Психоаналитик. Шкатулка Пандоры - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Шляхов cтр.№ 12

— Не знаю почему, но я вам верю, — призналась Анна. — Я как-то больше доверяю мужчинам, особенно таким опытным профессионалам, — Анна улыбнулась краешками красиво очерченных губ. — Вы отвечаете всем моим тре… условиям. И еще у вас аристократическая фамилия.

— Княжеская, — Михаил усмехнулся, давая понять, что не придает этому обстоятельству никакого значения. — Только, увы, мне не досталось ни поместий, ни реликвий, даже генеалогического древа нет, чтобы в кабинете повесить. Вот и приходится зарабатывать на жизнь психоанализом. Не подумайте, что я жалуюсь, мне нравится моя работа.

— Я это уже поняла, — теперь Анна улыбнулась чуть шире. — Тех, кто не любит свою работу, видно сразу. У них это на лбу написано…

Биография у Анны оказалась самой что ни на есть обычной. Родилась в Старом Осколе, единственная дочь у родителей — небольшого строительного начальника и бухгалтера, поздний ребенок, но не очень-то балованный. Училась в обычной школе (мимоходом Анна съязвила по поводу школ с углубленным изучением иностранных языков — явный выпад в адрес Тамары), окончила музыкальную школу по классу фортепиано, приехала в Москву продолжать образование, поступила на сценарно-киноведческий факультет ВГИКа…

— На актерский меня не взяли, намекнули, что одной эффектной внешности для того, чтобы стать актрисой, мало, вот и пошла в киноведы. Кажется, это называется «сублимация», верно?

— Отчасти верно, — после небольшой паузы согласился он, — но вообще-то мы называем сублимацией переключение энергии с социально и культурно неприемлемых целей или объектов на приемлемые.

— А что такое — неприемлемые цели? — заинтересовалась Анна.

— Ну, это могут быть сексуальные влечения, удовлетворение которых может идти вразрез с общепринятыми правилами или взглядами…

— Глупо подчинять свои влечения общепринятым правилам! — В глазах Анны заплясали озорные искорки. — Моя постель — это моя постель, и этим все сказано!

— Ну, вообще-то, определение этому понятию дал Фрейд, а в его время на многое смотрели иначе, — пояснил Михаил. — Но знаете же, как это бывает — укоренилось и пошло. Смысл-то не в правилах и взглядах, а в переключении с недостижимых целей на достижимые. Это помогает предупредить развитие неврозов. Но цель должна быть абсолютно недостижимой, а в вашем случае это же явно не так. Кроме ВГИКа, есть и другие учебные заведения, и разве мало известно случаев, когда на ком-то из известных актеров приемная комиссия, образно говоря, ставила крест, а на следующий год или в другом заведении мнение было совершенно иным? Это же так субъективно.

— Нет, — покачала головой Анна. — Я сразу как-то поверила, что таланта у меня нет, и о других местах даже и не подумала. Какой смысл пробиваться в актеры правдами и неправдами, если таланта нет? Чтобы всю жизнь играть в эпизодах типа «Кушать подано»?

— Анна, вы настолько внушаемы или просто сами не до конца были уверены в своем актерском даровании?

— И то и то. Фифти-фифти. В общем, не сложилось у меня. Классика жанра.

— Почему классика? — удивился Михаил.

— Принято считать, что в киноведы идут неудавшиеся актеры. С практикой не вышло, так займемся теорией. Для того чтобы оценивать и критиковать, талант не нужен…

Скоропалительное замужество на третьем курсе, такой же скоропалительный развод через четыре месяца, получение диплома, трехлетние метания от работы в журналах к фрилансу и обратно, встреча с Максимом…

— С Максимом мы познакомились случайно, на каком-то банкете. В лучших голливудских традициях — я в толкотне налетела на него и облила шампанским. Так и познакомились… Впоследствии он иногда шутил, что я столкнулась с ним не случайно. А может, и не шутил, по нему трудно было понять, шутит он или говорит серьезно. Человек в футляре…

Если вникнуть, то все мы — человеки в футлярах. У каждого свой футляр, разница только в толщине стенок и количестве замков. Доктор Хаус утверждает, что все врут. Он не совсем прав. Точнее будет сказать, что каждому есть что скрывать. Есть люди, которые не врут, а просто не отвечают на вопросы, уходят от них.

Каждому есть что скрывать. У каждого в шкафу хранится какой-нибудь скелет, у некоторых так сразу несколько. И зря Бэкон [7] называл скрытность прибежищем слабых. Сильные тоже скрытны, и тайн у них, скорее всего, гораздо больше.

— Сначала я воспринимала это знакомство как нечто такое… — Анна замялась в поисках подходящего слова, — случайное, но Максим очень быстро расставил все точки над «i». Он вообще ничего не откладывал в долгий ящик. Не торопыга, а человек, живущий по принципу «решил — делай». Пригласил в ресторан, долго рассказывал о себе, а потом выложил на стол кольцо, — Анна машинально посмотрела на левую руку, — и сделал мне предложение. По форме и содержанию оно было не столько романтичным, сколько деловым. Это, наверное, меня и подкупило… Объелась я романтики в первом браке, с тех пор у меня на нее нечто вроде идиосинкразии. Впрочем, во втором браке проблем тоже хватало. Мы не ссорились, точнее — мы почти не ссорились, бывали какие-то размолвки, не без этого, но все заканчивалось быстро… мы так и не смогли стать чем-то целым, вы меня понимаете? Тридцать лет разницы — это барьер, через который невозможно перешагнуть…

Михаил кивнул, хотя и не был согласен с этим утверждением. И при большей разнице в возрасте можно создавать полноценные семьи. Если, конечно, есть какие-то объединяющие факторы. Здесь их не было изначально. Случайное знакомство, почти такой же случайный брак, если верить рассказу Анны.

Взаимное непонимание, отчуждение… То же самое Михаил мог бы сказать и о своем браке. Только его подобная ситуация не удовлетворяла, Анна постепенно привыкла к роли нелюбимой и нелюбящей жены богатого человека. Муж занимался своим делом — у него была фабрика по производству мебели в подмосковном Лыткарине и сколько-то там магазинов, точнее — салонов по приему заказов, в Москве. Ничего сверхъестественного, но на обеспеченную жизнь хватало. Анна работала чисто для того, чтобы не скучать, писала статьи и обзоры в несколько журналов.

— Максим меня сильно не обременял, — откровенно призналась она, — он не пытался ограничивать мою свободу, не следил за мной или же делал это так, что я ничего не замечала. Я тоже старалась вести себя так же… необременительно, как и он. В отличие от своей сестрицы мой покойный муж был довольно неплохим человеком.

— У вас есть дети? — спросил Михаил, хотя и так было ясно, что детей у Анны нет, иначе бы она о них упомянула хоть раз; вопрос следовало понимать как: «почему у вас не было детей?».

— Нет, — с оттенком сожаления (возможно, и наигранным) ответила Анна. — Хотя Максим был не прочь обзавестись наследником. У него это был первый брак, представьте себе. Он говорил, что в молодости не особо горел желанием связывать себя узами брака, а потом, когда с головой ушел в бизнес, просто некогда было. Да и незачем, наверное, он был совсем не семейным человеком. Ну, как бы это объяснить?.. Семья для него была ни ценностью, ни целью, а чем-то второстепенным… В общем, я долго обследовалась, даже в Израиль летала, потом долго лечилась, и все без толку… Медицинские подробности вас интересуют?