Убить Хемингуэя - читать онлайн книгу. Автор: Крейг Макдоналд cтр.№ 84

Гектор держал трубку, разыскивая очередной жучок, и не сразу среагировал.

– Времени для чего, дорогая? – спросил он и улыбнулся, увидев, как блузка Ханны падает на пол.

Гектор, все еще стараясь отдышаться, сказал:

– Когда ты придешь в себя и захочешь покончить с этим новым поворотом в наших отношениях, дорогая, я хочу, чтобы ты знала, что ты можешь это сделать, не боясь меня обидеть.

Ханна облизала губы и усмехнулась. Она сама с трудом дышала.

– Ради всего святого, с чего бы это мне захотеть с этим покончить? Я знаю, ты все еще думаешь, что мы ведем себя неправильно. Но разве тебе не в удовольствие быть со мной?

– Господи, удовольствие совсем не то слово. – Он покачал головой. – Детка, ты вообще-то знаешь, сколько мне лет?

– Это не имеет значения, – ответила Ханна. – Давай не будем об этом говорить. И о том, как долго это будет продолжаться и будет ли продолжаться вообще. Разве нельзя просто радоваться моменту?

Гектор улыбнулся:

– Я привык радоваться своей жизни в ретроспективе. Никогда не довольствовался одномоментной радостью. Зато позже, сравнивая скверный «подарок» какого-то более позднего момента, осознавал, как здорово было раньше, и радовался тому, что было.

– Ужасно так жить, – заметила Ханна. – Это беспокойно и… грустно.

– Ты не первая, кто это говорит. Полагаю, это писатель во мне. Писательское проклятие.

– Я пишу, и я так не живу.

– Наверное, Бог был к тебе милостивее.

Ханна покачала головой:

– Так почему не попробовать жить этим моментом, а?

Он улыбнулся:

– Ага. – Его пальцы пробежали по ее длинной спине, задержавшись на копчике. – Я не заслуживаю тебя, Ханна, в этом нет сомнений.

– А я не хочу об этом говорить.

– Тогда о чем ты бы хотела поговорить?

– Нью-Мексико. Расскажи мне о том месте, где ты теперь живешь, Гектор. Я никогда не видела пустыни. Наверное, там так одиноко. Могли бы мы тебя навестить… я и Бриджит?

Гетор еще раз поцеловал ее долгим поцелуем.

– Только навестить? – спросил он.

Писательство – тяжелая работа, вредная для здоровья.

Элвин Брукс Уайт [44]

Мэри позвонила и попросила отменить назначенное на утро интервью. Сказала, что к середине дня может почувствовать себя лучше. Мэри говорила невнятно, путала слова. Дважды назвала Ханну Скруби. Ханна подумала, что Мэри, скорее всего, пьяна, потому что она должна была знать, что днем у нее назначена встреча с Гектором.

Все утро Ханна перечитывала «Праздник, который всегда с тобой». Она полюбила эту книгу еще после первого прочтения. Книга сразу же попала в число тех, что подогрели желание Ханны стать писательницей.

Книга запомнилась ей романтической. Любовная история бедной, но любящей пары американцев, впервые открывающей для себя древний запоминающийся европейский город, полный интересных людей, достопримечательностей, великолепного искусства, славящийся своей изысканной кухней; город, где можно было встретить практически каждого хоть немного значимого писателя и художника начала двадцатого века.

На этот раз, рядом с ребенком, который тихо посапывал, Ханна прочитала книгу так, как хотелось бы Хемингуэю, основываясь на воспоминаниях Гектора, который читал эту книгу на Кубе в 1959 году. Она читала главы в той последовательности, в которой их поставил Хем, и отбросила заключительную главу, которую Мэри восстановила для публикации через два года после смерти автора. Книга читалась совсем иначе, и теперь, будучи более подробно знакома с биографическими деталями жизни Папы, Ханна воспринимала романтические детали его первого брака или как печальный самообман, или как холодную иронию.

Воспоминания казались более мрачными и сардоническими, чем она помнила, и заканчивалось все неубедительно: довольно ядовитой и совсем не забавной критикой Скотта Фицджеральда.

Ханна подумала над заголовком, который Папа придумал для романа, и решила, что ей на самом деле больше нравится вариант Мэри – «Праздник, который всегда с тобой». Ханна даже чувствовала себя за это виноватой. Но возможно, Гектор ошибался насчет Мэри. Может быть, когда дело касалось затяжной игры, Мэри действительно знала лучше…

Ханна дорожила своим романтическим впечатлением от книги, поэтому пожалела, что перечитала ее и все испортила.

Мэри отменила и дневное интервью тоже.

Ханна решила оставить Бриджит с Ренатой, одной из горничных Мэри, у которой тоже был трехмесячный ребенок и которая предложила присмотреть за девочкой, чтобы Ханна могла уделять все свое внимание рукописи и Мэри.

Она отвезла девочку в дом горничной и вернулась на такси в центр города, решив взять напрокат велосипед в магазине спортивных товаров.

Пока хозяин ходил за сдачей, Ханна разглядывала двуствольное ружье, которое хозяин чистил и оставил на прилавке.

Она подумала, что стоит наклониться и взять в рот дуло, чтобы почувствовать, что при этом происходит, но у Ханны было достаточно богатое воображение, чтобы представить это себе без подобных экспериментов. Дула стволов выглядели страшнее, тверже и толще и были куда хуже всего, что ей когда-либо приходилось брать в рот.

Вернулся улыбающийся хозяин, отдал Ханне сдачу и маленькую ламинированную карту, на которой начертил наиболее короткий и живописный маршрут. В соседнем магазине деликатесов она купила бутерброды и бутылку негазированной воды и сложила все это в маленький рюкзачок вместе со своим блокнотом и ручкой.

Ханна остановилась, чтобы перекусить под деревьями в нескольких сотнях ярдов от парковки Сан-Вэлли. Ноги уже ныли, и она в очередной раз выругала себя за то, что позволила себе потерять форму.

Она добросовестно попыталась написать первую главу о Мэри ее же собственными словами, но поняла, что ничего не выходит. Ричард планировал книгу в хронологическом порядке. Ханна полагала, что лучше начать с трагических событий второго июля, какими бы они ни были, и пятиться оттуда.

Рядом сел большой ворон, наклонив голову и переводя взгляд с лица Ханны на ее бутерброд, при этом непрерывно каркая. Ханна оторвала угол бутерброда с ветчиной и кинула его ворону. Ворон подцепил кусок черным клювом и откинул голову назад. Его блестящее черное горло пошло волнами, когда он проглотил белый хлеб.

Затем ворон занялся мясом и помидором. Он затряс головой, когда попалась горчица. Когда ворон стал более требовательным, Ханна отложила в сторону блокнот и ручку и принялась скармливать птице хлеб и чипсы. Она сделала маленький пакетик из вощеной бумаги, в которую были завернуты бутерброды, налила туда воды и пристроила недалеко от своих ног. Большая черная птица осторожно припрыгала ближе и быстро напилась, не отводя от Ханны одного круглого глаза. При каждом глотке черный клюв открывался и закрывался.