– Это… соль из Мертвого моря – мне привезли знакомые, сказали, что нужно в холоде держать. А я положил на время, да все никак не собрался домой отвезти. Мне это нужно от артрита… – самозабвенно врал Телегин, не думая открывать пакет.
Машков решительно вырвал сверток из рук наркодилера и резанул пакет большим кухонным ножом.
– Кокаин чистой воды, – оценил он, слизнув порошок с кончика ножа. – Вот, значит, где вы хранили его. А мои ребята с ног сбились, все обшаривая, – я же вас вчера вытурил с пустыми руками. Сегодня, стало быть, за своим товаром пожаловали.
Телегин понял, что попался.
– Петр Ильич, Павел Павлович, простите, ради бога. Дайте я заберу эту гадость, и больше вы обо мне не услышите, – заканючил он. – Это же не мое – чужое! Я жизнью отвечаю за этот пакет, понимаете? Тут же на сто тысяч «зеленых»!
– А что, Петр Ильич, может, заберем товар в качестве компенсации за ущерб репутации казино? – предложил Машков. – Сдадим его кому-нибудь оптом, и черт с ним, да и с крысой этой, – сплюнул он беловатой слюной в сторону Телегина.
Тот рухнул на колени прямо в этот плевок на кафельном полу.
– Не губите, Петр Ильич! Отдайте! Мне же рассчитываться нечем!
Федор Павлович со страхом наблюдал за происходящим. Шеф-повара заботило не унижение еще вчера почти всесильного в казино начальника – он его, как и многие, не любил, – а то, что он сам поневоле ввязался в опасную историю, из которой можно выйти и через дверь на улицу.
В этот момент в кармане Машкова подала голос рация.
– Первый, это Восьмой. У нас гости «два»!
«Два» на языке спецсигналов обозначало милицию.
– Зачем? Почему идут через отель? – спросил напряженно Пал Палыч.
– Говорят, что об охране хотят договориться.
– Подержи их немного. Скажи, что к ним выйдут, – распорядился Машков. – Менты нарисовались, Пит. Не ты ли заказал их, Гарик? – обратился он к стоящему на коленях Телегину. – Подставить нас решил со своим кокаином?! Хрен вам, не на тех нарвались! – заорал Пал Палыч, тряся его за плечи. – Федя, открой-ка плиту, – велел он шеф-повару.
Старик подбежал и послушно снял специальным ухватиком конфорку с огромной французской газовой плиты, которая работала на манер дровяной, старинной – только на такой можно было приготовить некоторые изысканные блюда. В образовавшееся круглое отверстие, пышущее пламенем, Машков начал высыпать из дыры в пакете белый порошок, который с шипением вспыхивал и превращался в желтоватый дым, уносимый тягой. Игорь Андреевич вскочил с пола и бросился спасать свое сокровище, вытянув руки прямо к пламени. Коротким ударом ноги Машков отбросил его прямо на стол с противнем салата – к баклажановому цвету элегантного костюма добавились разводы майонеза, лепестки зелени и чешуйки моркови. Федор Павлович горестно ахнул, а Телегин взвыл, видя, как в пламени исчезли последние крупинки кокаина и сам опустевший пакет.
– Все! Вы меня убили! За что, гады? Я пять лет работал на вас! Ответите!!! – рыдая, кричал несостоявшийся наркодилер.
– На, утрись, – бросил ему вонючую кухонную тряпку Машков, – и вали отсюда как пришел.
Снова запиликала рация.
– Первый, они сказали, что не могут ждать и зайдут завтра, – доложил охранник с гостиничного входа.
– Ну и хрен с ними, – раздраженно ответил Машков, взглянув в сторону Телегина. – Все, иди, иди, Гарик, нас дела ждут. Да бочком через зал проскочи – не порти гостям аппетит…
Игорь Андреевич плелся по стеклянной трубе, соединяющей «Голден эг» с «Евразией», и с тоской думал, что идет здесь в последний раз, и не потому, что путь в родное казино ему отныне заказан, а потому, что вместе с легким теплым сквозняком его взмокшее лицо холодило дыхание неминуемой смерти…
В кабинете генерального директора гостиницы, то есть хозяина, его ждали с нетерпением. Сам хозяин, бывший секретарь Тбилисского горкома комсомола Гиви Купатадзе, сидел в своем кресле, нервно поигрывая карандашом в толстых пальцах потомка грузинских купцов, а напротив, на роскошном испанском диване, обитом зеленой ласковой кожей, полулежал Реваз Габуния, он же Ладо, самый влиятельный из кавказских московских воров в законе.
– Что-то задерживается твой Гарик, – лениво заметил Ладо. – Я смотрю, ему никакое дело нельзя поручить: ни отмывку для нас наладить, ни сбыт коки, ни просто забрать товар. Старый он, а неумный. Не люблю я с русскими работать. Я тут про них пословицу новую придумал: они так долго запрягают, что забывают, куда ехать собирались, ха-аха!
Гиви угодливо подхихикнул, надув жирные щеки.
– А новый наш кадр надежный? – спросил Реваз.
– Надежней некуда. Троянская кобылка свое дело хорошо знает. Знаешь, сколько я заплатил Армену ростовскому за нее? Месяц выждем, и она заработает на нас как часы, – пообещал Гиви. – Слушай, Ладо, а нужны нам все эти сложности? Одного засылаем, второго – просто «холодная война» какая-то. Вывезли бы вы этого Козыря в лес, дали пару очередей над головой – и казино наше.
– Э-э, Гиви, не те времена. Да и Залимхан еще в силе пока – нельзя нам с ним войну начинать. От него ниточки на самый верх идут.
– Да где тот верх? «Семья» вся на даче сидит, ничего уже не решает…
– «Семья»-то на даче, а вот дальние родственнички еще в городе, – вздохнул Ладо. – Но ничего, скоро нам поле деятельности расчистят. Тебе сделали картинку?
– Проект? Совсем забыл! – всплеснул руками Гиви. – Сейчас покажу.
Он подошел к огромному булевскому комоду – украшению кабинета – и достал из верхнего ящика небольшой планшет. На нем по всем правилам архитектурного искусства были изображены в плане и в перспективе… две «Евразии»: одна существующая, а вторая – новая, как две капли воды похожая на нее, но стоящая на месте казино «Голден эг».
– Вот, – с вожделением вздохнул Гиви, ставя планшет на стул, чтоб корпуса выглядели повыразительнее.
– Неплохо, – оценил Ладо. – Совсем как в Нью-Йорке эти небоскребы-близнецы.
– Да, – согласился Гиви. – Так и задумано. А ты когда там был?
– Никогда, – помрачнел Ладо. – Не пускают меня янки проклятые. Такие деньги давал, да! Письма писали люди уважаемые, а они не дали визу. Ладно, еще не вечер. А как будет выглядеть наше казино? На каком этаже ты его сделаешь?
– На первом, конечно. Здесь останется один ресторан на два корпуса, а в новом здании – казино. В переходе будут движущиеся дорожки, чтоб клиенты не утомлялись. А оформление сам батоно Зураб обещал спроектировать!
– Ну-ну, смотри, чтоб он не переборщил, как всегда. У меня нет таких денег, как у его друга.
– Не беспокойся, Реваз, казино должно окупить себя за полгода, а потом оно начнет работать на нас, то есть я хотел сказать «на вас», – слегка смутился Гиви.
– Если ты все сделаешь правильно и дело принесет хорошие деньги, ты сможешь так говорить, дорогой. А если нет – тебе есть чем ответить. Ведь так? – недобро сузил глаза Ладо. – Ну где твой Гарик? Не запил он там, прощаясь с друзьями, ха-аха?