Лена была воспитана родителями в строгости и научном материализме. Бабушка Анастасия Кирилловна пыталась преодолеть сухой рационализм и пробудить в сознании внучки тягу к мистическому, но не преуспела в этом.
Лена питала слабость к литературе по оккультизму и магии, но воспринимала прочитанное только как забавное чтиво. В их семье никогда не гадали, не ворожили, не колдовали и не обращались к экстрасенсам, магам и пророчицам. Подобные вещи считались ерундой, выдумками для выманивания денег у дураков.
— Не хватало еще превратиться в добычу для цыганок, которые пристают на улицах к прохожим, предлагая свои услуги, — пробормотала Лена.
И все-таки… мысль о гадании запала ей в голову. Уж очень велико было искушение заранее узнать, что ждет в туманном будущем.
Она плотнее закуталась в мамин халат. Из окон тянуло сыростью, дождь барабанил по подоконникам и козырьку крыльца. Очередной телефонный звонок помешал Лене закончить пасьянс. Номер был незнакомый…
— Алло? — хрипло сказала она, почему-то замирая от волнения.
— Елена Никодимовна?
Этот голос она узнала бы из тысячи. Вот так сюрприз!
— Елена Никодимовна, это Широков… Вы меня слышите?
— Да…
— Можно мне приехать к вам? Еще не слишком поздно?
— К-ко мне? Я… на даче, — пробормотала Лена непослушными губами. — В Подлипках.
— Мне это известно, — усмехнулся Широков. — Так можно или нет?
«Разумеется, ему известно! — подумала она. — С такими связями ему известно всё и обо всех. Какая же я балда! Наверняка Широков знает о том, что мои родители в санатории. Что ему нужно?..»
— Приезжайте… — промямлила она и бросила трубку, как будто бы та жгла ей руку.
Телефон жалобно звякнул и замолк. Сильный порыв ветра распахнул окно, и Лену окатило ледяными брызгами…
Глава 4
Москва
— Мне придется отлучиться часа на два, — извиняющимся тоном сказал он. — Приготовишь что-нибудь? Продукты в холодильнике. Бери, что хочешь.
Оставшись одна, Ангелина Львовна открыла холодильник. Она не любила стряпню, но иногда приготовление пищи развлекало ее. Выбирая между мясом и рыбой, она предпочла тушку лосося. Красная рыбка в нежном соусе с овощами и лимоном будет как раз кстати к белому вину.
Время пролетело незаметно. Лосось поспел, салат из креветок и мидий горкой лежал на тарелке, а Марата все не было и не было.
От скуки Закревская сварила себе кофе. После второй чашки ей захотелось позвонить ему на мобильный и устроить выговор. Она обожала отчитывать его, понимая, что это все игра, приятная для обоих, и что он тоже понимает и охотно подыгрывает ей.
Калитин позвонил первым.
— Я уже еду, — сказал он. — Ты сердишься?
— Еще как! Будешь теперь есть холодного лосося.
— С удовольствием.
Марат свернул к дому, размышляя о том, как удачно складывается его жизнь. Встреча с Линой — настоящий подарок судьбы. Он осознал это полностью только там, в горах Памира, когда решал для себя: оставаться ему или возвращаться
[3]
…
После Памира он смотрел на людей отстраненно, ощущая себя заезжим гостем. Потом эта отстраненность сменилась интересом к людям. Что они знают о себе? Может статься, многие из них такие же залетные пташки, как и он. Так же, как и он, забывшие свои истоки. Начало почти всегда утеряно.
Впрочем, повседневные дела и заботы взяли свое. Очень быстро чувство отчужденности прошло, и все вернулось на круги своя.
«После Памира я стал другим, — понял Марат. — Или самим собой. Мне предстоит познавать себя вновь. Это будет захватывающе!»
Никто не замечал произошедших в нем перемен, — и он снова стал Маратом Калитиным. Главного о нем не знал теперь никто, кроме Лины. Это сделало их любовь особенной, сокровенной тайной.
Лина встретила его в прихожей со словами:
— Где ты пропадаешь? Лосось остыл.
— Зато я весь горю, — ничуть не смутился Марат. — А ты, дорогая?
Она увернулась от его объятий и пошла на кухню, где был накрыт стол.
Они пили белое вино и ели остывшую рыбу, которая все равно оказалась вкусной.
Когда Лина уснула, Марат осторожно, стараясь не потревожить ее, встал, достал письмо и отправился в кухню. На столе стояли оплывшие свечи. Он зажег одну и раскрыл конверт. Читая послание «с того света» третий раз, он искал в нем разгадку смерти Багирова…
«Привет тебе, Марат! — писал тот. — Раз ты читаешь мое послание, значит, я уже мертв. Возможно, общение с мертвецами тебе не по нраву? Сделай исключение для старого товарища. Я и сам не любитель подобных штук. Всю сознательную жизнь я придерживался теории материализма. Только события последних месяцев пошатнули мой рационализм и железную логику.
Не так давно вокруг моего босса, небезызвестного Павла Широкова, начали происходить странные события. Сначала я принял их за обычные разборки, связанные с переделом собственности. Но чем дальше, тем больше я убеждался, что не все так просто. Нападения следовали одно за другим, а никаких требований не выдвигалось. Никто не выходил с нами на контакт.
Я задействовал все свои каналы, но никто не смог пролить свет на происходящее.
Пока мне ясно одно: некто спланировал и последовательно осуществляет акцию то ли устрашения, то ли… сам не знаю чего. Посуди сам, каков расклад: обстрел заправок, проникновение в квартиру Широкова, покушение на его жизнь, которое сорвалось по чистой случайности. Киллер ушел, и никто не помешает ему повторить попытку.
За неимением ничего другого, я выдвинул версию личной мести. Но мотивы, мотивы? Единственная зацепка — давний конфликт между Широковым и Георгием Пилиным. Мы занялись отработкой этой версии, хотя мне самому она казалась «притянутой за уши».
Нам удалось захватить одного из налетчиков, некоего Завьялова. Он, как я и думал, оказался наемником и рассказал не много. Интересный факт — парень по фотографии опознал в Пилине заказчика. Если честно, я был удивлен и сбит с толку. Ни психологически, ни логически никак Пилин не тянет на эту роль. Мало того, по словам Завьялова, заказчик не скрывался, на встречу с ним явился лично и даже представился. Знаешь как?
Демоном Мрака!..
Тогда это показалось мне смешным. Сейчас я изменил свое мнение.
Налетчик выглядел ужасно напуганным. Мы рассчитывали с его подачи выйти на заказчика, но Завьялов без видимых причин умер. Прямо в охраняемом бетонированном подвале кто-то сумел с ним расправиться. Причем на теле не было серьезных повреждений. Как ни глупо это звучит… получается, Завьялов умер от страха.