Игуана - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Миронов cтр.№ 73

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Игуана | Автор книги - Георгий Миронов

Cтраница 73
читать онлайн книги бесплатно

У каждого своя работа.

Татьяна Большакова хорошо видела, как Сигма, не знавшая её, естественно, в лицо, выскользнула из подъезда. Дождалась, пока та не уедет на своей машине… Проверила, не сорвались ли за ней какие-нибудь машины из ментовской «наружки». Все было тихо.

Она зашла в подъезд. С отвращением втянула запах мочи. Кошек она любила. А котов – нет. Почему-то она была уверена, что гадят в подъездах исключительно коты.

Брезгливо морща нос, она поднялась на нужный этаж, осмотрела дверь.

Ну, дверь вскрыта так аккуратно, что даже слишком. Придется перед уходом раскурочить её, чтобы больше загадок ментам было.

Татьяна вошла в квартиру. Прошлась, по всем комнатам. Поверила, распыляя специальные жидкости и порошки, которые через мгновение выветривались, не оставляя в свою очередь никакие следов, – не остались ли пальчики Сигмы на мебели, рамках, стенах… Все было чисто.

Конечно, если бы она знала, что на вооружение органов прокуратуры поступил приборчик, улавливающий и те следы от её спецпорошков и особых жидкостей, используемых криминальными структурами Европы, она бы поостереглась их применять. Но Татьяна об этом приборчике не знала и действовала уверенно.

Первая пуля под странным углом (может рикошет?) пробила грудь старика и вошла в спинку кресла. Вторая вошла точно в лоб выше надбровных дуг, – это хорошо – пробормотала она.

А то, что пуля осталась внутри черепа, – плохо. Идентифицировать её будет несложно. А значит надо киллеру менять свой ствол, как бы она к нему не привыкла.

Она выковыряла одну пулю из спинки кресла, вторую легко нашла в стене, впившуюся в обои и штукатурку, выпушенную стариком, уже умирающим, в сторону киллера.

Экспертам не составит труда восстановить картинку, – подумала Татьяна. – Ну и что? Только и установят, что пуля – из ствола старика, и что выпустил он её, уже умирая.

Обследовала тщательно ковровое покрытие вокруг тела, нашла то место, где Сигма становилась на колено. Опрыскала это место спецсоставом, который также, по заверениям западных дистрибьюторов, мгновенно улетучивается прихватив с собой и запах места убийства.

– Хорошо стали работать западные профи – столько всяких придумок, – удовлетворенно подумала Татьяна.

Она постояла минуту в двух метрах от тела старика.

– А зачем, собственно, киллер становилась на одно колено возле старика? Пыталась убедиться, что он мертв? Так если пуля вошла в лоб, гарантия стопроцентная. Странно.

Татьяна догадалась, зачем Сигма становилась на колено возле ещё не остывшего трупа – Сигма приподнимала веко старика, чтобы убедиться, что в глазу не застыло её изображение. «Чистильщица», конечно, не могла предположить, что в распоряжении следователя-криминалиста межрайонной прокуратуры будет устройство, позволяющее проанализировать специальное напыление на человеческой коже и в результате сложных электронных манипуляций восстановить на дисплее компьютера след пальца.

То есть снять с века старика чистый дактилоскопический отпечаток.

Татьяне даже в голову не могло прийти, что наука дошла до таких «безобразий».

– А так-то все хорошо. Все чисто.

Она прошлась по квартире, вышла на лестничную площадку и двумя резкими движениями «лапы» из нержавейки вскрыла дверь так, что создалось полное впечатление, – работал грубый новичок.

Теперь чисто, – удовлетворенно заметила Татьяна.

Уже спускаясь по вонючей лестнице она подумала:

Надо будет сегодня же передать по цепочке, чтобы киллер скинула ствол. Он засвечен. Это однозначно. Оставлять его – большой риск.

Вообще, «чистить» территории после акций одних киллеров она любила, а после других – нет.

И не всегда могла бы объяснить это как-то разумно.

После Сигмы она не любила работать. Сигма ей не нравилась.

И если придет приказ убрать Сигму после очередной акции, сделает она это с удовольствием.


Счастье и горе реставратора Нины Ивановой. Кража в «Пушкинском»

В тот вечер они говорили о японской графике «Укие-э».

Гера – самый «крутой» интеллектуал в их компании, читал свои переводы Ван Вэя:


В бамбуковой роще

Я ночь коротаю свою,

И трогаю лютню,

И песни протяжно пою…

И люди в лесу

Не узнают, как всходит луна,

Взгляну на неё я, -

И взглядом ответит она…

Сашка Сирнов, тоже писавший стихи и переводивший с испанского Лорку, оценил перевод приятеля редкими, но изысканно вежливыми аплодисментами.

Борька Белоусов, пока друзья соревновались в поэтических переводах, делал – наброски. И когда Сашка закончил чтение фрагмента поэмы Пабло Хименеса в его переводе, показал, друзьям, что получилось…

Смеялись тоже каждый по-своему; Сашка басом, солидно, Гера лишь усмехался в модную короткую бородку, больше напоминавшую трехдневную щетину беглого каторжника, но недавно вошедшую в моду в московском «бомонде» и носимую под смокинг, и под «джинсу». Сам Борька хохотал дробным мелким хохотком, признавая созданный им, рисунок маленьким шедевром. И только Владка Петров криво улыбался и не мог выжать из себя смеха. Потому что, если честно, Владька не мог оценить красоты ни японской графики, ни испанской поэзии, и даже шутливый рисунок Борьки, на котором вся их компания была запечатлена на горе Фудзияме, прямо под её знаменитой белой шапкой снега, в шортах, с ледорубами, в виде одноразовых шприцев на шеях вместо амулетов.

Да, вся эта высокоинтеллектуальная компания молодых и пока не признанных гениев кололась.

Первым «ширнулся» Борька, – он долго ухаживал за одной стильной однокурсницей, Машей Воропаевой, и когда она, поддавшись его красивым ухаживаниям и магнетизму его рисунков, решила отдаться ему – в богатой квартире министерского начальника департамента, в отсутствие родителей, на чистой белоснежной, надушенной заранее Борькой постели, Борька оказался несостоятелен. Развилась так называемая психогенная импотенция. То есть он был здоров, но каждый раз, когда ему нужно было проявить себя в мужском качестве, у него ничего не получалось.

Борька «ширнулся», чтоб забыться. И втянулся.

А Сашка Сирнов сломал руку. Он был очень и очень подающим надежды боксером во втором среднем, выступал по юношам за сборную города, получил легкий нокдаун, поскользнулся (у него всегда были слабые ноги, – торс могучий, а ноги тонкие и слабые, у него было время накачать ноги для боксерской «танцующей походки» на ринге, но, увы, не успел) и упал, да так неудачно, на правую руку… Знаменитая Миронова в ЦИТО руку спасла, но было множество мелких переломов, срастались они плохо, боли после четырех операций, когда руку ломали и снова сращивали, были неимоверные, и Саша, пользуясь своим обаянием и влиянием на средний медперсонал, втянулся… В начале обезболивающие уколы, потом таблетки морфина, потом он стал морфинистом, и обратного пути не было, потому, что не было силы воли отказаться от «кайфа».

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению