– Он – в полном порядке, смотрит телевизор. Я
хочу, чтобы ты смотрела на эту свечу– молча, не произнося ни слова. Только
верь.
– Верить во что?
– Я ведь просила тебя хранить молчание. Просто
верь – то есть ни в чем не сомневайся. Ты – жива, и эта свеча есть единственная
точка в твоей вселенной. Верь в это. Забудь раз и навсегда, будто дорога – это
способ дойти до цели, на самом деле цель достигается при каждом шаге. Повторяй
каждое утро: «Я пришла», и ты увидишь, как легко тебе станет вступать в контакт
с каждым мгновением твоего дня. Я помолчала.
– Пламя свечи озаряет твой мир. Спроси ее:
«Кто я?» Снова помедлила немного и продолжала:
– Предвижу твой ответ: «Я – такая-то,
пережила, увидела и прочувствовала то-то и то-то. У меня есть сын. Живу в
Дубае». А теперь снова спроси у свечи: «А кем я не являюсь?»
И снова сделала паузу.
– Ты должна будешь ответить: «Счастливым
человеком. Типичной матерью семейства, которая думает только о сыне, о муже, о
том, как бы купить дом с садом, где можно будет проводить все лето». Я права?
Ты можешь говорить.
– Права.
– Стало быть, мы на верном пути. Ты – как и я
– человек неудовлетворенный. Твоя «реальность» плохо сочетается с «реальностью»
других людей. И ты опасаешься, как бы та же судьба не постигла и твоего сына.
Верно?
– Верно. Опасаюсь.
– И тем не менее знаешь, что остановиться не
сможешь. Ты борешься, но не в силах одолеть свои сомнения. Внимательно гляди на
свечу: в этот миг она – твоя вселенная. Она приковывает твое внимание и немного
освещает то, что вокруг. Глубоко вздохни, как можно дольше задержи воздух в
легких, а потом выдохни. Повтори это пять раз.
Она повиновалась.
– Это упражнение успокоит твою душу. Теперь
вспомни мои слова – верь! Верь, что ты – в силах! Что ты уже пришла, куда
стремилась. Помнишь, когда мы пили чай, ты рассказала мне, что сумела изменить
поведение своих сослуживцев по банку, потому что научила их танцевать. Так вот,
это – не так.
Ты изменила все – ты танцем преобразила
действительность. Ты поверила в эту историю о Вершине, которая заинтересовала
меня, хотя раньше я не слышала ничего подобного. Тебе нравилось танцевать, ты
верила тому, что делаешь. Невозможно верить в то, что тебе не нравится,
понимаешь?
Афина, не сводя глаз с огонька свечи, молча
кивнула.
– Вера – это не желание. Вера есть Воля.
Желание – это пустота, всегда требующая заполнения. Воля есть сила. Воля меняет
пространство вокруг нас, подобно тому, как ты преобразила свою работу в банке.
Но для этого тебе необходимо Желание. Пожалуйста, сосредоточься на свече!
Твой сын вышел отсюда и стал смотреть
телевизор, потому что темнота пугала его. В чем причина этого? На темноту мы
можем проецировать все что угодно, но чаще всего – наши страхи. Это свойственно
и детям, и взрослым. Медленно подними правую руку.
Рука поднялась. Я попросила сделать то же
самое и с левой рукой. Взглянула на ее груди – они были гораздо красивей моих.
– Можешь опустить – но медленно. Закрой глаза,
глубоко вздохни, я зажигаю свет. Готово! Наш ритуал окончен. Пойдем в комнату.
Она поднялась с трудом – от долгого пребывания
в позе, которую я велела ей принять, ноги онемели.
Виорель уже заснул. Я выключила телевизор, и
мы прошли на кухню.
– Для чего было нужно все это? – спросила она.
– Для того лишь, чтобы вывести тебя из
повседневной действительности. Внимание можно сосредоточить на чем угодно, но я
предпочитаю темноту и огонек свечи. Но ты, наверное, хочешь узнать, куда я
направляюсь? Так ведь?
Афина ответила, что ехала поездом три часа, да
еще с ребенком, что ей надо собрать вещи и что на свечу она может смотреть у
себя дома – для этого вовсе не нужно было приезжать в Шотландию.
– Очень даже нужно, – возразила я. – Нужно для
того, чтобы понять – ты не одна, есть и другие люди, вступающие в контакт с тем
же, что и ты. Достаточно тебе будет понять это – и ты поверишь.
– Во что?
– В то, что ты – на верном пути. И, как я
сказала тебе, каждый сделанный шаг – это и есть достижение цели.
– На каком еще пути?! Я думала, что, когда найду
в Румынии мать, обрету душевный мир, в котором так нуждаюсь. Ничего подобного
не произошло. Так о каком пути ты говоришь?
– Об этом я ничего не знаю. Ты постигнешь это
сама, когда начнешь учить других. Вернешься в Дубай – возьми себе ученика или
ученицу.
– Чему же я стану их учить? Танцу или
каллиграфии?
– Тем и другим ты уже владеешь в совершенстве.
Ты должна учить тому, чего не знаешь сама. Тому, что Мать захочет явить людям
через твое посредство.
Она взглянула на меня как на полоумную.
– Да– Да, – настойчиво сказала я. – Как ты
думаешь, зачем я попросила тебя поднять руки и глубоко вздохнуть? Чтобы ты
подумала – мне ведомо нечто такое, чего ты не знаешь. Но это не так: это был
всего лишь способ вывести тебя за пределы привычного мира. Я не прошу тебя
благодарить Мать, твердить о том, какие чудеса Она творит, говорить, как среди
пляшущих языков пламени возникает Ее дивный лик. Я попросила лишь сделать
бессмысленное и нелепое движение – поднять руки, сосредоточиться на огоньке
свечи. И этого достаточно. Достаточно при каждой возможности, при каждом
удобном случае делать нечто такое, что не согласуется с действительностью,
окружающей нас.
Когда ты начнешь придумывать для своего
ученика ритуалы, ты почувствуешь – кто-то ведет тебя. И тогда начнется
ученичество – так говорил мой учитель. Захочешь прислушаться к моим словам –
хорошо. Не захочешь – продолжай жить, как жила, как живешь сейчас. И в конце
концов начнешь биться головой о стену, чье имя «неудовлетворение».
Я вызвала такси, мы еще немного поболтали о
пустяках вроде моды и мужчин, и Афина уехала. Я была совершенно убеждена в том,
что она послушается меня, ибо не тот это был человек, чтобы не принять вызов.
– Учи людей быть разными! Больше ничего и не
нужно! – крикнула я вслед удалявшейся машине.
Это называется – «радость». Ибо счастье –
довольствоваться тем, что у тебя уже есть, будь то любовь, ребенок, работа. Но
не для такой жизни появились на свет Афина и я.