Пожиратель Душ - читать онлайн книгу. Автор: Антон Орлов cтр.№ 99

Лучше любить недостижимое и знать, что тебе ничего не светит (она ведь каждую ночь спит с Дэлги!), лучше такая боль, чем та, которую ему пришлось вытерпеть на родине. И Ник наконец-то позволил себе влюбиться.

Однажды он случайно подслушал разговор Дэлги и Эннайп. В старой южной части дворца, в одной из башен, лестницы так хитро переплетались, как будто древний архитектор решил подбросить своим высокородным заказчикам пространственную головоломку – или, может, взялся за чертежи, не оправившись после белой горячки. Ник полез туда, вооружившись планом-схемой, словно турист, осматривающий историческую достопримечательность.

Круглая пыльная площадка, белокаменное ограждение, из щелей торчат травинки, трепещущие на ветру. Все остальное – с высоты птичьего полета. Ник разглядывал плывущие мимо дали, неосознанно вцепившись в выветренный зубчатый парапет. Посмотрев напоследок на каменные стебли дворцовых башен (всего их было семь), он стал спускаться вниз и на полпути остановился, услышав знакомые голоса.

Вероятно, Дэлги и Эннайп находились на одном из полукруглых балкончиков. От Ника их заслоняли изгибы соседних лестниц.

Запыленные перила. Яркие солнечные пятна на ступеньках. Вкрадчивый сквозняк.

Негромкий голосок Эннайп:

– …Тогда пусть терраса будет малахитовая, и по краям малахитовые вазы в половину человеческого роста, с вечнозелеными растениями. И еще… Вы говорили, что можно сделать большую ванну из цельного аквамарина?

– Отчего же нельзя? – засмеялся в ответ Дэлги. – Ванна – это самое главное… Вот приедешь месяца через полтора ко мне в гости на озеро Рюин, и новый павильон будет готов – такой, как ты хочешь.

– Разве месяца достаточно?

– Еще как. Это если у тебя только две руки, можно не успеть, а когда хватательных конечностей много – никаких проблем.

Нику неловко было подслушивать (хотя, конечно, интересно), и он стал спускаться дальше, стараясь ступать беззвучно, но, услышав свое имя, замер.

– …Ваше могущество поражает меня больше, чем ваш истинный облик. Оно такое же безграничное, как этот простор внизу.

– Ну, не скажи, – такая интонация у Дэлги бывала, когда он усмехался. – Все относительно. У себя в горах я шутя двигаю скалы и создаю миражи, какие другим тварям даже не снились. Буду тебе целые спектакли показывать, чтобы не заскучала. Еще могу сожрать человека со всеми потрохами и тонкими оболочками, так что одно воспоминание останется, – ломать не строить. И много чего другого… Не стоит отрицать, когда я в истинном облике, я обладаю страшенной силой. Однако всего моего могущества не хватило на то, чтобы вернуть Нику способность радоваться жизни, хотя я старался. Вот и посуди сама, можно ли тут говорить о безграничности, ты ведь девочка умненькая.

Ник мучился от ревности и в то же время не мог относиться к Дэлги враждебно. От этой двойственности у него голова шла кругом: он привык к простым и определенным отношениям, а сейчас словно угодил в какое-то Зазеркалье, где все сдвинуто, перемешано, перевернуто.

Дэлги сам затеял разговор на эту тему.

– Эннайп тебе нравится?

– Д-да… – он растерялся и немного испугался, но все-таки сказал правду.

– Тогда имей в виду, я не в счет.

– Как это – не в счет? Почему?

– Я не человек. Ты, по-моему, постоянно об этом забываешь.

Они направлялись в тренировочный зал и остановились на площадке возле не застекленного арочного проема. Пахнущий водорослями ветер взметнул и растрепал их волосы, и теперь они смотрели друг на друга сквозь занавесившие лица пряди, это создавало иллюзию дистанции – словно разговариваешь через стенку или по телефону.

– Сейчас-то вы человек.

– Не то. Я обернулся человеком. Этот красавец несколько тысячелетий тому назад промышлял грабежами на больших дорогах. Для меня его облик – вроде костюма для выхода в свет. В следующий раз я буду выглядеть иначе, вариантов уйма – все те, кого я съел за минувшие века. Эннайп в отличие от тебя это понимает. Общение со мной – ее будущая работа, и я стараюсь, чтобы эта работа была ей не противна. Впереди последнее испытание, но я думаю, Эннайп его выдержит.

– Какое испытание? – он опять испугался, на этот раз за Эннайп.

– Ничего страшного. Она должна приехать ко мне в гости, на виллу в горах, и прожить там пять-шесть дней. Если все закончится благополучно, ей предстоит несколько лет учиться всему, что должен знать переговорщик.

– А если… неблагополучно?

– Тоже ничего фатального. Тогда я раньше срока отправлю ее домой, и Аванебихам придется подыскивать другую кандидатуру. Впрочем, это формальность, я уже вижу, что она годится, и никаких нервных срывов не будет.

– Я ведь жил у вас, и тоже не было срывов, – напомнил успокоившийся Ник.

– Тебя защищал храт. Переговорщики во время визитов ко мне получают ежедневную дозу храта, но она втрое меньше той, которую я колол тебе. Им ведь нужно помнить подробности наших разговоров, много чего держать в уме, анализировать, принимать разумные решения, ничего не упускать из виду… В общем, их интеллектуальные способности должны оставаться на высоте, но при меньшей дозе храта у людей возникают дискомфортные состояния из-за моего присутствия. И сам не рад, да от моего желания это не зависит, – за путаницей жестких, как бурые водоросли, волос блеснули в усмешке зубы разбойника былой эпохи. – Переговоры длятся пять-шесть дней, больше ни один человек не выдержит, если дозу не увеличивать. А что касается наших с Эннайп отношений, из-за которых ты так маешься… Если она даст мне от ворот поворот, я не стану ее неволить. То, что Келхар вычитал в древних хрониках, насчет сломанных рук и обесчещенных невест, – к стыду моему, истинная правда, но когда это было! Ничего не попишешь, родился я дураком, а поумнел уже потом, не с годами даже, а с веками. Эннайп свободна поступать, как ей захочется, на ее карьеру переговорщицы это не повлияет. Но, во-первых, ей, знаешь ли, со мной нравится. А во-вторых, повторяю то, что уже сказал: я не человек, и она это понимает. Ее связь со мной не исключает интереса к молодым людям.

Ник кивнул. Все равно ему было больно. Дело даже не в ревности. То ли рассуждения Короля Сорегдийских гор окончательно выбили почву у него из-под ног, и он как будто повис посреди иного пространства, живущего по непонятным законам. То ли болезненную реакцию вызвало открытие, что недостижимое в действительности достижимо – и, значит, возможны новые потери.

– Не к таким, как я, – произнес он угрюмо, лишь бы не промолчать.

– А чем ты плох? Знаешь, с какой стороны берутся за меч, ресницы, как у девушки… – тон такой, что не поймешь, утешают тебя или поддразнивают.

– Перед тем, как меня забрала иллихейская иммиграционная служба, я искал еду на помойках.

– И правильно делал, – невозмутимо ответил Дэлги. – Лучше найти еду на помойке, чем умереть от голода. Все переговорщики – трезвые прагматики, и Эннайп не исключение, так что она тебя за это не осудит. Знатностью и богатством ее не удивишь, для нее важно другое: нравится – не нравится, интересно – не интересно.