Убить Хемингуэя - читать онлайн книгу. Автор: Крейг Макдоналд cтр.№ 80

Все данные свидетельствовали о самоубийстве, как осторожно сообщил ей констебль. Все говорит за то, что Малькольм Макартур намеренно сбросил свой грузовик со скалы.

Старый констебль сжал руку Ханны и поднял брови:

– Твой папа был сильно расстроен, когда уходил? У него были неприятности? Девочка, не можешь ли ты сказать, была ли у отца хоть какая-нибудь причина желать себе смерти?

Ханна пожала плечами:

– Нет, сэр, ничего такого.

Ханна почувствовала, что кто-то ее легонько трясет. Она сообразила, что находится в постели, в мотеле, и вся в поту. Гектор обнял ее за плечи и гладил ее влажные белокурые волосы, заводя из за уши своими большими, сильными пальцами.

Ханна несколько раз моргнула, привыкая к темноте. Увидела, что дверь между комнатами мотеля открыта.

– Ты кричала, дорогая… во сне, – пояснил Гектор. – Наверное, тебе приснился очень плохой сон. – Гектор сидел на краю кровати и обнимал ее. Кроме трусов на нем ничего не было.

Ханна тоже обняла его, почувствовав ладонями шрамы на голой спине.

Он очень остро ощутил ее скользкие от пота пальцы на своей коже и спросил:

– Тебе часто снятся такие кошмары, лапочка?

– Довольно часто. – Ее все еще трясло, но она прижималась к нему и гладила его спину.

– Мне тоже, – признался Гектор, тоже поглаживая ее спину. – Помогает, если немного поработать, перед тем как лечь спать. Подсознание получает свежую пищу, на которую можно наброситься ночью.

– Надо будет попробовать, – сказала Ханна. – Но все же я не разбудила Бриджит. Прости, что разбудила тебя. Думаю, когда перестану кормить Бриджит, начну снова принимать лекарства.

– Черта с два! – Гектор кивком показал на портативную пишущую машинку: – Вон твое лекарство. Это твой психотерапевт.

Ханна выбралась из его объятий. Он погладил ее по влажной щеке.

– Видно, очень уж тяжелый сон приснился, – заметил он. – Ты мокрая, как мышь.

Она кивнула. Гектор чувствовал, что она смотрит на него… и вдруг сообразил, что он практически голый.

– Пойду возьму халат, – сказал он.

Ханна положила руку на его голое плечо, погладила:

– Не надо, все в порядке.

– Ну, тебе все равно пора спать дальше, дорогая. Час ночи. Еще можно успеть отдохнуть до утра.

Ее рука все еще лежала на его плече… пальцы поползли вниз, запутались в седеющих волосах на его груди.

– Гектор, – сказала Ханна, – я смотрела, как ты обращаешься с Бриджит. Я много думала о нас. Ты очень хороший человек.

– А ты прекрасная вруша, – сказал Гектор. – Скорее всего, это будет ошибкой. И, черт возьми, я же всего-навсего старик. Я даже уже не покупаю зеленые бананы.

– Для меня ты не старик. Я думаю, что ты, наверное, самый славный и живой человек, какого я только встречала. – Ханна притянула его к себе. Сопротивление Гектора было чисто символическим.

Она снова посмотрела на него и улыбнулась. Он был все еще в очень хорошей форме, все еще подтянутый. Когда ее пальцы коснулись его рта, она заметила:

– Я всегда ужасно ведусь на ямочки.

– Это ошибка, – повторил он.

– Ошибка, которую мы сделаем вместе, так? В этом случае потом некого будет винить. – Ханна поцеловала его, проявив инициативу. – Понравилось, Гектор?

Она стянула влажную ночную рубашку через голову и бросила ее на пол. Чувствовала, как его пальцы гладят ноющие соски распухших от молока грудей. Затем туда опустились его губы. Пальцы Ханны обвились вокруг его шеи и спины, притягивая его вниз, на влажные простыни.

Клика помешанных на знаменитостях поклонников следует за Хемингуэем, куда бы он ни подался. Для них Хемингуэй гений, помнить о котором будут наравне с Толстым.

Конфиденциальный доклад Дж. Эдгару Гуверу

Он снова находился в больнице – и в руках Криди. Еще один курс электрошока, который лишил старика возможности сосредоточиться, контролировать себя, вспоминать… который украл у него слова.

Но старик все же сумел осилить кусочек прозы – корявую надпись на табличке, которую по его настоянию прикрепили к двери: «Бывший писатель». Криди слышал, как Мэри говорила врачу, что эта табличка разрывает ей сердце.

Хемингуэй лежал в постели и плакал. Криди в белом лабораторном халате наклонился над постелью. Его молодой напарник стоял спиной к двери, охраняя ее.

Криди сказал:

– Я говорил тебе много лет назад, что ты закончишь свои дни в Штатах и будешь в моем полном распоряжении.

Хемингуэй попробовал внимательнее присмотреться:

– Криди?

– Точно, Папа. Вон тот молодой человек у двери – Джордж Эббот, мой друг. Он из Бюро. Я уже больше там не числюсь. Еще одно, что ты некоторым образом у меня забрал. Это откровение, которым ты поделился со мной в Африке. Что же, это испортило мои отношения с Бюро. Как тебе это понравилось, Хемингуэй? Потерять все? После фиаско в Бухте свиней ты знал, что тебе никогда нельзя будет вернуться на Кубу. Твой дом, твоя лодка, твои рукописи… все твои книги и имущество теперь принадлежат Кастро. Но я отнял у тебя не только это. Это я позаботился, чтобы к тебе применили электрошок. Украли у тебя слова. Повредили твой мозг. Я только хотел, чтобы ты это знал: я тот, кто смеется последним, Папа!.. – Криди наклонился еще ниже и ехидно улыбнулся: – А когда весь мир узнает, что у тебя крыша поехала, что же, тогда все эти твои «великие романы» не будут стоить и ломаного гроша. Со мной все будет иначе. Они будут читать мои романы еще долго после того, как с тобой расправятся черви.

Я мало что знаю о творческих писательских программах. Но они не говорят правды, если не учат, что, первое, писательство – тяжкий труд и, второе, ты вынужден поступиться большой частью своей жизни, своей личной жизни, чтобы стать писателем.

Дорис Лессинг

Гектор поднял глаза, когда на лист блокнота, в котором он писал, упала тощая тень. Донован Криди.

– Прощай покой и тишина, – сказал Гектор.

Он все прикидывал, как долго Криди еще не решится выйти прямо на него.

Гектор откинулся на спинку стула, улыбнулся и подмигнул:

– Давай, колись, Криди.

Он отодвинул чашку с кофе, и взял блокнот и ручку. Надел на ручку колпачок и сунул ее в карман спортивной куртки. Блокнот положил на стул рядом.

– Я еще немного познакомился с твоими триллерами после нашего последнего разговора, Криди. Если честно, осилил только два или три, на большее терпения не хватило. Настоящее дерьмо. И со всей этой политикой, которую ты туда загрузил, это еще хуже, чем Дос Пассос. Люди, которые потребляют такую муру, не любят, когда им читают лекции. Зачем ты пришел? Тебе требуется новый проект, после того как ты упрятал Хема в землю? Неужели на этот раз повезло мне?