметить щит с предупреждением, а потому с легкой душой отправилась дальше.

Тропа временами спускалась прямо к реке, но, в конце концов, круто пошла по оголенному склону вверх. Тут я уже не шла, а карабкалась, хватаясь за серые шершавые глыбы. Пот ручьями бежал по лицу, я скинула ветровку. Последний рывок! Казалось – в самое небо! Задыхаясь от забытых нагрузок, я сделала несколько последних шагов, и взору открылась такая широкая, такая необычайно красивая и сложная панорама, что я тотчас забыла и нелегкий переход, и страхи, и сомнения.

На вершине дул ветерок и приятно разбавлял жару. Я спустилась на другую сторону сопки к зарослям тиса. Сделала с десяток шагов и отпрянула назад от неожиданности. Далеко внизу, в глубоком и узком ущелье мчала мутные воды река. Над ней клубился туман. В небе парили орлы, гнезда которых находились в скалах подо мною. Я разглядела одно: гора сухих сучьев, среди них – голова орлицы, сидевшей на яйцах.

Тут уж я оттянулась по полной: сделала, наверное, полсотни снимков. А затем расстелила ветровку на камнях, присела под деревом и съела бутерброды. Они пошли за милую душу. А вот к пиву не притронулась. Напилась чистейшей и холодной, аж зубы заломило, воды из крохотного родника, бившего из подножья скалки, вблизи которой я устроилась.

Было абсолютно тихо. Лишь ветер шуршал в кронах деревьев, да иногда с его порывами, долетал странный звук, похожий на мелодию, выводимую каким-то музыкальным инструментом. Я посмотрела на ту сторону каньона, где поднималась пологая зеленая гора. Ближе к вершине – пастушеский шалаш. Возле него какие-то постройки. На склоне горы паслись коровы, кони и виднелась фигурка пастуха, который сидел в стороне от своего стада. Похоже, он играл на дудке, и заунывные звуки еле слышно доносились до моих ушей. И я на миг позавидовала его безмятежности.

Но пришла пора двигаться дальше. Вожделенная крепость была совсем близко – на вершине утеса, который выступал над лесом, как гигантская челюсть древнего ящера.

Судя по высоте солнца, время приближалось к полудню. Но, отдохнув и подкрепившись, я шла быстро и радовалась, что прежние навыки потихоньку, но возвращались. К подножью утеса вела заросшая, местами пропадавшая среди кустов и камней тропа. По ней давно не ходили. К моему удивлению, тут и там среди обломков известняка виднелись красноватые пятна. Я нагнулась и подняла… кусок керамики. Неужто обломки древних кувшинов просто так валяются под ногами? Это ж, наверное, раздолье для археологов! Или их не пускают в заказник?

Я шла по тропе, не поднимая головы и тщательно смотря под ноги. Карман куртки оттягивали уже несколько обломков. Взгляд выхватил голубое пятнышко – крупную бусину, а рядом – толстый зеленоватый осколок стеклянного сосуда. Вероятно, для серьезного ученого мои находки ничего бы не значили. Просто мусор, хоть и древний. Но я радовалась им, как малый ребенок радуется новой игрушке.

К вершине вели не меньше полусотни крутых ступеней, но я все равно полезла вверх. Из-под ладоней порскали юркие ящерицы и крупные жуки. Пот заливал глаза, в горле пересохло. Преодолев треть пути, я подумала, что погорячилась, решив лезть сюда, на половине – что сглупила по полной, а на подходе к развалинам – что, наверно, умру на одной из последних ступеней, и никто никогда не обнаружит мое бездыханное тело здесь, потому что вряд ли найдется еще один дурень, который вздумает переться в эту чертову гору.

Верхние ступени сильно заросли кустарником, я на последнем дыхании продралась сквозь цепкие ветки. И почти упала на горячие плиты, которые когда-то были крепостной кладкой. Но отдышалась довольно быстро: все-таки не предавалась порокам – не пила и не курила, поэтому вскоре пульс забился ровно. Я села, прислонившись к стене башни, и огляделась.

Наружная кладка бывшей крепости состояла из крупных, чисто обработанных глыб известняка с соблюдением рядов в духе самых высоких античных традиций. По крайней мере, похожую кладку я видела то ли в Греции, то ли на Кипре. За башней находился обширный двор, огражденный стенами, которые охватывали вершину кольцом. На камнях – все те же разомлевшие под полуденным солнцем ящерицы. Вокруг – буйные заросли леса, затянутого колючками и лианами. Зеленый мягкий мох толстым слоем накрыл древние камни, а под шуршащим навалом листвы лежали столь же древние обломки. В этой дикой чащобе я отыскала фундамент еще одной башни, но ближе не полезла. Опасалась, что застряну в колючках.