Затерянные в океане - читать онлайн книгу. Автор: Луи Жаколио cтр.№ 64

Взгляд на карту. — Опрокинутые конусы. — Два командира вместо одного. — Таинственная цель. — Порник беспокоится. — Idee fixe. — Дружеские разуверения.

ПОСМОТРИТЕ ВНИМАТЕЛЬНО, ЧИТАТЕЛЬ, на ту часть океана, которая заключена между Малайзией и Филиппинскими островами и окружает Яву, Суматру, Целебес, Борнео и тысячи других островов, менее крупных и совсем малых, которых не найти ни на одной карте: все они, а особенно эти малые, незначительные, окружены мадрепоровыми рифами, беспрестанно возводимыми работой коралловых полипов.

Все эти клочки суши между водами океана — остатки, без всякого сомнения, громадного материка, существовавшего когда-то и разрушенного какой-нибудь ужасной стихийной катастрофой. Нигде в другом месте не встречается таких грандиозных последствий гнева природы: исполинские скалы в пятьсот-шестьсот футов высотой, часто соединенные одна с другой как бы мостами, под которыми море вечно волнуется с глухим шумом, словно исходящим из подземной бездны; подводные гроты, где океан клокочет и ревет, подобно адскому чудовищу, низвергнутому в преисподнюю мира; конусообразные острова, поверхности которых не попирала еще нога человека, потому что это — опрокинутые конусы, вершинами уходящие в море, а основанием обращенные к небу; наконец, миллиарды гибельных рифов, которые под водой, несомненно, соединяют друг с другом все эти острова и островки и на гребнях которых океан бесплодно вымещает свою вековую злобу…

Вот именно здесь-то, недоступный для нескромного любопытства путешественника-натуралиста, и находится остров Иен, вековая резиденция Квангов, этих царей китайских морей и рек. Сюда-то честолюбивый и жадный Ли Ванг и поплыл на верную и ужасную смерть, стремясь стать главой могущественнейшего в мире общества!

Если бы Порнику пришлось вести ночью вверенную его команде яхту, она бы не увидела больше дневного света. Но умный и осторожный Саранга имел приказания на этот счет, и все шло хорошо. Порник командовал днем, а он — ночью.

Когда утром, после кутежа, Порник взошел на палубу и увидел своих друзей, занятых приведением ее в порядок, то сказал Ланжале, бывшему тут же:

— Славная штучка эта яхта, и экипаж подобран на славу!

Однако, при всем благодушии, его не оставляло беспокойство: куда он идет со своей яхтой и чем кончится это путешествие?

Саранга был молчалив как могила. На все вопросы он обычно отвечал: «Я ничего не знаю. Я исполняю только приказания моего господина».

Ланжале немного удивлялся, что его «патрон», как он привык называть Гроляра, избегал всяких разговоров с ним о том, куда они, собственно, направляются. Но он не придавал никакой важности осторожному поведению парижского сыщика, мало задумываясь о его планах и намерениях. Прочие же два, Данео и Пюжоль, вовсе не думали о цели путешествия, посвящая все свое время, свободное от службы, игре в триктрак или беседам за стаканом доброго вина. Но не таков был Порник, который, будучи командиром судна, считал себя обязанным знать, куда он плывет. Он начал раздражаться таинственным маршрутом своего судна и дал себе слово так или иначе проникнуть в эту тайну.

Ланжале, подшучивая над ним, замечал:

— И что тебе из того, куда мы держим курс, раз мы попали в секретную экспедицию? Пойми, что если мы разгадаем этот секрет, то это путешествие потеряет для нас всю свою прелесть!

Но веселость друга не могла успокоить упрямого бретонца, который однажды сказал ему:

— Присутствие здесь твоего Гроляра, который проводит свое время, запершись с этим противным мне Ли Вангом, не может внушить мне успокоительных мыслей. Собственно говоря, плевать мне на них, но как-то сам собой возникает вопрос: о чем эти люди беседуют друг с другом, какой еще заговор затевают после памятного вечера у банкира? Разве они не должны были, садясь на судно, сказать мне прямо: «Вот, господин командир, цель нашего путешествия; надеемся, что вы нам поможете в ней» и так далее? Но они мне не сказали ни слова ни о чем, и я даже не знаю, какого направления мы держимся, так что не будь со мной этого малайца, который заступает мое место по ночам, мы зашли бы Бог знает куда… И ты находишь все это в порядке вещей?

Немного легкомысленный Ланжале начал убеждаться в справедливости выводов Порника, который наконец однажды вечером с видом заговорщика сказал ему, зазвав в свою каюту и крепко заперев за ним дверь:

— Выслушай меня внимательно: дело касается вещи, о которой мы уже говорили.

— Ты узнал что-нибудь? — спросил его тот с некоторым беспокойством, понятным в его положении.

— Пока ничего, и вот потому-то я и хочу поговорить с тобой.

— Черт возьми!!! В таком случае это очень важно!

— Оставь свои шутки, так как я убедился в одном, а именно: в конце концов, помяни мое слово, если Данео, Пюжоль и я не заплатим из наших карманов за разбитые горшки, как говорится!

— Я не понимаю тебя.

— Потом поймешь! Скажи мне, правда ведь, что этот дьявол Гроляр арестовал тогда, в тот вечер, Бартеса и трех китайцев, друзей покойного Фо?

— Правда, но они снова на свободе.

— Это еще ничего не значит! Гроляр наверняка попытается еще раз проделать то же самое, и кто может поручиться, что новая проделка его не будет успешнее первой?

— Положим! Но ведь я их предупредил о нем, и они теперь знают, как держать себя в отношении господина маркиза.

— Я не говорю о тебе: ты ведешь себя безукоризненно по отношению к твоим старым товарищам. Но Гроляр! Можешь ли ты утверждать, что у него нет намерения, упустив крупных птиц, поймать в свою западню хоть мелких пташек, каковы мы трое, твои друзья и собутыльники? И вот мне все мерещится, что мы в один прекрасный день, а то, может быть, и ночью попадем вдруг на борт «Бдительного», который и потащит нас обратно туда, откуда мы явились! Я опять-таки не говорю о тебе: ты теперь вращаешься в иной сфере, чем мы, грешные.

— Этого еще недоставало! Ты принимаешь меня за человека, который подслуживается и вследствие этого делает карьеру?!

— Глупец ты, если так понял мои слова. Разве я не знаю, что ты всем жертвовал для своих друзей!

— Так ты думаешь, что Гроляр?

— Скажи, положа руку на сердце, разве ты не находишь его способным предать нас троих?

— О, абсолютно! Но посмотрим, обдумаем немного наше предположение… Во-первых, не он здесь хозяин, и наша яхта — не «Бдительный». Чтобы арестовать вас троих, нужно содействие банкира Лао Тсина, а именно он и попросил Бартеса командировать вас на свое судно.

— Но ведь банкир не нуждался в нас?

— А я думаю — напротив: он не хотел поручить такого прекрасного судна грубым китайцам, привыкшим только к своим джонкам; к тому же они не умеют обращаться с паровыми машинами. Словом, все это очень просто и вполне понятно.

— Для тебя, милейший мой Ланжале!