Грань риска - читать онлайн книгу. Автор: Робин Кук cтр.№ 68

— Чтобы ставить первоклассные опыты, необходимо первоклассное оборудование, — парировал Эдвард. — Я совершенно ясно тебе об этом говорил, когда речь шла о проекте «Омни». Уж не думаешь ли ты, что эта лаборатория стоит, как какой-нибудь паршивый гараж?

Ким наблюдала за перепалкой мужчин. Чем дольше они спорили, тем меньше она волновалась. Эдвард был разозлен, но не терял над собой контроля.

— Ладно, — сдался Стентон, — давай пока оставим в покое стоимость лаборатории. Вместо этого ты должен представить мне график утверждения «ультра» Комитетом по лекарствам и пищевым продуктам. Я должен это знать, чтобы прикинуть, когда, наконец, деньги начнут поступать на счета, а не утекать неизвестно куда.

Эдвард в отчаянии воздел руки к небу.

— Мы еще не успели открыть лабораторию, а ты уже заговорил о сроках. Мы обсуждали вопрос о комитете в ресторане, перед тем, как согласились заняться основанием компании. Ты что, все забыл?

— Слушай, умная твоя задница! — в запальчивости крикнул Стентон. — Бремя поддержания всей операции на плаву легло на мои плечи. Оно оказалось не слишком легким, если принять во внимание скорость, с какой ты растранжириваешь первоначальный капитал. — Стентон повернулся к Ким, которая стояла, прижавшись к стене в прихожей. — Ким, скажи этому толстокожему бегемоту, что финансовая ответственность — это первое требование, которое предъявляется к любой начинающей компании.

— Не впутывай ее в это дело! — прорычал Эдвард.

Очевидно, Стентон понял, что зашел чересчур далеко и слишком сильно уязвил Эдварда. Тон его сразу стал более умиротворяющим.

— Давайте успокоимся. — Он поднял руки в умоляющем жесте. — Ты должен признать мое требование разумным. Мне надо иметь хотя бы примерное представление о том, что ты собираешься делать в этой вымощенной золотом лаборатории, чтобы постараться прикинуть необходимые финансовые потребности.

Эдвард шумно выдохнул воздух и несколько расслабился.

— Интересоваться тем, что мы будем делать в лаборатории, и врываться сюда и спрашивать, когда комитет утвердит новое лекарство, это совсем разные вещи, — проговорил он.

— Прошу прощения, что не смог соблюсти политес, — произнес Стентон. — Но доложи мне, пожалуйста, свой план атаки.

— Со всей возможной быстротой мы займемся выяснением всех свойств нового препарата «ультра», — начал Эдвард. — Сначала нам надо полностью понять его химические свойства — такие как растворимость в различных растворителях и его поведение в присутствии других активных соединений. Затем мы проведем контролируемые биологические исследования с целью выяснить и понять механизмы метаболизма и выделения из организма, нам надо, кроме того, определить, насколько токсично это соединение. Токсикологические исследования надо провести на отдельных клетках и группах клеток ин виво и ин витро — на целостном интактном организме. Нам придется начать с вирусов и бактерий, а закончить высшими животными. Нам предстоит, кроме этого, сформулировать правила качественного и количественного определения препарата в жидких средах организма. На молекулярном уровне нужно найти сайты связывания и механизм действия. Свойства лекарства надо проверить при различных температурах и значениях водородного показателя — рН. Все протоколы перечисленных исследований надо будет приложить к заявке на регистрацию нового лекарственного средства, которую мы подадим в Комитет по лекарствам и пищевым продуктам. Все это следует проделать до начала проведения клинических испытаний.

— Мой Бог… — простонал Стентон. — От твоих слов у меня закружилась голова. Здесь работы на десятилетия, если не больше.

— Ну, не десятилетия, — возразил Эдвард, — но это займет несколько лет. Я тебе уже об этом говорил. В то же время я сказал тебе, что мы сможем потратить на это меньше, чем стандартные десять — двенадцать лет.

— Мы сможем уложиться хотя бы лет в шесть? — поинтересовался Стентон.

— Я не могу пока ничего обещать, сначала надо приступить к работе и получить первые данные, — ответил Эдвард. — Могу только сказать, что это займет больше, чем три года, но меньше, чем двенадцать лет.

— Значит, есть шанс, что можно закончить все за три года? — с надеждой спросил Стентон.

— Три года — это больше похоже на чудо, — признал Эдвард. — Но в принципе возможно. Однако надо принять в расчет еще один немаловажный фактор: большие расходы требуются для полноценного оснащения лаборатории, но, когда оснащение закончено, расходы резко снизятся.

— Я бы очень хотел на это надеяться, — проговорил Стентон. — Но не могу. Скоро мы начнем выплачивать огромные оклады сотрудникам, которых ты нанял для программы «Ультра».

— Слушай, мне пришлось пообещать большую зарплату, потому что мне нужны самые лучшие специалисты, — сообщил Эдвард. — Кроме того, я предпочел расплачиваться с ними заработной платой, а не пакетом акций. Я не хочу терять дивиденды.

— Дивиденды не будут ни черта стоить, если мы обанкротимся, — проворчал Стентон.

— Но мы же вырвались вперед в этой гонке, — возразил Эдвард. — Большинство биотехнологических компаний и фармацевтических групп были основаны не для производства конкретного лекарства. А у нас такое, и очень перспективное, лекарство есть.

— Все это я знаю. Но я очень нервничаю, — признался Стентон. — Мне еще ни разу не приходилось вкладывать все свои деньги в одну компанию и наблюдать, как они стремительно тают.

— На этот раз ты очень мудро вложил свои деньги, — заверил Эдвард. — Мы оба станем миллиардерами. «Ультра» стоит того, я в этом уверен на сто процентов. Пошли, покажу тебе лабораторию. Это и тебе придаст уверенности.

Ким облегченно вздохнула, видя, как оба направились к лаборатории, мирно беседуя. Стентон даже приобнял Эдварда за плечи.

Когда они ушли, Ким оглядела комнату. К ее удивлению, ее совершенно не трогал беспорядок, который причинил дому переезд. Внезапно наступившая тишина породила у Ким острое ощущение присутствия в доме Элизабет. К Ким вернулось чувство, что Элизабет пытается что-то сообщить ей через столетия, которые пролегли между ними. Но как она ни прислушивалась, не могла расслышать ни единого внятного слова. И все равно Ким была убеждена, что какая-то частица Элизабет присутствует в самой сердцевине ее существа. И то, что теперь стало домом Ким, было в каком-то смысле и домом Элизабет.

Такие мысли не доставили Ким никакого удовольствия, более того, она почувствовала себя не вполне уютно. В неявном сообщении Элизабет ей чудились неудовольствие и нетерпеливая мольба о помощи.

Занявшись самой неотложной, на ее взгляд, задачей, Ким поспешно распаковала отреставрированный недавно портрет Элизабет и повесила его над камином. Стены гостиной перекрасили, и силуэт портрета исчез. Ким пришлось наугад определить высоту, на которой должна была висеть картина. Почему-то Ким была убеждена, что место картины там, где она находилась триста лет назад.

Она отошла на несколько шагов и посмотрела на картину, висящую над каминной полкой. Ее поразила жизненная сила, исходившая от живописного полотна. Раньше, при лучшем освещении, Ким казалось, что портрет исполнен слишком примитивно. Теперь же, когда картина висела в полутьме гостиной, эффект стал совершенно иным. Сквозь сумеречный свет зеленые глаза Элизабет смотрели пронизывающим, горящим взглядом.