Немного скандала - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Уайлдс cтр.№ 6

Она остановила свой выбор на платье небесно-голубого щелка. В угоду тете Софи, потому что та была просто в восторге от цвета, когда портниха разложила этот шелк среди отрезов тканей и мотков кружев. Потом тетя с энтузиазмом помогала снимать мерки — казалось, это будет продолжаться целую вечность.

Эмилия знала, что отец потратил на ее гардероб целое состояние. Однако у нее было неприятное чувство, что в этом экстравагантном поступке им двигала вовсе не отцовская щедрость, а желание устроить выгодный брак.

«Именно так и должно быть», — твердила рациональная сторона ее натуры. Любой отец хочет этого для дочери.

«Как раз так быть не должно», — спорила ее вторая половина. Ведь отец никогда не был частью ее жизни. Как несправедливо с его стороны стремиться сбыть ее с рук как можно скорее, едва она достаточно созрела, чтобы провести в Лондоне свой первый сезон! До недавнего времени она жила в загородном поместье и видела отца лишь во время деловых посещений. Приезд в Лондон ничего не изменил. Они едва разговаривали друг с другом, разве что обменивались учтивыми фразами за трапезой. Да и это бывало редко, потому что отец предпочитал обедать в своем клубе.

Другими словами, он стремился продолжать жить, как будто ее вовсе не было. Не потому ли она не рассказала ему о мужчине, которого обнаружила на балконе?

Возможно, что так. Но может быть, она все еще грезила о волосах цвета воронова крыла, загадочных темных глазах, сверкающей улыбке? А тот поцелуй… Что ж, надо признаться, она не знала, чего ожидать, когда все произошло, но опыт первого поцелуя показался ей интересным.

Нет, не то слово, решила она, направляясь к звонку, чтобы вызвать горничную. Это было… Волшебно. Пленительно. Волнующе.

Нет, не то!

Восхитительно до неприличия.

Она никогда не совершала неприличных поступков. До того, как пришел он.

— Мисс? — В комнату вошла ее горничная Беатрис. Темные волосы забраны в аккуратный узел, форменное платье безукоризненной чистоты и хорошо отглажено. Изящно выполненный реверанс. Эмилия находила, что прислуга в лондонском доме отца держится гораздо официальнее, чем в их поместье в Кембриджшире.

— Вы уже готовы одеваться? — спросила девушка.

Кто бы ни был тот мужчина, который ворвался к ней в спальню, он явно принадлежал к хорошему обществу. Эмилия вдруг оживилась, почувствовав интерес к предстоящему вечеру.

— Думаю, что надену лазурное шелковое, — ответила она. К собственному удивлению, ее ум вдруг лихорадочно заработал: как уложить волосы?

Когда получасом позже Эмилия сошла вниз, она нашла отца в его парадном кабинете. Его лицо было сурово, в руке он держал стакан шерри. Когда она вошла, он обернулся. Отец никогда не выказывал к ней ни любви, ни хотя бы приветливости, но сейчас он показался ей особенно мрачным.

— Не желаете ли стакан шерри, прежде чем мы отправимся на бал, Эмилия?

Его стакан был наполовину пуст. Если ей предстоит сидеть тут и дожидаться, пока он допьет свой шерри, ей лучше всего тоже выпить немного, чтобы было легче поддерживать натянутую беседу. Кивнув, она присела на элегантный обитый бархатом стульчик и тщательно расправила складки платья, и он налил ей шерри в тонкий бокал.

— Вероятно, вам стоит поместить драгоценности вашей матери ко мне в сейф, — сообщил он в обычной сухой манере, подавая ей напиток. — У меня есть все основания полагать, что кто-то из наших слуг нечист на руку.

Такого она не ожидала. Бокал с шерри замер на полпути к губам.

— Что такое… Почему?

— Кто-то побывал в моем кабинете и рылся в ящиках стола. — Он не стал садиться, а подошел к чиппендейлскому столику и принялся мрачно изучать небольшую статуэтку, инкрустированную перламутром. — В этом доме много ценных вещей, хотя их, как правило, не так-то легко вынести. А вот драгоценности занимают мало места, их легко спрятать в карман или мешочек. Например, алмазные серьги-подвески, которые я преподнес вам на день рождения.

Отец имел в виду алмазные серьги, которые послал на семнадцатилетний день рождения с запиской, в которой объяснялось, что он не сможет приехать на праздник в поместье, потому что у него дела в Лондоне.

Темноволосый мужчина на ее балконе…

Вряд ли был еще один незваный посетитель! Она осторожно спросила:

— А он… То есть тот, кто был в кабинете… Он что-нибудь взял?

— Похоже, что нет. Я только заметил — перед тем как идти одеваться к обеду, — что ящики стола не заперты. Я созвал прислугу, но никто не сознался.

По крайней мере ее таинственный восхитительный незнакомец не вор. Но ведь он тайно пробрался в их дом…

— Сомневаюсь, что кто-то из них мог украсть, — заметила Эмилия. — Роберт и Джеймс — братья; они не станут рисковать положением друг друга. Кухарка вполне счастлива, царствуя на кухне, а Перкинс держит в строгости горничных.

— Роберт и Джеймс?

— Лакеи, — иронично подсказала она.

— Вы на короткой ноге со слугами, даже знаете их по именам. — Отец сердито нахмурился.

Да, она была дружна со слугами. По крайней мере пока росла, запертая в отцовском поместье, других друзей у нее не было. Поэтому она была лишена снобизма. Откровенно говоря, слуги были ей куда ближе и роднее, чем собственный отец. Когда Эмилия наконец прибыла в Лондон дебютировать в свете, для нее оказалось само собой разумеющимся, чтобы и здесь обращаться с прислугой в дружеской манере.

— Вероятно, вы забыли закрыть ящики, — предположила она, потягивая золотистый напиток, в душе гадая: зачем джентльмену, аристократу подвергать себя риску, вламываясь в дом отца, чтобы шарить в ящиках стола? Он искал не деньги. Она поверила, когда он сказал, что деньги здесь ни при чем. Его одежда, манера держаться… Нет, он явился в их дом не из-за денежных затруднений.

— Я мог бы забыть запереть один ящик, но оба? — сказал отец раздражительно. Он осушил стакан и отставил его нетерпеливо. — Идем наконец?

Разумеется, подумала она, послушно вставая. Возможно, сегодня вечером ей не придется смертельно скучать, как обычно.

Возможно, украшенный драгоценной брошью тюрбан — это было уже чересчур, но какое он произвел впечатление! София Маккей не спеша прошлась мимо группы почтенных мамаш, не обращая ни малейшего внимания на их язвительные взгляды. Признаться, было ужасно приятно чувствовать себя столь шокирующее оригинальной. Так было всегда, и она любила потакать собственным вкусам, даже если они могли показаться кому-то слишком дерзкими. Уильям всегда поощрял ее и часто шептал на ушко, что обычные женщины скучны ему до слез.

Как же она тосковала по нему! По руке, сжимающей ее руку; веселым раскатам внезапного смеха, когда она пересказывала ему забавную сплетню; ровному дыханию в темноте спальни, когда он засыпал…