На крыльях мечты - читать онлайн книгу. Автор: Ферн Майклз cтр.№ 3

— Я так и подумала, что найду тебя здесь, мама. Мне нужны деньги. Пятьдесят долларов.

На пороге стояла Мэгги — плечи расправлены, спина прямая. Но выражение лица ласковое, голубые глаза мягкие и доверчивые, блестящие темные волосы тщательно причесаны. Билли попыталась избавиться от мысли, что когда Мэгги что-нибудь было нужно, она надевала, как плащ, позу хорошей-и-благодарной-дочки. Куда девались при этом вздорность и строптивость, жесткие складки у нежного девичьего рта, вызов в глазах? Перед нею стоял беззащитный ребенок со своей просьбой.

— Я понимаю, это кажется много, но мне нужно купить книги, и еще я видела ангорский свитер в магазине Каплана… — Мэгги замолчала, заметив, как замкнулось лицо матери. — Я не желаю слышать, что трачу слишком много! — вдруг резко изменила тон Мэгги. — Скажи только — да или нет. У меня нет настроения выслушивать лекции.

— А у меня нет настроения читать их, — устало проговорила Билли.

На лице Мэгги появилась усмешка.

— Все еще раздумываешь о том, что папа не обращал на тебя внимания вчера вечером? На твоем месте я бы ему за это отомстила. Я заметила, с каким сочувствием на тебя поглядывали. — Когда Билли отвернулась, не в силах защищаться, Мэгги снова перешла в наступление. — Ну, так ты мне дашь деньги или нет?

— Говоришь, они нужны тебе на книги? И свитер? — Билли понимала, что это ложь, но до правды докапываться не хотелось. Она знала, что правда ей не понравится. С Мэгги все может произойти, с ее бедной ранимой девочкой. Ее девочка, которой, как никому другому, недостает внимания Мосса. Она так похожа на Амелию. В Мэгги проявляются та же обида, та же вызывающая строптивость. Билли сделала над собой усилие, чтобы в голосе чувствовалась забота: — Какого цвета свитер, дорогая? Он подойдет к той синей юбке, что я привезла тебе на прошлой неделе? Почему бы тебе не посидеть со мной, пока я пью кофе?

Мэгги понимала: на приглашение откликаться необязательно, да она и не хотела. Нежную материнскую заботу она расценила как признак отступления. Пятьдесят долларов, можно считать, у нее в кармане.

— Я не могу. Должна встретиться с друзьями. Так ты мне дашь деньги?

Билли почувствовала раздражение и враждебность, но преодолела вспышку. У нее не осталось сил сражаться с Мэгги этим утром.

Мэгги получила деньги и сунула их в кармашек.

— На этот уик-энд я еду с Кэрол и ее семьей в Галвестон. Скажи мне теперь, не будешь ли ты вредничать?

— А если я стану «вредничать», как ты выражаешься?

— Тогда я уеду сегодня, отправлюсь прямо к Кэрол и не вернусь домой.

Вызов налицо. Билли чувствовала себя униженной, но материнское беспокойство заставило попробовать урезонить дочку.

— Мэгги, нам нужно поговорить. Эти твои друзья, я не…

— Забудь об этом, мама. Тебе никто не нравится, кроме человека, за которого ты вышла замуж, но вопрос в том, нравишься ли ты папе? Думаю, после вчерашнего вечера ответ тебе ясен. И не рассчитывай, мама. Я не рассчитываю. Сьюзан не рассчитывает. Только Райли имеет значение. Райли и дедушка. Давай, скажи мне, что это неправда.

— Мэгги…

— Избавь меня, мама, от лекций. Хватит. Я тут наболтала слов, которые ни черта не значат.

— Мэгги, выбирай выражения. Ты говоришь, как какой-нибудь скотник. Почему ты не можешь…

— Вести себя и поступать как подобает Коулмэнам? Хочешь знать одну вещь? Меня тошнит от Коулмэнов. Тошнит до смерти от всех от нас. Я не просила, чтобы меня родили в этой вонючей семье. Жду не дождусь, когда наконец смогу уехать из дому и дышать другим воздухом. Воздухом, который не принадлежит Коулмэнам. Боже! Даже этим проклятым воздухом они завладели!

— Это глупо, — хриплым голосом сказала Билли. — Держи себя в руках, Мэгги.

— Конечно, все, что я говорю, глупо. Ты когда-нибудь слышала, чтобы я говорила что-то умное? Я плохая. Я уродливая. Я глупая. Но я Коулмэн, поэтому что-то из себя представляю, так ведь, мама?

Билли открыла и закрыла рот, брови сошлись над переносицей, но на лице не отразилась та боль, которую она чувствовала, жалея своего ребенка.

— Мэгги, как все это началось? Я всего лишь спросила, какого цвета свитер ты собираешься купить.

— Не думай, что я не понимаю, почему ты так легко дала мне деньги. Потому что боишься, как бы я снова не оказалась в полицейском участке за воровство в магазине. Я же тебе сказала — это была ошибка, но мне наплевать, расскажешь ты папе или нет. Так что нечего мне угрожать, мама. Ты все равно ничего обо мне не расскажешь, потому что тебя, как и всех родителей, мучает чувство вины. Так что даже не пытайся помогать мне опять. Увидишь, как мне это надо!

Стрела, выпущенная Мэгги, задела слабое место — уверенность Билли в себе как в матери.

— Мэгги, я имею это в виду. Хочу, чтобы этот разговор…

— Хорошо, мама, давай поговорим сейчас. — Мэгги шлепнулась на один из стульев.

Почти четырнадцать лет девочке, а радости жизни нет… столько ненависти, столько враждебности. Билли сознавала, что сейчас говорить с Мэгги бесполезно: она еще больше озлобится, распалится, и разговор скорее навредит, чем поможет. Достигнут ли они когда-нибудь понимания? Почему ее любви и внимания Мэгги недостаточно? Почему Мосс всегда так много значит для этой девочки?

— Не сейчас, Мэгги. Я сказала: сегодня вечером. Обе мы поостынем немного. Слишком мы сердиты и измучены.

— Могу себе представить. Никогда «сейчас». Всегда «потом». Забавно, никогда это «потом» не наступает. Ты заметила? Да, думаю, заметила. Вчера вечером было твое «потом», если ты понимаешь, на что я намекаю.

Билли взглянула на часы и перевела взгляд на Мэгги, которая понимающе наблюдала за ней. Мать опаздывала на свой урок живописи, который не хотела пропускать, не хотела она и оставаться с мятежной дочерью, которую ни в чем нельзя убедить. И не желала видеть Мосса, если он придет на обед. Занятия — это убежище, в котором она сейчас так нуждалась.

— Сегодня вечером, Мэгги. Останься дома, — твердо сказала она.

— Вот видишь, мама, ты не слышала ни слова из того, что я сказала. Я остаюсь с Ламбертами и еду в Галвестон на уик-энд. Поговорим в другой вечер. Если ты не забудешь.

— Мэгги, я не давала тебе разрешения… — Но к чему все? Не говоря ни слова, Билли взяла сумочку и вышла из дома.

Мэгги подбежала к окну, глядя вслед матери, пока та не скрылась из глаз. Тушь на ресницах потекла, но она не обращала внимания. Мэгги больше не пустят в дом Ламбертов. Она считается неподходящей компанией для их драгоценной Кэрол с тех пор, как обеих девочек застали пьяными после шести банок пива и бутылки «Джек Дэниэлс». Никогда больше Мэгги не поедет с ними в Галвестон. Кэрол очень сожалела, но боялась ослушаться родителей. Единственной причиной, почему Ламберты ничего не сказали Моссу и Билли, являлось то, что мистер Ламберт вел кое-какие дела с недвижимостью вместе с дедушкой, Они были смущены могуществом и деньгами Коулмэнов, разумеется, как и все остальные. И все-таки среди родителей других друзей Мэгги пробежал слушок, и теперь приглашали ее редко и с неохотой. Нет больше Галвестона, нет друзей. Но оставались и другие способы провести уик-энд. Мотель на магистрали, где кто-нибудь ее подберет. Провести два дня с совершенно чужими людьми, которые не боятся Коулмэнов. Никаких вопросов. Никаких ответов. Потом два часа помокнуть в ванне, чтобы смыть с себя грязь…