Мужские игры - читать онлайн книгу. Автор: Семен Данилюк cтр.№ 57

- Воздуха, воздуха набери! - попытался докричаться он.

Она вяло махнула и опустилась в желоб. А еще через секунду безмолвно пронеслась вниз и погрузилась под воду. Увидев, как беспомощно она барахтается, потеряв ориентацию, Забелин бросился к желобу и, выхватив, поспешно поставил на ноги.

Рот ее был широко открыт, она хрипела, выпученные глаза были полны ужаса.

- Я ж кричал, чтоб не дышала, - прижимая к себе содрогающуюся от непрерывного озноба девушку, виновато бормотал Забелин. Так и стояли они. Она, вздрагивающая у него на груди, и он, то и дело неловко поглаживающий ее влажные волосы, бессмысленно повторяющий одно и то же: - Ну что ты так, глупышка? Это ж всего только аттракцион.

Вот уже несколько часов, не в силах ничем заняться, Наталья крутилась непрестанно в кресле, выкуривала одну за другой сигареты и неприязненно косилась на застывшие усики настенных часов. Через пару часов подойдут несколько костоломов от Забелина. Потом с договорами войдет Петраков, и - мышеловка захлопнется. Организационно все было подготовлено, но душа Натальи продолжала метаться. Появление Максима - без стука - ее испугало.

- Чему обязана?

- Красоте собственной. Сразу - "чему обязана?" Имей в виду - казенщина красивой женщине идет, как кирза под мини-юбку. Может человек просто зайти поплакаться?

- Ты ничего не перепутал? Местком - это через две двери.

- Да будет тебе, Натка, выеживаться. Вижу ведь, что тоже не в себе. Может, объяснимся? Хочу позволить тебе меня простить.

Ответ напрашивался сам собой, и Наталья не удержалась:

- Позвольте вам этого не позволить.

Но тем самым поломала дистанцию, на которой старательно его удерживала.

- Пошто своего верного холопа мучишь, боярыня?- запричитал Максим. - То вроде приближаешь. Вот-вот оттепель. Я по простоте сразу душу нараспашку. И тут опять - бац морозцем! А у меня, между прочим, бронхит хронический.

- Специально готовился, чтоб покрасивше?

- Ну и готовился. - Максим вспрыгнул на крышку стола, поерзал, поудобней усаживаясь. - Виноват я перед тобой, многажды уже каялся. Так сам себя за все эти годы потерянные и выпорол. До сих пор не пойму, как меня черт угораздил тогда от тебя уехать. Уезжал от тебя, а вышло - от себя. Но жизнь-то не кончилась, Натаха. Не можем мы друг без друга! И я это понимаю, да и ты, хоть и выдрючиваешься. Так чего, так и будем кичиться, пока импотенция не одолеет? Знаю, недостоин. Но тогда кто тебя вообще достоин? Через всю эту грязь...

- Господи, опять за свое?.. Да слезь ты со стола, к чертовой матери!

- Уже. Ну что ты глазищи свои немыслимые округлила? Любишь ведь. А меня знаешь, как при виде тебя прихватывает? Я ведь по утрам специально пораньше приезжаю, просто чтобы увидеть, как ты над асфальтом летишь.

- У-у! - завыла Наталья. - Эва куда тебя! Очнись же. Ты мне бесконечно рассказываешь, как жил. Но я-то эти годы тоже жила. Выживала. Почему не спросишь как? А вдруг давно не летаю? Топливо иссякло. - она почти решилась сказать. Даже брови сдвинула, готовясь защититься от последующих его упреков. Но - встретила распахнутые глаза и - опять не смогла. - Или - крылья, например, подпалились. Отступился бы?

- Вранье. Ты другой быть не можешь, - отмел предположение Максим. - Другую я бы не полюбил.

Чтобы не заплакать, Наталья прикрыла глаза.

- Я, собственно, зачем зашел? На день рождения пригласить.

- День?.. - Наталья изумленно перевела взгляд на висящий календарь, на котором сегодняшнее число выделялось, разрисованное пастой, будто проволокой обмотанное. - Ой, Максик! Прости...

- Ничего, старик Макс привык к невниманью. Но вечером жду у себя в гостях. Шесть часов устроит? И не делай такую ужасную нюню.

- Не смогу, Максим, - Наталья вновь и вновь смотрела на циферблат. - В семь у меня деловая встреча. Поверь, мне, правда, жаль. Чисто деловая.

- Хоть в семь, хоть в восемь. А я с шести ждать буду, - Максим заупрямился. - Поставлю "Абрау-Дюрсо", торт твой любимый. - С вишенкой?! - С вишней. С трудом разыскал. Цветы, свечи зажгу, - всё как прежде...

- Не могу обещать...

- Все равно жду. Учти, кстати, свечи церковные, на сутки рассчитаны.

И, не давая ей ответить, Максим быстро выбежал в коридор, откуда тотчас послышался его распекающий кого-то голос.

Наталья со слабой улыбкой дождалась, когда вновь наступит тишина, потерла виски. Наконец, решившись, подняла трубку.

- Алло, охрана? Я на восемнадцать тридцать заказывала три пропуска: Подлесный Вячеслав Иванович и с ним еще двое... Да. Аннулируйте, и не пропускать. Спасибо.

Она вышла из кабинета.

Как и всегда, всё в коридоре с облупленными стенами и скрипучим полом дышало деловитостью. На лифте Наталья поднялась на десятый этаж, где располагалась запасная резиденция увольняющегося финансового директора.

При виде Натальи на хмуром, испещренном морщинками лице Петракова появилась радостная и вместе с тем озадаченная улыбка.

- Наташенька моя пришла! А я тут, понимаешь, последние бумаженции разбираю. Не чаял. Мы вроде договорились на семь у тебя с договорами. Или... передумала? - Передумала. И очень многое. Надо поговорить, Саша.

- Так всегда рад, - волнуясь, он сделал шутливо-приглашающий жест рукой и неловко смахнул с носа очки. Наталья аж зажмурилась: лишенные толстых линз, на нее смотрели любящие глаза. Любящие, полные тоски. Он давно всё понял.

После аквапарка Забелин и Юля, разместившись в соседних номерах отеля, договорились встретиться в холле, чтобы поужинать. Забелин разглядывал сувениры, когда сзади послышалось:

- А вот и я. Не очень задержала?

Юля стояла перед ним, заметно смущаясь, на высоких каблуках, в вечернем красном платье с люриксом и с нежной черной сумочкой в руке. Но на шее ее позвякивало купленное днем у аквапарка ожерелье из ракушек - за два фунта.

Она проследила за недоумевающим его взглядом. Побледнела.

- Так понравилось. Не хотелось снимать, - искательно пробормотала она, понимая, что допустила очередной прокол.

- И правильно сделала, - уверил Забелин, увлекая ее к ресторану.

Открытая веранда была как бы вынесена над морем. Внизу, в полной темноте, оно с рыком билось о сваи, - подтачивая опоры прямо под ногами жующих и танцующих. Видимо, ощущение бренности бытия усиливает аппетит, - веранда была полна посетителей.

Подали французского вина и - блюдо от шефа - костлявую жареную рыбу.

При виде рыбы Юлины глаза наполнились страданием. - Я не знаю, как ее едят, - призналась она.

- Ничего сложного, - успокоил Забелин. - Аккуратно потрошим. Потом с помощью вот этой лопатки переворачиваем и делаем с другой стороны то же самое. В результате остается чистый остов. Итак, выпиваем по бокалу, после чего - без робости приступаем к чревоугодию.