Горячий ключ - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Мельникова cтр.№ 77

— Но я все равно не понимаю, — раздраженно произнес Рыжков, — Агнесса мчалась вниз на всех парусах, и, когда я сказал, что там она будет для всех обузой, она сильно на меня рассердилась.

— Аркадий Степанович, сколько вам лет? — спросил мягко Каширский.

— Пятьдесят пять, — ответил с вызовом Рыжков, — и вот уже тридцать лет я женат на чудесной женщине. И я уверен, что она не побежала бы сломя голову за первым встречным. Маша у меня — очень серьезная и ответственная женщина.

Каширский молча пососал пустую трубку и ничего не сказал на это, но подумал, что сделал бы Рыжков, если бы влюбленная в него женщина поспешила разделить с ним опасность, не думая о последствиях, как поступила только что Агнесса, а несколькими часами раньше — Ольга.

Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к звукам, доносившимся снизу. Зарево между тем приобрело зловещую окраску, и Каширский сказал:

— Вот это зрелище! Неплохой спектакль ребята устроили, а?

— К сожалению, я не видел, что произошло.

Сергей и Оля спровадили меня в убежище. Но потом они вернулись и сказали, что сожгли две машины бутылками с керосином.

— Неужели? — обрадовался профессор. — Выходит, «молотовский коктейль» и впрямь потрясающая штука?

— Именно так Сергей и сказал, — подтвердил Рыжков, потом исподлобья посмотрел на Каширского. — А вы в курсе, кто такая Оля на самом деле? — И пояснил свой вопрос:

— Я это потому спрашиваю, что у нее, оказывается, есть пистолет, а Малеев называет ее, похоже, по званию — «капитан». Я это случайно услышал, а когда они вернулись в убежище, то она уже без утайки сняла кобуру, знаете, такую, которую под мышкой носят, и стала умываться.

Я, конечно, не посмел спросить, но меня удивляет, почему она не сказала, что у нее есть оружие, когда мы в нем так сильно нуждались?

— Вероятно, потому, что она и вправду офицер и выполняет какое-то задание и оружие это наверняка служебное. И видно, сначала она не слишком нам доверяла, если решила не демонстрировать его налево и направо. Полагаю, у нее для этого были очень веские основания, — жестко ответил Каширский и вновь посмотрел вниз.

— Как вы думаете, — спросил Рыжков, — они еще далеко?

— Какая разница, — вздохнул Каширский, — они уже на этом берегу, и, если туман утром исчезнет, никому из нас не поздоровится.

— Это тупик, наш последний рубеж. — Сергей окинул взглядом тропу, ведущую к убежищу. — Звучит, конечно, высокопарно, но что еще можно сказать в подобном случае? Если мы уйдем в тайгу, они выловят нас через пару часов, а так, по крайней мере, мы сумеем отвлечь их внимание от остальных.

— У меня восемь патронов, — сказала Ольга. — И еще запасная обойма. Значит, плюс восемь. По одному на каждого желающего подойти сюда поближе. И несколько бутылок с горючей смесью.

— У нас есть еще с десяток банок тушенки и ведро воды, — подала голос Агнесса. — На какое-то время хватит.

— Что ж, от голода мы не умрем, — констатировал Сергей, — и от жажды тоже.

— Ради бога, не болтай языком что попало, оборвала его Ольга. — Лично я считаю, что мы отсюда выберемся. Я никогда не верю предчувствиям, но сейчас такое ощущение, что все непременно образуется.

— Постучи по дереву, — сухо посоветовал Малеев и спросил Агнессу:

— Как там Надежда Антоновна и Каширский?

— А что можно сказать про женщину с пулевым ранением и старика с больным сердцем? Ведь Юрию Федоровичу уже шестьдесят семь… Ему ли по этим горам скакать и с бандитами сражаться? — Агнесса жалобно посмотрела на Малеева. — Сережа, скажите, есть у Евгения Александровича, — она бросила взгляд на Ольгу, — и у Артема шансы спастись?

Сергей виновато отвел глаза. Помолчал секунду и вдруг резко произнес:

— Думаю, что нет. — И, повернувшись, быстро пошел к выходу из убежища.

Ольга догнала его и молча сунула в руку пистолет. Он кивком поблагодарил ее, постоял на выходе, вглядываясь в ночную мглу, окутавшую весь мир вокруг, затем лег на камни, положил рядом пистолет, запасную обойму и стал ждать, глядя на медленно падающие крупные узорчатые снежинки. Снегопад в горах нередок даже в начале лета…

Снег пошел неожиданно, и Дмитрий с Павлом решили не рисковать, остановившись на ночлег в неглубоком углублении в скале. Рюкзак и оба мешка положили друг на друга у входа в виде невысокого хлипкого барьера, который хоть как-то должен был их защитить от ветра и снега. Еще через полчаса им удалось развести чахлый костер, пламя которого дышало на ладан, но позволило им разогреть банки с тушенкой. Пальцы у них заледенели и не слушались, мозг работал вяло, каждое движение давалось с неимоверным усилием. Все же, когда костер разгорелся, стало чуть-чуть теплее и уютнее.

Поверх барьера из мешков Дмитрий при помощи крючьев и одеяла соорудил что-то вроде защитного тента. К счастью, ветер дул со стороны перевала поверх стены, под которой они устроились. Но иногда боковые его порывы все же проникали к ним, занося с собой снежные вихри и почти задувая костер.

Дмитрий приказал Павлу раздеться и осмотрел его. Увы, с диагнозом он, кажется, не ошибся. Павел не мог вдохнуть воздух полной грудью и морщился от каждого прикосновения Диминых пальцев, обследовавших его грудную клетку.

— Как ты думаешь, успеем мы за два дня дойти до поселка? — спросил он, натягивая на себя рубашку и постанывая от боли при каждом движении.

— Дойдем, — уверенно ответил журналист, хотя на самом деле сомнения не покидали его. Тревожило состояние Павла — со сломанными ребрами вряд ли он сумеет идти быстро. Но и собственная нога причиняла Незванову массу беспокойства.

Очевидно, началось нагноение, он чувствовал это по характерному подергиванию, но был бессилен.

Даже сделать перевязку должным образом не получалось, поэтому он обходился тем, что изредка прикладывал к ране пригоршню снега, снимая на время боль.

— Огня нам на всю ночь явно не хватит. — Павел посмотрел на несколько сухих веточек, которые удалось подобрать среди камней прежде, чем наступила ночь. — Поэтому придется все время двигаться. Мы как-то зимой с дедом в подобную заварушку попали, сутки в сугробе отсиживались. Так дед мне спать не давал, все заставлял шевелить пальцами рук и ног, растирать щеки, нос, уши. — Помедлив, он спросил:

— Который час?

Дмитрий взглянул на часы:

— Четверть десятого.

Павел чертыхнулся сквозь зубы. Еще девять часов до рассвета, а он уже начинает замерзать. Порывы ледяного ветра пронизывали его насквозь, не помогала даже теплая куртка.

Дима достал мешок Синяева и протянул Павлу:

— Натяни на ноги, будет теплее.

Павел взял мешок, затолкал в него ноги и обмотал поверх голеней полотенцем, которое они нашли в том же мешке.