Домашняя готика - читать онлайн книгу. Автор: Софи Ханна cтр.№ 63

– Я хотела бы приехать и забрать ее, но не могу, я в Праге.

Не знаю, почему я выбрала Прагу. Может, просто название короткое и его легко злобно пролаять в плохом настроении.

– Даже если я сяду на ближайший самолет… – Делаю паузу, будто бы прикидывая различные возможности. – Нет, лучше позвоните Марку.

– Уже позвонила. Его секретарша сказала, что он на встрече и до обеда его не будет.

– О господи! – Я изо всех сил старалась изобразить беспокойство. – Вы продержитесь?

Миссис Флауэрс вздохнула.

– Мы-то продержимся. Я о Люси думаю. Ничего. Мы постараемся не давать ей скучать, пока папа не приедет.

Постараетесь – и у вас получится, подумала я, потому что вы отлично обращаетесь с маленькими детьми. Я тоже думала о Люси, какой бы эгоистичной ни считала меня мама. В последний раз, когда я забрала ее пораньше из школы по причине болезни, закончилось все тем, что я угрожала ей, со слезами ярости на лице.

– Пап, мне в школе стало плохо, – позже жаловалась она Марку. – И маме тоже от этого стало плохо, она проплакала всю дорогу от школы до дома. Правда, мамочка?

В милосердии своем она не стала рассказывать Марку остального – как я ткнула пальцем ей в лицо и рявкнула: «Если ты больна, то, когда приедем домой, отправишься прямиком в постель. Ты проспишь весь остаток дня и позволишь маме сделать все, что ей нужно сделать. А если ты не желаешь спать, значит, ты достаточно здорова, чтобы остаться в школе, и я отвезу тебя обратно». Ужасно так говорить, я знаю, но это был понедельник. Я так жду понедельников, что в это даже трудно поверить. После каждых выходных мое желание побыть одной становится непреодолимым. Я люблю свою дочь, но я ужасная мать. Жертвы, которые от меня требуются, противоречат моей природе, и пора миру – в том числе и миссис Флауэрс – начать считаться с моими врожденными недостатками. Если бы я сказала, что ужасно играю в теннис, никто не заставлял бы меня тренироваться, пока не стану второй Мартиной Навратиловой.

Мы все должны опираться на свои «сильные стороны». Вот почему я почувствовала себя преданной, когда Корди сказала, что собирается с рождением нового ребенка бросить работу. Накрылась моя теория о том, что она уходит от Дермота, чтобы уйти от Уны.

– Я вполне могу себе позволить не работать несколько лет, – ответила она на вопрос, зачем ей это надо. – У меня есть кое-какие сбережения. И мне не особо нравилось быть работающей мамой. Я хочу воспитывать детей сама, а не рассчитывать на стареющих родителей или полуграмотную няньку. Хочу быть настоящей матерью. Как положено.

От злости я дара речи лишилась. Вот оно, думала я: конец карьеры одной из самых умных женщин, что я встречала. Корди могла достичь успеха в любой профессии. Если не нравится быть финансовым консультантом, можно заняться чем угодно – выучиться на юриста или на врача, написать книгу, у нее все получится. Я всегда уважала ее гораздо больше, чем мамашек, которые полностью посвящают себя тому, что Корди именует «быть матерью»; у них хорошо получается воспитывать детей только потому, что они вынуждены этим заниматься, потому что они боятся заняться чем-нибудь стоящим, и им нужно оправдание. Не можешь пробиться в реальном мире? Тогда заведи ребенка, и пусть все тебя восхваляют за то, как ты предана ребенку, как ставишь его выше всего остального. Гордись, что набиваешь коробку для завтраков папайей и киви вместо маленьких мятых яблок, которыми ограничиваются работающие мамы. Стой себе на крылечке в дверях и щебечи: «Я всегда хотела быть матерью».

У бездетных такой номер не проходит, а? «Простите, мэм, но почему вы торчите дома целыми днями и ни хрена не делаете?» – «О, понимаете, я хочу посвятить себя тому, чтобы быть племянницей. Видите ли, у меня есть тетушка. Вот почему я решила даже не пытаться добиться хоть чего-нибудь в жизни. Я хочу посвятить все свое время и все силы тому, чтобы стать племянницей». Люди будут наверняка поражены и скажут: «А вам не кажется, что неплохо бы заняться чем-нибудь еще, помимо этого?» Я знаю очевидное возражение: «Дети требуют больше времени, чем тетушки». Тем не менее в моих словах есть фундаментальная истина.

Я спросила у Корди, знает ли она «страшилку» про обезьянью лапку. Она не знала. Всех деталей я не помнила, так что моя версия получилась немного урезанной.

– Пожилая пара находит волшебную обезьянью лапу, которая позволяет осуществить любое желание. Все, что бы они ни загадали, исполнится. Их единственный сын трагически погиб – работал на заводе, ну и попал в какой-то станок, в общем, погиб…

– Они пожелали, чтобы он ожил? – догадалась Корди.

Я улыбнулась. Чтобы история сработала, нужно сформулировать это именно так.

– Они закрыли глаза, взяли в руки обезьянью лапку и сказали: «Пожалуйста, пожалуйста, верни нашего единственного сына – таково наше желание». Тем же вечером раздался стук в дверь. Они открыли, а там – он. Только не прежний, а говорящая, гротескная куча мяса, в которой и человека-то не узнать…

– Фу! – Корди ткнула меня локтем под ребра. – Прекрати!

– Я всегда вспоминаю эту историю, когда думаю о работающих матерях.

– Господи, почему?

Я объяснила. Потому что – Боба ради, когда женщина возвращается на работу после рождения ребенка, она уже не та, что раньше. Полуживая версия себя прежней. Искалеченная, практически разваливающаяся на части, возвращается на работу и стучит в дверь, а ее коллеги приходят в ужас от того, как она изменилась.

– Господи Иисусе! – пробормотала Корди. – Может, лучше отказаться от работы насовсем.

– Нет! – Ничего она не поняла. – Такая женщина не переживает из-за того, как она выглядит. Ей это безразлично! Она знает, что ее место на работе, и ей плевать, что там думают остальные.

Корди посмотрела на меня как на сумасшедшую.

– Не жертвуй своей карьерой, – умоляла я ее. – Подумай обо всех этих женщинах, которые борются изо всех сил, выворачиваются наизнанку, но продолжают сражаться. Если ты сдашься, ты их подведешь.

Она обещала подумать, но я понимала, что она меня просто успокаивала. Моя маленькая проповедь пропала втуне. Никого нельзя ни в чем убедить: никто не слушает. Посмотреть хоть на нас с Марком. Он думает, что я зря растрачиваю свои способности, зарываю таланты в землю. Но он не прав. Он хочет, чтобы я рисовала или занималась скульптурой. Говорит, мне было бы легче, но это полная чушь. Он хочет, чтобы я этим занималась не ради себя, а потому, что он будет чувствовать себя лучше, если я начну зарабатывать себе «на булавки».

– Слишком дорогой и уродливый, – заметил Селлерс, глядя на дом номер два по Бэлчер-стрит. – Ненавижу эти новые кукольные домики.

Он знал, что Сьюки отреагировала бы так же. Она бы предпочла переделанную церковь или конюшни – что-нибудь старинное и необычное.

– А по мне, ничего, – сказал Гиббс. – Уж лучше твоей хибары. Дэбби раньше хотела такой же купить. Пришлось ее обломать. С четырьмя спальнями они идут примерно по полмиллиона.