Инсургент - читать онлайн книгу. Автор: Николай Романов cтр.№ 11

Второй день пребывания в школе начался с того, что Осетр заполучил в свое распоряжение сетевого агента.

Программа, разумеется, была типовой, но интерфейс, как и в иных местах работы, можно было подогнать под собственную фантазию – выбрать пол, внешность, голос.

В результате в конце установочного занятия над левым углом рабочего стола появилась видеоформа, чрезвычайно похожая на Татьяну Чернятинскую. Ее глаза, волосы, губы. И голос у сетевой агентессы был Янин.

– Привет, Остромир! – сказала сетевая. – Я рада нашему знакомству. Приложу все усилия, чтобы помочь тебе в учении.

– Привет, – ответил Осетр дрогнувшим голосом: ощущение, что это настоящая Яна, родилось у него сразу и не покидало до самого момента выключения видеоформы.

Отзывалась сетевая на ник, разумеется, Яна.

А для общения в присутствии посторонних у сетевой был предусмотрен режим второй внешности.

Его Осетр тоже подобрал соответствующим.

Длинные, слегка взлохмаченные волосы, пронзительный и повелительный взгляд, усы, величавость в движениях. Резкий мужской голос…

Всякий, кто изучал историю росского народа, сразу бы узнал этого человека. Потому что это был Петр Первый, не только первый царь Петр, но и первый император росичей. Впрочем, тогда они назывались русскими…

– Какие будут задания, Остромир?

Осетр ввел полученные у школьного начальства коды, и через несколько мгновений на видеопласте появилась программа, которую ему вменялось изучить.

Это был мрак и ужас.

Теория государственного управления, психология общения с подчиненными, принципы построения вооруженных сил, принципы налоговой политики… И куча других наук, вряд ли нужных «росомахе», но без которых не может обойтись государственный деятель.

И только тут до Осетра по-настоящему дошло, какую глыбищу знаний ему предстоит поднять за тот не слишком долгий курс обучения, который, по его представлениям, был запланирован для закордонного резидента. Без «мозгогруза» сделать это в столь короткое время было попросту нереально!

Яна-сетевая тут же подсунула ему методику процесса, и выяснилось, что те, кто задумал всю эту операцию, вовсе не дураки: использование «мозгогруза» оказалось предусмотрено.

А чтобы знания не выветрились, каждый курс должен был заканчиваться несколькими контрольными тестами, требующими практического использования полученных знаний. Да и преподаватели, надо полагать, тоже будут помогать обучаемому закреплять знания.

Тем не менее мысль о неподъемности предстоящего жила в Осетре несколько часов. А потом он попросту заставил себя не думать об этой проблеме.

И покатились учебные будни.

С утра супруги Криворучко завтракали и отправлялись каждый в свою учебную комнату. Вскоре приходили преподаватели – к каждому свой. До обеда шла тяжелая работа по изучению новых наук. После обеда и непродолжительного отдыха наступало время зачетов и контрольных тестов. А потом начиналась самостоятельная работа – до самого ужина. Если бы компьютерные программы могли перегреваться, сетевая агентесса Яна, наверное бы, дымилась от напряженного труда. Даже когда выступала под личиной высоченного и здоровенного Петра Первого.

Постепенно, в перерывах между занятиями, Осетр обучил сетевую повадкам и манерам Татьяны Чернятинской (какой он, разумеется, помнил настоящую Яну). При этом выяснилось, что он то и дело не может вспомнить лицо настоящей Яны, но прекрасно помнит, как она наклоняет голову, вопросительно глядя на собеседника. В результате сетевая, задавая ученику контрольные вопросы при тестировании самостоятельной работы, непременно наклоняла голову по-чернятински.

Вторая же ипостась сетевой совершенно не менялась.

Ну Петр и Петр!..

Теперь Осетр и сам не понимал, зачем он выбрал для второй внешности сетевой именно этого человека.

Скорее надо было выбрать Юрия Андропова. Или Владимира Путина…

Супруги не знали, какие конкретно науки изучает каждый из них.

Впрочем, еще в самом начале, когда шел инструктаж, их предупредили, что интересоваться предметами другого ученика ни в коем случае не стоит. Любопытство хорошо в меру. Излишнее любопытство – причина неожиданных провалов.

Никто с такой установкой не спорил. Ведь, подумав, каждый приходил к неизбежному выводу: чем меньше ты знаешь о специальной подготовке своего напарника (а фактически с оперативной, несексуальной точки зрения твой супруг был именно напарником), тем труднее, в случае если ты провалился и оказался должным образом, с применением суперпентотала, допрошен, врагу будет спрогнозировать поведение твоего скрывшегося напарника.

Правда, надо полагать, что разведчиков обязательно кодируют перед тем, как внедрить на территорию вероятного противника, но береженого, как известно, господь бережет.

Так, во всяком случае, думал Осетр, поскольку события на Дивноморье показали, что кодировка не всегда спасает от собственного длинного языка.

И не было серьезных причин, по которым стоило излишне надеяться на кодировку государственным чиновникам, разрабатывающим программы подготовки росских разведчиков.

Любому кретину ясно – на сколь угодно сильного кодировщика может найтись более сильный раскодировщик, даже если подобные специалисты в настоящее время и не существуют. Наука, как известно, на месте не стоит. И на любое средство нападения быстро изобретается средство обороны. И наоборот. Круговорот военного изобретательства… Неизбежность прогресса…

По вечерам семейные пары иногда ходили друг к другу в гости.

Разговоры в компаниях вертелись вокруг новинок кино, благо столичная сеть позволяла следить за всеми новостями культурной жизни, а свободное время у курсантов после ужина имелось. Театр пользовался меньшей популярностью, хотя среди обитателей школы находились и заядлые театралы. Но супруги Криворучко к ним не относились.

Осетр, правда, задумывался порой над своей будущей жизнью – в частности, над неизбежными светскими выходами в императорские театры, – но, поразмыслив немного, пришел к выводу, что всякому времени свои проблемы.

Пока ты находишься от трона на расстоянии нескольких схваток с противниками (причем ни одна из этих схваток еще не выиграна), не стоит слишком занимать голову знаниями о театре. К тому же никто не сможет обязать новоиспеченного императора занимать свой досуг тем, что ему не нравится.

Гораздо больше его расстраивало то, что он не способен был больше написать такой стих, какой у него получился, когда их с Яной разлучили.

Впрочем, стихотворное ремесло вообще находилось за пределами познаний «росомахи». Понятно, что некоторые люди способны писать по стихотворению в день, но «росомаха» вряд ли может быть таким, иначе бы он учился совсем в другой школе…