Несколько минут группа обдумывала эту гипотезу. Несмотря на то, что эмоциональная атмосфера несколько улучшилась, высказанная возможность снова вызвала у ученых тревогу.
— Если это верно, — сказал Дэвид, — то, что должно произойти, когда мы просыпаемся в условиях такой блокады?
— В таком случае мы испытываем ретроэволюцию, — предположил Курт. — Мы будем отданы на волю своих рептилианских мозговых центров. Мы превращаемся в кровожадных хищных пресмыкающихся!
Ужасный смысл произнесенных слов вызвал всеобщее оцепенение.
— Минуту внимания! — крикнул Эдвард, стремясь вселить в себя и других бодрость духа. — Мы делаем слишком поспешные выводы, не основанные на фактах. Все это голые предположения. Мы не видели никаких подобных проблем у обезьян, которые получали «ультра», хотя все мы согласны с тем, что у обезьян имеются такие же, правда, несколько меньшего размера, полушария мозга, что и у людей, во всяком случае, у большинства людей.
Все, кроме Глории, улыбками оценили юмор Эдварда.
— Если даже с «ультра» возникли проблемы, — напомнил всем Эдвард, — мы все же должны принять во внимание положительные эффекты его действия. Мы же видим, как благотворно это лекарство воздействует на наши эмоции, остроту восприятия и даже на долговременную память. Возможно, мы принимаем слишком большую дозу лекарства и нам надо просто ее уменьшить. Наверное, нам надо принимать такую же дозу, как Элеонор, потому что она испытывает только положительное действие «ультра».
— Я не изменю своего решения, — твердо заявила Глория. — С этой минуты я прекращаю прием препарата. Мне страшно подумать о самой возможности того, что во мне сидит какой-то примитивный зверь и управляет мной без моего ведома, заставляя бродить по ночам.
— Это очень образно сказано, — заметил Эдвард. — Ты можешь прекратить прием лекарства. Здесь не должно быть никаких возражений. Никого нельзя неволить в таких вопросах и принуждать делать что-то против воли. Каждый из вас может решить, будет он дальше принимать препарат или нет. Но вот что я хочу вам всем предложить. Чтобы иметь гарантию безопасности, нам следует начать с половины той дозы, которую принимает Элеонор, принять эту дозу за верхний предел и постепенно, по одной стомиллионной миллиграмма за один шаг, уменьшать дозу.
— Это кажется мне разумным и безопасным, — согласился Дэвид.
— Мне тоже, — поддержал его Курт.
— И мне, — произнес Франсуа.
— Хорошо, — подытожил Эдвард. — Я совершенно уверен: если проблема заключается в том, что мы установили сейчас в результате обсуждения, то побочный эффект зависит от дозы. А принятое нами решение ограничивает риск продолжения опыта и делает его вполне приемлемым и допустимым.
— Я не собираюсь рисковать даже так, — заявила Глория.
— Никаких проблем, это твое дело, — согласился Эдвард.
— Вас не раздражает мое решение? — спросила Глория.
— Ни в малейшей степени, — ответил Эдвард.
— Я смогу быть контролером, — проговорила Глория, — и по ночам следить за вашим поведением.
— Превосходная идея, — одобрил Эдвард.
— У меня есть предложение, — сказал Франсуа. — Мне кажется, всем нам надо принять помеченный радиоактивным изотопом «ультра», чтобы я смог просканировать у нас головной мозг и картировать связывание «ультра» в мозге. Конечной оптимальной дозой должна стать такая, которая позволит достигнуть оптимальной концентрации «ультра» в головном мозге без дальнейшего ее нарастания.
— Я согласна с этой идеей, — поддержала его Глория.
— И еще одно, — добавил Эдвард. — Я уверен, что вам не надо об этом напоминать, ведь все мы профессионалы. Но все же я хочу еще раз просить вас сохранить все это в строжайшей тайне. Не стоит рассказывать ни о чем даже членам ваших семей.
— Об этом ты бы мог нас и не предупреждать, — обиделся Дэвид. — Меньше всего мы хотим скомпрометировать «ультра» и лишиться перспективы. Конечно, мы будем испытывать болезни роста, но «ультра» обещает действительно стать лекарством века.
Ким решила часть утра посвятить работе в замке, но, войдя в коттедж и взглянув на часы, поняла, что пора обедать. Она уже принялась за еду, когда зазвонил телефон. К ее удивлению, это оказалась Кэтрин Стерберг, архивариус из Гарварда, проявившая неподдельный интерес к личности Инкриса Матера.
— У меня есть для вас новость, которая, возможно, покажется вам хорошей, — сообщила Кэтрин. — Я только что нашла упоминание о том, что сделала Рейчел Бингхем!
— Это просто здорово! — воскликнула Ким. — Я уже не надеялась получить от Гарварда какую-то помощь.
— Мы делаем все, что в наших силах, — заверила Кэтрин.
— Как вам посчастливилось что-то найти? — поинтересовалась Ким.
— Это самое занятное, — ответила Кэтрин. — Вернувшись к себе после встречи с вами, я вновь перечитала письмо Инкриса Матера, копию которого вы нам оставили. В нем он упоминает о юридическом факультете, и я вошла в банк данных, касающихся библиотеки юридического факультета, и поискала там в списке имен. Почему это имя не упоминается в нашей основной базе данных, я не знаю, но постараюсь выяснить. Приятная новость заключается в том, что, скорее всего, пресловутое свидетельство пережило пожар тысяча семьсот шестьдесят четвертого года.
— А я думала, что все сгорело, — сказала Ким.
— Почти все, — поправила ее Кэтрин. — К счастью для нас, более двухсот книг из почти пяти тысяч томов находилось во время пожара на руках у читателей. Просто книгу, которую вы сейчас ищете, кто-то читал во время катастрофы. Как бы то ни было, упоминание о свидетельстве было передано на юридический факультет из библиотеки Гарвард-Холла в тысяча восемьсот восемнадцатом году, то есть через год после восстановления юридического факультета.
— Вы нашли саму книгу? — взволнованно спросила Ким.
— Нет. На это у меня пока не было времени, — пояснила Кэтрин. — Кроме того, мне кажется, будет лучше, если вы сами придете за книгой сюда. Да, я хочу посоветовать вам позвонить Элен Арнольд. Это архивариус юридического факультета. Утром в понедельник я предупрежу ее о вашем возможном звонке или визит
— В понедельник я приеду к ней после работы, — заинтересовалась Ким. — Я освобождаюсь в три часа.
— Я уверена, что вы успеете, — заверила Кэтрин. — Я дам знать об этом Элен.
Ким поблагодарила Кэтрин и повесила трубку.
Она была просто в восторге. Ким уже оставила всякую надежду на то, что книга Элизабет пережила бостонский пожар. Ким стало интересно, почему Кэтрин так уверена, что это именно книга. Неужели в справке было все это сказано?
Ким подняла трубку и набрала номер Кэтрин. Но, к сожалению, она не смогла ее застать. Секретарь сообщила, что Кэтрин уехала на обед и ее не будет до понедельника.
Ким повесила трубку. Она была несколько разочарована, но неудача не смогла надолго испортить ее радужного настроения. Мысль о том, что уже днем в понедельник она, наконец, узнает, что же за улика была использована против Элизабет, наполняла ее чувством радостного удовлетворения. И не важно, что это окажется, — книга или что-то другое.