Горизонты ада - читать онлайн книгу. Автор: Даррен Шэн cтр.№ 47

Когда я наконец выпустил мальчика из рук, они положили хрупкое тельце на носилки, закрыли простыней и укатили. Присев около меня, санитар осмотрел мою руку. Легкая царапина. Повязка и пара дней отдыха, и все будет в порядке. Командир наряда копов удостоверился, что я не нуждаюсь в отправке в больницу, затем усадил меня в полицейскую машину и отвез в местный полицейский участок для допроса.

Копы обращались со мной мягко, учитывая пережитый мною шок, спрашивали, не надо ли мне чего, предлагали попить-поесть, сказали, что могут предоставить адвоката. Я на все предложения ответил отрицательно и сказал, что хочу только одного: рассказать, как все происходило, и отправиться домой.

Допрашивали меня сразу три копа (вежливые, но какие-то дерганые). Один был в форме, другой в деловом костюме, третий в повседневной одежде. Они все представились, но мне легче было различать их по одежке. Тот, что в форме, оказался настоящим придурком, и, хотя он воздерживался от грубостей, из всей троицы он меньше всего мне сочувствовал. Они записали мои данные, имя, адрес, чем занимаюсь. Все трое навострили уши, когда я сказал, что служу в гвардии. Я заметил, как сузились глаза у копа в форме.

— У вас есть разрешение на ношение оружия? — спросил он, хотя по марке моего пистолета мог сразу определить, что это стандартное оружие гвардейцев.

— Да.

— Бретон Фурст тоже был гвардейцем, не так ли? — спросил коп в повседневной одежде.

— Да.

— Вы были добрыми друзьями?

— До сегодняшнего дня я его ни разу не видел.

Копы переглянулись, затем тот, что был в обычной одежде, кивнул коллеге в форме.

— Тогда что вы делали у его дома? — потребовал ответа коп в форме.

Мне требовалось быстро соображать, чтобы правдиво соврать. Это было нелегко после всего, что пришлось пережить.

— Бретон работает… работал охранником в «Скайлайте». Я несу службу во Дворце, но я подумывал о том, чтобы сменить место работы. Пытался выяснить, можно ли сделать хорошую карьеру в отеле или нет. Один из моих приятелей посоветовал поговорить с Бретоном, сказал, что тот работает в «Скайлайте» уже почти шесть лет. Если кто и знает, как там и что, то это он, сказал приятель. Я сегодня позвонил. Бретон сказал, что собирается на пикник с женой и детьми, но если я не возражаю поговорить о работе за хот-догом и пивом, то могу к ним присоединиться.

— Вы много пьете? — спросил коп в форме.

— Некоторое время я не пью вообще, но Фурст об этом не знал. Как я уже сказал, мы с ним раньше не встречались.

— Продолжайте, — мягко произнес коп в костюме.

— Да почти нечего больше рассказывать. Я подъехал к дому Бретона, подошел к нему поздороваться, и тут… — Я побарабанил пальцами по столу, изображая град пуль.

— Вы не видели убийцу? — Костюм.

— Я видел, откуда он стрелял, но его самого не рассмотрел.

— Не догадываетесь, кто мог так жестоко расправиться с Фурстами? — Форма.

— Нет. Я ведь их совсем не знаю.

— Вы не считаете, что их расстреляли из-за того, что вы к ним приехали? — Костюм.

— Нет. — Наглая ложь.

— А вдруг снайперу нужны были вы? — сказал коп в форме, и даже его коллег смутил такой идиотский вопрос.

— Да, — ответил я, мрачно улыбаясь. — Но он оказался паршивым стрелком: случайный рикошет — и пять трупов.

— Наверное, та же самая резиновая пуля, которая убила Кеннеди. — Коп в повседневной одежде хохотнул и тут же смутился.

Так продолжалось несколько часов. Когда копы пришли к выводу, что я либо невиновен, либо расколоть меня невозможно, они от меня отвязались. Тем временем для меня приготовили чистую одежду, и после допроса меня отвели в душ мыться. Я слышал крики репортеров, жаждущих новостей. Когда я натягивал носки, в раздевалку вошел коп в деловом костюме. Хочу ли я пообщаться с прессой, спросил он. Я ответил коротко: нет. И поинтересовался:

— Как насчет моего имени? Они его знают?

— Нет, но утечка возможна, — ответил костюм.

— А нельзя это скрыть?

Коп пожал плечами:

— Мы не сможем утихомирить прессу, но это умеют делать ваши ребята. У Кардинала больше опыта в лакировке скандалов, чем у нас.

— Когда покину участок, могу идти, куда хочу, и делать, что хочу?

— Конечно. Но несколько недель не покидайте город, может возникнуть надобность с вами связаться. Хотя сомневаюсь, разве что мы поймаем сволочь, которая совершила убийство семьи.

— Думаете, поймаете? — спросил я.

Коп хмыкнул.

Когда я собрался уходить, он сказал, что меня ждут: один человек пожелал проводить меня до дома. Я ожидал увидеть одного из гвардейцев, но это оказался Билл.

— Тассо позвонил и все рассказал, — пояснил он. — Еще сказал, что тебе будет приятнее, если за тобой заеду я, а не один из верных солдат Кардинала.

Я слабо улыбнулся:

— Он прав. Полагаю, за одежду тоже тебя надо благодарить?

— Я прихватил по пути. Хочешь поехать домой или ко мне?

— К тебе. Одиночества я сегодня не вынесу.

— Тогда подожди минуту, пока улажу формальности.

Билл сообщил дежурным полицейским, куда он меня везет, оставил номер своего телефона на случай, если им понадобится со мной связаться, и попросил их известить его, если обнаружатся какие-нибудь улики. Некоторые дежурные копы были с ним знакомы, и Биллу пришлось пару минут с ними поболтать. Отдав дань вежливости, он попрощался с товарищами, вывел меня через боковую дверь, усадил на заднее сиденье своей машины, и мы поехали к нему домой. Как только завернули за угол, я попросил его включить радио и всю дорогу слушал музыку и думал о мальчике и о том, каким легким казалось мне его безжизненное тельце.

Билл жил в старом, разваливающемся доме в пригороде. Настоящая развалюха, но это было его родовое гнездо, и он его обожал. Я окинул взглядом многочисленные книжные полки в холле. Билл был библиофилом. Он собрал тысячи книг, в том числе редкие первые издания, книги, которым было больше сотни лет, а также отдельные экземпляры с автографами авторов. На это хобби он потратил небольшое состояние. У него были полные собрания сочинений Диккенса, Хемингуэя и Фолкнера — трех его любимых писателей — и невероятная коллекция фантастики.

Книги Билла, аккуратно расставленные, хранились на бесчисленных полках по всему дому. Его библиотека имела большую ценность, но он не считал, что книги следует запирать. Он держал их там, где до них было легко дотянуться. Он их постоянно читал и перечитывал, даже иногда загибал страницу, чтобы отметить место, на котором остановился. Библиотекари и другие библиофилы расстреляли бы его за такое небрежное отношение к книгам, но Билла это не заботило. Он собирал книги для себя, и ему было до лампочки, что с ними случится после его смерти. «Когда помру и отправлюсь в ад, пусть книги хоть горят, хоть гниют, — часто заявлял он. — Я хранил их так долго, как мог».