Леди и война. Цветы из пепла - читать онлайн книгу. Автор: Карина Демина cтр.№ 31

...у костров сидели люди, которые громко орали песни. Они ели руками, руки вытирали об одежду, кости швыряли в костры, а мочиться ходили к розовым кустам.

Дару люди не нравились.

И он обошел их стороной.

Жарко... и спина чешется, точно комары покусали, особенно под левой лопаткой, просто-таки невыносимо свербит. Дар пытался посмотреть что там, но как ни выворачивался перед старым зеркалом, ничего не увидел. И глаза прежние, блеклые...

...нет, Дар знал, что никогда не станет таким, как брат или отец, потому что уже слишком взрослый, и система сказала про сбой реализации программы. Но спина-то чесалась. Или это от одежды? Неприятная, жесткая. А мамин шарф согрелся... зачем было отбирать у нее наряды?

Дар пробрался во дворец через боковую дверцу, которой пользовались слуги, раньше, давно, сейчас слуг почти и не осталось. Как могут свободные люди унижать себя, прислуживая кому-то?

До родительской спальни добрался без приключений, и замер перед дверью.

Родители ссорились?

Они никогда не ссорились!

- Я сделал то, что должен был сделать давно! - отец в жизни не повышал голоса на маму. На Дара, случалось, орал. И бывало, что не только орал, но вот мама...

- Это наш сын!

- Уже нет. Посмотри. Он безумен. А у меня не хватает сил гасить его. Эли, мне не двадцать и не тридцать. Мне шестьдесят семь. И я сломаюсь, если дойдет до прямого столкновения, а вскоре дойдет, потому что он забыл, кто я ему. И кто ты.

Молчание, от которого опять становится жарко.

И Дар отступает от двери. Он не хочет слушать это...

- Без него я продержусь еще лет двадцать. Возможно, получится распечатать Дара. А если нет, то... Дохерти может позволить себе второго сына. Он упрям, но понимает, что такое долг...

Брат забрался в нишу, где раньше стояла ваза.

Он странный.

И ходит босиком, потому что не способен испытывать холод.

- Тихо, - шепчет брат, прикладывая палец к губам, и Дар кивает. - Он хочет меня убить. Не сам, он слишком слабый, чтобы сам.

Глаза красные почти. И на лице - одна чернота.

- Он мне мешал, мешал, а теперь позвал других... думал, что я не узнаю. А я узнал. Я не стану их ждать. Успею. Что у тебя?

Брат схватил за плечо и сдавил пребольно.

- Тише... - вытащив мамин шарф, он прижал его к лицу. - Они сказали, что если я сделаю все правильно, то ее вернут.

- Кого?

- Ее.

Пальцы просвечивали сквозь тонкую ткань, и нарядный алый цвет становился каким-то грязным.

- Она не умерла...

...Дар понял, о ком идет речь. Ее имя запрещено было произносить вслух. А ее портрет исчез из картинной галереи. Дар не представлял, как выглядела та женщина, которая свела брата с ума, но вполне искренне ее ненавидел.

- ...ее забрали, но вернут. Я сделаю, что они хотят, и ее вернут. Только это тайна.

Он положил руку на затылок, притянув Дара к себе.

- Никому не говори, ясно?

Пальцы горячие и точно в голову лезут.

- Откроешь рот, и я тебя убью...

- Отпусти его, - голос отца доносился откуда-то издалека, Дар уже и не знал, где находится. Там жарко и много красного. - Слышишь?

- Слышу.

Отпустили. Оттолкнули. И прижав палец к губам, подмигнули.

- Дар, иди к себе...

- Я только хотел объяснить ему, что мы все делаем неправильно.

- Кто "мы"?

Отец тоже совсем чужой. В ярости или почти в ярости, и от Дара отмахивается. Он не станет слушать.

- Такие, как ты. Или я, - брат наклоняется. - Нельзя притворяться богами. Мы люди. И должны жить, как люди.

- Мы не люди. Ты это знаешь. Дар, иди к себе.

Идет, но недалеко. В стене много ниш и, если прижаться к одной, то все видно.

- Отпусти его, - отец устал.

- Я не могу. Хотел бы, но не могу... это неправильно... я... пойду?

- Куда?

- В Храм...

...и останется там до ночи. Закат будет красным, как мамин шарф, и огненные кошки выйдут на прогулку. Дар услышит волну и испугается, что утонет в ней. Он будет пить ее, горькую, душную, столько, сколько сможет. А потом внутри у него не останется места.

Сгорит что-то.

И Дар придет в себя на подоконнике, не способный противостоять зову ночи...

...и на земле. Теплая, еще дышит паром. И Дар ловит этот ее острый, пряный запах. В носу хлюпает. Кровь? И с ушей шла. Из горла. Хорошо, что Меррон нет, опять бы переживала.

Он вернется.

Ведь обещал, и даже если бы не обещал, все равно вернулся бы. За ней и ублюдками, которые разрушили его дом.

...большой секрет.

...обещали вернуть.

...если сделает то, что хотят.

Встать получилось. Вырвало, правда, но это мелочи... был шанс. У всех. У родителей. У него. Даже у тех ублюдков, которых повесили вдоль дороги. Всего-то на сутки опоздали... на сутки всего. Если бы отец позвал чуть раньше...

Лошади Дар просто велел подойти и, кое-как забравшись в седло, ткнул пятками в бока. Скоро издохнет, но не раньше, чем он пересечет нейтральную полосу. К тому времени он будет достаточно чужим, чтобы Ллойд услышал.

Так и вышло.

На чужой территории нечем дышать. И воля хозяина вызывает одно-единственное желание: отступить. Здесь ему нет места.

Должен.

Будет ждать. Если повезет, то дождется.

Паук на шее пульсировал часто, словно захлебывался.

Приступ. На этот раз - почти агония. Дар не знал, сколько времени прошло. Наверное, много, если он услышал:

...Биссот?

...я... Хаот... опасность... помощь...

У него не получается говорить, и усилие ментальное грозит реальной немотой. Паучьи тонкие лапы тлеют.

...уходи на нейтралку, легче станет.

Сотня метров. Сотня шагов, но каждый дается с трудом, он точно увяз в кисельном плотном воздухе.

...не приближайся. Опасность.

...слышу. Не приближаюсь. Успокойся. Вода с собой есть? Пей маленькими глотками. И не дави. Просто вспомни, что было.

На нейтралке - родник, расколотый камень, словно козье копыто, и вода просачивается сквозь трещину. Пить ее сложно, скорее слизывать приходится, но и вправду становится легче.

С воспоминаниями не выходит, они мешаются друг с другом. Дом. Шарф. Меррон, которая наверняка выскажет все, что думает. И пусть говорит, лишь бы ее вернули. Брат. И красная ночь.