— Молись своему Единому Богу! — просила
женщина. — Только мать знает, когда душа ребенка покидает его тело. Илия
хотел взять ее за руку, сказать, что она не одинока и что Всемогущий Господь
обязательно услышит его. Он — пророк, он смирился со своей участью еще на
берегу Хорафа, и сейчас рядом с ним ангелы. — У меня больше нет слез, —
продолжала она. — Если у Него нет жалости, если Ему нужна чья-то жизнь, то
попроси, чтобы Он забрал меня, а моему сыну позволил ходить по долине и улицам
Акбара.
Илия изо всех сил старался сосредоточиться на молитве, но
страдание матери было так велико, что, казалось, наполняло собой комнату и
проникало сквозь стены и двери. Он коснулся тела мальчика: жара не было. Это
был плохой знак.
В то утро в дом снова пришел жрец и наложил на грудь ребенка
компрессы из трав. Уже две недели он приходил к больному мальчику. Женщины
Акбара каждый день приносили рецепты известных с давних времен снадобий, чья
целебная сила была проверена много раз. Каждый день они собирались у подножия
Пятой Горы и приносили жертвы, чтобы душа мальчика не покинула его тело.
Один купец из Египта, ненадолго заехавший в Акбар, так
проникся болезнью ребенка, что передал, не прося ничего взамен, очень дорогой
красный порошок, который нужно было смешать с едой мальчика. По преданиям, сами
боги передали рецепт этого порошка египетским врачевателям. Все это время Илия
молился, не переставая.
Но ничто, абсолютно ничто не помогало.
— Я знаю, почему тебе разрешили здесь остаться, —
снова заговорила вдова. После бессонных ночей ее голос становился все
слабее. — Я знаю, что за твою голову мы получим вознаграждение:
когда-нибудь тебя отправят в Израиль, а взамен мы получим золото. Если ты
спасешь моего сына, то, клянусь Ваалом и богами Пятой Горы, тебя ни за что на
свете не поймают. Я научу тебя, как выбраться из Акбара незамеченным, ведь мне
известны старые, давно забытые дороги. Илия ничего не сказал. — Молись
своему Единому Богу! — снова потребовала женщина. — Если Он спасет
моего сына, то, клянусь, я отрекусь от Ваала и буду верить в Него. Скажи своему
Богу, что я приютила тебя, когда ты нуждался в пристанище, я сделала все в
точности, как Он велел.
Илия вновь помолился и воззвал всей душой к Богу. В тот
самый миг мальчик вдруг шевельнулся. — Я хочу уйти отсюда, — сказал
он слабым голосом.
Глаза у матери заблестели, она заплакала от радости. —
Иди, мой мальчик. Пойдем, куда хочешь, делай, что тебе хочется.
Илия хотел было взять его на руки, но мальчик оттолкнул его
руку.
— Я хочу уйти один, — сказал он.
Он медленно поднялся и пошел в другую комнату. Сделав
несколько шагов, он вдруг упал на пол, словно пораженный молнией.
Илия и вдова бросились к нему: мальчик был мертв. Несколько
мгновений они оба не проронили ни слова. Внезапно женщина разразилась истошными
воплями:
— Да будут прокляты боги, прокляты те, кто забрал душу
моего сына! Будь проклят этот человек, навлекший несчастье на мой дом! О, мой
единственный сын! — кричала она. — Из-за того что я исполнила волю
небес, дала приют чужеземцу, мой сын умер!
Соседи услышали стенания вдовы и увидели ее сына, лежащего
на полу. Женщина продолжала кричать, набрасываясь с кулаками на израильского
пророка. Тот, казалось, ничего не воспринимал и не пытался защищаться. Пока
женщины старались утешить вдову, мужчины сразу же подхватили Илию под руки и
повели к наместнику.
— Этот человек ненавистью отплатил за щедрость к нему.
Он опутал злыми чарами дом вдовы, и ее сын умер. Выходит, мы даем пристанище
тому, кого прокляли боги.
Израильтянин плакал, спрашивая себя:
— О Господь мой, зачем Ты решил покарать эту вдову,
которая была добра ко мне? Раз Ты убил ее сына, значит, я не исполняю Твоих
повелений и заслуживаю смерти. В тот же день был созван совет города Акбар во
главе с наместником и жрецом. Илию привели на суд. — За любовь ты отплатил
ненавистью. Поэтому я приговариваю тебя к смерти, — сказал наместник.
— Хотя его голова стоит мешка золота, мы не должны
будить гнев богов Пятой Горы, — заговорил жрец. — И потом, никакое
золото в мире не сможет вернуть покой в этот город. Илия опустил голову. Он
заслуживает самых страшных мук, какие только возможны, ибо Господь покинул его.
— Ты поднимешься на Пятую Гору, — сказал
жрец. — Будешь молить о прощении у разгневанных богов. Они ниспошлют пламя
небес, чтобы убить тебя. Если они этого не сделают, значит, они хотят, чтобы
правосудие свершилось нашими руками. Мы будем ожидать тебя на склоне горы и
завтра же казним согласно обряду.
Илия хорошо представлял себе священную казнь: из груди
вырывали сердце и отрубали голову. Согласно поверью, человек без сердца не может
войти в рай.
— Почему Ты выбрал меня, Господи? — взывал он
громко, хотя знал, что люди вокруг не поймут, какой выбор сделал для него
Господь. — Разве Ты не видишь, что я не в силах исполнить Твою волю?
Ответа он не услышал.
Мужчины и женщины Акбара шли следом за воинами, которые вели
израильтянина к Пятой Горе. Люди выкрикивали ругательства и бросали камни.
Воины с большим трудом сдерживали ярость толпы. Спустя полчаса они подошли к
подножию священной горы.
Воины остановились перед жертвенниками из камня, где люди
обычно оставляли свои приношения и жертвы, просили и молились. Всем были
известны рассказы о гигантах, живущих в этих местах, и все помнили о людях,
нарушивших запрет и настигнутых пламенем небес. Путники, проходившие ночью по
долине, уверяли, что слышали хохот богов и богинь, пирующих на вершине горы.
Никто не решался бросить вызов богам, даже если не верил
этим легендам.
— Иди, — сказал воин, подталкивая Илию
наконечником копья. — Тот, кто убил ребенка, заслуживает худшего из
наказаний.
Илия ступил на запретную землю и стал подниматься в гору.
Через некоторое время, когда до его слуха перестали доноситься вопли жителей
Акбара, он сел на камень и заплакал. С того самого дня, когда его мастерская
озарилась искрящимися звездочками, он приносил другим только несчастья.