Пепел Марнейи - читать онлайн книгу. Автор: Антон Орлов cтр.№ 99

Когда теряется нужная вещь, которую следует беречь как зеницу ока – это мерзость невообразимая, ибо частное проявление Хаоса. То, чего она терпеть не могла. Наверняка амулет выронили в спешке на постоялом дворе, и деревянная вещица, естественно, сгорела. За всем не уследишь, сколько ни старайся, и если кого-нибудь интересует мнение Венусты, сие есть подлость и мерзость.

Осталось выяснить, где сейчас Рен с Гаяном. Это недолго, она специально на такой случай закляла парный талисман – одна половинка у нее, вторая у подруги, но из-за неувязки с амулетом Кевриса ее терзало до того жгучее раздражение, что она не смогла определить направление с первого раза.

«Созданы друг для друга» – так обычно говорят о влюбленных или супружеских парах. Иногда это звучит слащаво и претенциозно, иногда в самую точку: иначе не скажешь.

К Ренарне и Рису это выражение подходило на все сто. Они с первого же дня потянулись навстречу друг другу, захлестнулись, переплелись, как будто росли из одного корня.

Пушок, как это ни странно, нисколько не ревновал, хотя всем известно, что демоны ревнивы. То ли чокнутый волшебный пес был неправильным демоном, то ли вовсе не был, но он бурно радовался тому, что его хозяина любят, и от избытка радости готов был на задних лапках перед Рен танцевать.

А Гаяна это задевало за живое. Они с Ренарной никогда не были так близки. И ладно бы это вспышка животной страсти к подвернувшейся привлекательной особи мужского пола, такое за ней время от времени водилось. Нет ведь совсем не то… Худющий большеглазый подросток с копной нечесаных волос абсолютно не в ее вкусе. Рис, в свою очередь, тоже не походил на ошалевшего от первой любви юнца, для которого главное – поскорее овладеть дамой, а дальше хоть луна с небес упади.

Их души словно прорастали навстречу друг другу сквозь телесные оболочки, и было, в общем-то, не важно, переспят они или нет. Можно подумать, они и впрямь из одного города, из неведомого заокеанского королевства, и нежданно-негаданно встретились на чужбине, в страшной дали от дома. Но Гаян-то знал, что Рен родилась в Набужде и за океанами никогда не бывала – ни за Жемчужным, ни за Пурпурным, ни за Полуденным.

Их выгнали из одного и того же учебного заведения, по одной и той же причине, хотя и в разное время. Подобные вещи сближают, но не до такой же степени.

Не сказать, чтобы Гаян люто мучился от ревности, но рядом с ними он вдруг с неожиданной остротой ощутил свое одиночество. Впору самому над собой смеяться. Впрочем, ему было не смешно, а грустно и не по-взрослому завидно.

Устроившись в стороне, он с приглушенным щемящим чувством собственной непричастности слушал их разговор, долетавший обрывками. До заката еще далеко, спешить некуда. Сегодня наконец-то вышли к Ибде. Жилья не видно, стена тростника с растрепанными буро-фиолетовыми метелками, желтая песчаная отмель. Они искупались, выстирали одежду, напоили и вымыли лошадей и решили сделать передышку.

Разговор Рен и Риса ткался, как гобелен. О городе Танцующих Огней, который Рис видел во сне, о том, что такое вероятности и как угадать среди них ту, что тебе нужна, о сновидениях, о времени, о бесконечности… От их речей Гаян испытывал легкое головокружение, словно вошел в море и стоишь по горло в воде, и все вокруг сверкает бликами, качается, плывет, пытается тебя куда-то унести. Да, он этим двоим завидовал и в то же время думал: как хорошо, что хотя бы кто-то в мире Сонхи может сидеть рядышком и вести такие беседы. Пока это возможно, еще ничего не потеряно.

Потом они свернули на Гонбера. Рен уже во второй раз в подробностях рассказала, как убивала Живодера в той ибдарийской деревушке, а толку-то с ее стараний, если ни железо, ни огонь его не берут.

– Он выжил, – подтвердил Рис. – Я чувствую. Но я все-таки убью его с концом.

– Интересно, как?

– Надо, чтобы мне помогла одна чародейка из Ругарды, тогда получится. Та самая вероятность, которая ведет к победе. Жалко, что до меня это раньше не дошло. Не знаю, как ее зовут и как она выглядит… А Тибор, мой учитель, знает. Я был под искажающими чарами, и мы ее случайно встретили.

– Где сейчас твой Тибор, сможешь определить?

– Там, – Рис махнул рукой, показывая направление.

– Хм, как раз оттуда мы и пришли. Обратный бросок через эту унбархову сушь делать не будем, двинемся вдоль реки. Что пригорюнился?

– Я люблю вас.

– Я тебя тоже, – Рен обняла его за угловатые плечи. Толстая черная коса длиной в две трети локтя, перемотанная кожаным ремешком, и рядом неухоженная масса темных волос с отдельными выгоревшими прядями. – Киснуть-то с чего?

– Это ненадолго. Скоро нас унесет в разные стороны.

– Чему быть, тому быть. Может, когда-нибудь потом опять найдем друг друга, да пребудет с нами милость Двуликой Госпожи Вероятностей… Давай я стану тебе сестрой, а ты мне братом, хочешь?

– Назваными?

– Не просто. Побратаемся кровью, все будет по-настоящему. Выполним самый крутой обряд, какой я знаю, согласен?

– Ага.

Когда она взметнулась над травой и шагнула к сумкам, Гаян окликнул:

– Рен, так нельзя, это же мужской обряд!

– Можно, – Рен бросила на него из-под тигровой челки непримиримый, с усилившейся прозеленью, взгляд.

– Нам можно, – оглянувшись, добавил Рис, и за прядями волос, занавесившими его узкое лицо, мелькнула улыбка.

Гаян не мог их остановить. Его доводов не слушали. Оставалось только наблюдать, как они цедят в небольшую медную чашу, покрытую болотной пленкой патины, снеговую воду из бурдюка, режут себе запястья одним и тем же ножом, смешивают кровь и потом по очереди глотают этот варварский коктейль, через каждый глоток передавая друг другу посудину, а выбравшийся из корзины Пушок носится кругами, словно без него тут никак не обойтись.

Подумалось, что любовниками они теперь, скорее всего, не станут, но эта мысль не утешила. Это, если разобраться, несущественная частность, особенно когда речь идет о Рен, которая за приставания может прибить на месте, а может, наоборот, без долгих прелюдий распустить завязки на шароварах, по настроению. И при этом, что удивительно, ничего лишнего не проникает к ней в душу – остается снаружи и стекает, словно грязная вода с бронзовой статуи. Все это ей без разницы, она живет другим. И Рис, кажется, связан с тем редкостным и неназываемым, чем она живет на самом деле. Тут бессмысленно ревновать, тут речь о том, что в тебе или есть, или отсутствует. Гаян не мог вместе с Лормой умиляться Гонберу Живодеру, не мог вместе с Фианой Элжено, своей ивархийской пассией, обожать театр, и пути неминуемо разошлись. И здесь то же самое. Внутренняя родина Риса и Ренарны манила его своим мерцанием, и все же он смотрел на нее издалека, через хребты, буераки, туманы. Даже не разберешь, что там такое, но хотелось верить, что когда-нибудь он увидит это вблизи.

– Теперь ты мой брат, – подмигнула мальчишке Рен.