Психоаналитик. Шкатулка Пандоры - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Шляхов cтр.№ 27

Онанизм убил Михаила наповал. Он не выдержал и рассмеялся.

— И еще смеетесь! — укорила пациентка. — Совести у вас нет! Тьфу!

Михаил не удивился, если бы ее слюна прожгла дыру в столешнице, но такого не произошло. Столешница устояла, так же как устояла дверь, которой хлопнули что есть силы. Скорый и бурный позитивный перенос сменился столь же скорым и столь же бурным негативным. Ситуация напоминала нынешнюю. Через два дня пациентка позвонила, извинилась и попросила возобновить сеансы.

«А все-таки это неправильно — вступать в отношения с пациентками, — принялся нашептывать внутренний голос, то есть Михаилово Сверх-Я. — В любом случае неправильно, при любых обстоятельствах. И никакой любви не бывает, есть только обостренная чувственность мужчины, оставшегося без регулярного секса на пороге кризиса среднего возраста. И с чего это создалось впечатление, что Анна — это тот человек, который может заткнуть дыру в твоей душе?»

«Которым можно заткнуть дыру в твоей душе» звучало бы правильнее.

Михаил в очередной раз перебрал мысленно доводы за и против, представляя их в виде белых и черных бусин, собранных в четки. Раз — белую передвинул, раз-два — две черные, раз — белую… Сегодня неизвестно почему Михаилу хотелось приводить доводы вперемежку, а не блоками. Настроение было такое… слегка рассеянное. Пообещав самому себе быть осторожным и не совершать неосмотрительных поступков (хватит уже и того, что успел натворить), Михаил приготовился к встрече.

Сегодня утром Тамара отменила сеанс, сославшись на недомогание (странно, но голос у нее при этом был обычным, даже с нотками бодрости), и Михаил пригласил на освободившееся место Анну. Заодно и подумал, что встречи с Анной лучше вообще перенести на конец рабочего дня, чтобы потом можно было не расставаться.

Коллега и однокурсник Андрюша Савин, отличавшийся непомерным, даже по меркам психологического факультета МГУ, цинизмом, называл подобные ситуации «с кушетки в койку». Но то были другие ситуации, принципиально иные ситуации, в которых речь шла только о плотском наслаждении, не более того.

Кто сказал, что мысли не передаются на расстоянии? Еще как передаются, только люди, образно говоря, должны быть «настроены на одну волну» — созвучно мыслить, созвучно чувствовать. Тогда им нетрудно понять друг друга и без слов.

Сказать, что Михаила интересовали подробности Анниного замужества, — это не сказать ничего. Очень и очень интересовали, но он стеснялся задавать вопросы на эту тему, пусть даже и осторожные, наводящие. Не столько проявлял деликатность, сколько понимание того, что если человек захочет, то скажет, а если не хочет, то незачем к нему и приставать. Тем более что Анна сказала, что про замужество ей, собственно, и рассказывать нечего. Но почему нечего? Все было так уныло и однообразно? Или так плохо, что и вспоминать не хочется? А не послужила ли семейная жизнь толчком к развитию каких-то травмирующих переживаний?

Но Анна угадала его желание или ей самой захотелось поговорить об этом, потому что наболело, подпирало и рвалось наружу.

— В книгах и сериалах жизнь обеспеченных женщин изображается как сплошной праздник, только немного скучный…

Михаил отметил про себя, что правильнее было бы сказать «в книгах и фильмах». Анна смотрит только сериалы? Интересно… Любители сериалов — люди привычки, вдумчивые консерваторы, не склонные к резкой смене обстановки, условий и т. п.

— Когда я выходила замуж за Максима, я тоже настраивалась на праздник и скуку, впрочем, скука мне не грозила, всегда можно заняться делом — писать рецензии на фильмы, обзоры и все такое… Если понимать, что нужно заказчику, и уметь выражать свои мысли так, чтобы их интересно было читать, то можно зарабатывать вполне достойные деньги. Шиковать на них не получится, но прожить — запросто.

— Можно узнать, что входит в понятие «праздник»?

«Тыкать» пациенту — недопустимо, даже если пациент и сам не прочь перейти с официального «вы» на доверительное «ты». Обращаться к Анне на «вы» было бы неестественно и в чем-то даже манерно. Поэтому Михаил во время сеансов старался строить фразы таким образом, чтобы обходиться без личных местоимений второго лица.

— Праздник — это беззаботная жизнь, — не открывая глаз, улыбнулась Анна. — Праздник, это когда тебе не надо выживать одной в городе, который никак не перестает быть или казаться чужим, когда есть кому о тебе позаботиться, когда сломавшийся ноутбук не пробивает бреши в твоем бюджете, когда можно позволить себе слетать на пару дней в Хельсинки, Париж или Флоренцию просто так, потому что захотелось. Но это не столько деньги, сколько психологический комфорт, чувство уверенности, которое они дают. И это не только деньги, нужно еще и взаимопонимание с теми, кто тебя окружает, гармония… вот с этим у меня были крупные проблемы. Точнее говоря, никакой гармонии и взаимопонимания. Макс вел себя как старший и главный. Ну он вообще привык доминировать, альфа-самец домашнего масштаба. Последнее слово его, как он сказал, так и будет, все и всё подчиняется его желаниям… это очень сильно напрягает, когда тебе по десять раз на дню дают понять, что ты никто и зовут тебя никак. Он и в постели вел себя точно так же… Я чувствовала, что его просто бесит моя покорность. Да, бесит. Ему покорность нужна не сразу, сначала он должен был унизить, потоптать и только потом наслаждаться полной властью надо мной. Если я использую покорность как защитную реакцию, то это только подчеркивает мою холодность и отстраненность. Как-то раз я без возражений согласилась поиграть с ним в девственницу. Устроила такой потрясный спектакль, что тем, кто не нашел у меня таланта, стало бы стыдно, если бы они его увидели. Выложилась целиком не для того, чтобы сделать ему удовольствие, а просто так, эмоции некуда было девать. Так он даже кончить не смог. Правильно — для того, чтобы кончить, ему надо морально меня изнасиловать, а какое насилие, если я не сопротивляюсь?..

— Можно рассказать поподробнее про игру в девственницу?

— Ты что, никогда порнуху не смотрел? — Анна приподнялась на локте и сверкнула своими ведьминскими глазами. — Это же классика жанра — папик соблазняет девственницу! Она стесняется, сопротивляется, пытается удержать на себе одежду, дрожит, кричит, а после непременно рыдает. Макс требовал, чтобы я рыдала лежа на животе, уткнувшись лицом в ладони. Его очень заводила моя дрожащая спина, нравилось ее гладить в порядке утешения. Иногда он так «наглаживался», что становился способен на второе действие. Ты интересуешься подробностями с научной целью или самому тоже поиграть захотелось?

— С научной, — серьезно, без тени улыбки, ответил Михаил. — Слезы, и тем более рыдания меня не заводят.

— Потому что ты хороший, — Анна снова легла и закрыла глаза. — Начиналось все с одежды — бюстгальтер, трусики, колготки, юбочка, блузочка, туфельки. Все самое скромное и никакой косметики. Затем я должна была сесть к нему на колени, и начиналась игра. Преодолевая мое притворное смущение, он раздевал меня и грубо трахал, несмотря на то что я умоляла меня пожалеть и все такое. В момент «входа» мне полагалось громко кричать, что мне больно, в процессе — стонать, ойкать и пытаться оттолкнуть его, а сразу, как он с меня слезет, начинать рыдать и обещать, что я все расскажу маме. Вот и вся игра. Сам понимаешь, насколько она мне нравилась с учетом моих… обстоятельств. Я каждый раз вспоминала, как лишилась девственности на самом деле, но отказаться от этой дебильной игры не могла.