Сильварийская кровь - читать онлайн книгу. Автор: Антон Орлов cтр.№ 91

Впрочем, так лучше. Честное слово, лучше. К этому надо привыкнуть, но она уже почти привыкла. Правда, то, что подруга, не спрашивая ее мнения, с ходу закрутила роман с первым встречным гоблином (ну, пусть полугоблином, невелика разница), надолго выбило ее из колеи.

Настал день, который ей так хотелось оттянуть. Преддверие Праздника Пчел, костюмированные народные гулянья, консорт по традиции произносит с балкона речь перед допущенной на дворцовую площадь благородной публикой. Королева в златозубой короне и сверкающей мантии медового цвета стоит рядом, ее дело – промолвить несколько ритуальных фраз. Вероятно, первые люди Королевства Траэмонского выкрутятся из щекотливого положения, нарядив в ее одежды двойника. И каково же будет им всем, а в особенности Анемподисту норг Парлуту, когда послышится хрустальный перезвон невидимой арфы, призывающий к вниманию, и зазвучит над площадями и улицами, над городами и весями голос истинной королевы! Пока Элше будет говорить, ничто не сможет ее заглушить: на территории подвластной ей страны перстень королевского голоса стократ сильнее других артефактов схожего назначения. Древняя магия, сохранившаяся с той незапамятной поры, когда ее прапрабабки были настоящими повелительницами, а не одушевленными атрибутами верховной власти.

С утра Дафне пришлось сварить четыре больших кастрюли кофе. Его разлили по термосам и фляжкам, которые упаковали в истрепанные солдатские ранцы, купленные накануне в лавке старьевщика.

– Это для гоблинов, которые будут прикрывать наше отступление, – объяснил Марек.

На табурете в углу кухни сидел невысокий жилистый мужчина с клювом дятла из лакированного желтого картона и в красной шапочке с завязками под подбородком. Инспектор Креух. В карнавальной маске вид у него был дурацкий, но Дафна ни разу не улыбнулась. Скоро для дяди Анемподиста все-все рухнет. Сегодня. Через несколько часов. И она заодно с теми, кто собирается это сделать. Да, ее друзья кругом правы, но Дафна все равно чувствовала себя предательницей.

– Нет известий от госпожи Шельн? – спросил у дятла Марек.

– Нет, и вряд ли будут, – инспектор еще больше нахохлился, сощурив темные птичьи глаза. – Она теперь не захочет со мной разговаривать. Я пропустил к порталу ее заклятых врагов. У всякой дружбы есть предел прочности. Закончилась наша дружба, а долг за свою жизнь она мне давно уже сполна отдала.

– Разве она не поймет?

– Понять-то поймет, но ты не путай понимание с прощением. Это на самом деле разные вещи. Коли на то пошло, я, в общем-то, понимаю Гила, но так бы и удавил бы его, суку, вот этими руками! И после бы целый месяц пил на радостях… Потому что простить ему я ничего не согласен. Он причинил мне много такого, что не прощается. Помнишь, как мы с ним тогда за тебя торговались? Вот так-то… Понять -это значит уяснить себе, откуда оно взялось, а не списать все единым махом. И Мгла меня, думаю, не простит.

Хотя дверь была распахнута настежь, душный кофейный чад дурманил Дафне голову. При такой крепости он не столько бодрил, сколько опьянял. Мугор, по случаю праздника нарядившийся в рубашку павлиньей расцветки и венок из крашеных птичьих перьев – желтых, розовых, зеленых, сиреневых, -выглядел ошалевшим и в то же время озабоченным.

– Нельзя тебе соваться в катакомбы в таком виде, – сообщил он, критически оглядев Марека, заталкивающего в ранец термос с полустершимся, словно пораженным проказой, пионом на металлическом боку. – Гоблинская братва тебя на первой же минуте порвет, одни фрагменты будут по закоулочкам валяться.

– Почему?

– В зеркало глянь, вот почему! Эльфов там не любят.

– Маску надену, как инспектор.

– А если ее сдернут? Давай, я тебя лучше разрисую, это будет верняк. Марек скептически сощурил сине-фиолетовые глаза.

– Как разрисуешь?

– Высокохудожественно. Свои не узнают, не то что гоблины. Художник я или кто?

– Ладно. А для девочек все-таки не опасно лезть в это гоблинское гнездовье?

– Не, в чем вопрос, они же не эльфы.

– По-твоему, приставать не начнут?

– Зуб даю. Секи, там братва разнополая, гоблинки не любят, когда ихние дружки налево смотрят, это раз. С нами будет инспектор, они его без шуток уважают, потому что он против темных эльфов, а теперь еще и светлым напакостил. Я же, когда с ними обо всем базарил, заострял не на том, что он сына встретил, а на том, что для эльфов из Роэндола подлянка первостатейная вышла, это два. Мы туда не с пустыми руками, а принесем дармовой кофе на всю ораву, это три. Еще я тонко намекнул, что мы хотим антигосударственный шухер устроить, это их воодушевило, в-четвертых. Кстати, может, скажете, наконец, что мы собираемся устраивать?

Дафна печально опустила глаза, опять подумав о том, каково придется после разоблачения бедному дяде, а Элше загадочно усмехнулась: -Сюрприз. Гоблинам понравится.

– Надеюсь, ваш сюрприз не выйдет нам боком, – хмуро проворчал Креух, которого тоже до сих пор не посвятили в суть дела.

– Это будет отвлекающий маневр, как я уже говорил, – туманно пояснил Марек.

– Ага, раз тут замешан ты, ничего путного не жди. Прошлого раза тебе мало, когда вместо рутинного рабочего выезда по страховому случаю огрова хренотень получилась? Ты мне уже обеспечил один сюрприз, до конца жизни не забуду, а второй, боюсь, похлеще будет… От вас, эльфов, одни неприятности.

– Я не эльф, -угрюмо бросил Марек.

– Пока, – тем же тоном отозвался инспектор.

Дафна отправилась на второй этаж собираться. Поверх сатинового платья мышиного цвета надела розовую в белый горошек кофту с рукавами «окороком» и рюшами. Под просторной долгополой кофтой зашнурован пояс, в котором спрятаны деньги и драгоценности, а в специально пришитом кармашке -жезл из королевской сокровищницы. В этом одеянии Дафна выглядела толстой и была похожа на крестьянку. Нарумянила щеки. Широкополая шляпа с белой сетчатой вуалью довершила образ Доброй Пасечницы. Сегодня все разгуливают в карнавальных нарядах, так принято, но кто бы знал, как она истосковалась по тем сдержанным элегантным туалетам, которые носила раньше, до того как узнала о тайной беде и тайном пороке дяди Анемподиста!

Шмелиный квартал словно вымер, но когда перешли через Малый мост, в глаза плеснули пестрые краски праздника.

Толпы ряженых. На лотках сверкают солнечным глянцем леденцы – разноцветные пузатые тролли, розовые клубничины, лимонно-желтые монеты, белые мятные жемчужины. В витринах галантерейных лавок выставлены Медовые деревья в два-три локтя высотой, с изящными матерчатыми цветочками и подвешенными на нитках латунными пчелками. На перекрестке разгорелся скандал: оттуда гонят разоблаченного ученика мага, который решил подзаработать, выдавая себя за фокусника. Настоящие фокусы – это сложное искусство, ловкость рук без всякого волшебства, и члены гильдии бдительно охраняют свою территорию от посягательств обманщиков. Опозорившийся чародей торопливо зашагал по улице, стараясь поскорее смешаться с толпой. Тощий подросток с обиженным веснушчатым лицом. Вслед ему летели угрозы пожаловаться в гильдию магов и в городской магистрат. Те, кто его изгнал, носили маски поросят, кузнечиков и полевых цветов.