Одна ночь соблазна - читать онлайн книгу. Автор: Гэлен Фоули cтр.№ 33

— Ты… Ты был с ней близок.

— Близок? — Алек помолчал, глядя в пустоту. Потом помотал головой, прикрыв глаза длинными ресницами. — Она была для меня луной и солнцем, всем на свете, — чуть слышно сказал он через минуту. — А я был ее любимцем. — И он улыбнулся Бекки странной улыбкой.

Бекки смотрела на него, и у нее щемило сердце. В его синих глазах плескался подавленный гнев. Бесстрастный голос звучал на пределе.

— Она часто крепко обнимала меня и говорила: «Ты единственный, кто когда-нибудь меня любил, солнышко».

— Должно быть, ты был потрясен, когда она умерла.

— О нет. Я не был потрясен. Я был в ярости. Я говорил ей, чтобы она не уезжала. Там было слишком опасно. Но ее светлость, как всегда, делала то, что хотела и с кем хотела. За тебя, Джорджиана. Ты не была трусихой. Это я могу утверждать точно. — Он приподнял кофейную чашку и посмотрел на портрет. Ирония, прозвучавшая в его голосе, чем-то напомнила Бекки шпагу дуэлянта. Она видела боль в его синих глазах, так тщательно скрываемую за небрежной лихостью манер.

Она на минуту отвернулась от его горькой и такой далекой улыбки и прикрыла глаза. Если они действительно вместе в этом деле, думала Бекки, то ей следует обращаться с ним мягче. За этим безмятежным фасадом скрывается куда более чувствительный и уязвимый человек, чем ей показалось вначале.

— И все же, Алек, что бы ты ни говорил, — начала Бекки, не поднимая глаз от чашки, — не все женщины живут лишь для себя.

Он положил на стол газету и посмотрел на Бекки жестким, испытывающим взглядом. Горечь как будто ушла из его глаз.

Он улыбнулся портрету матери и произнес:

— Слышала, мама? Бекки Уорд этого не одобряет.

Через некоторое время Алек оставил Бекки отдыхать в одной из многочисленных гостевых спален, а сам занялся приготовлениями к отъезду из Лондона.

Завтра на рассвете они уедут на морской курорт в Брайтон.

Идея состояла не только в том, чтобы обеспечить безопасность Бекки, ведь казаки продолжали прочесывать улицы Лондона, разыскивая девушку. Другой целью Алека была карточная игра. Таким образом он рассчитывал выиграть деньги, необходимые для выкупа ее дома. Для этого ему надо было попасть в круг богатых игроков, делающих крупные ставки. Лондонский сезон кончился. Самые известные картежники модного света переезжали на лето в Брайтон, как делали это каждый год.

Алек считал, что, по всей вероятности, рано или поздно Курков тоже там объявится. Если сам Алек станет играть так, как он умеет, когда бывает в форме, если станет рассчитывать на свою дьявольски умную голову, а не беззаботно полагаться на богиню удачи, тогда, при небольшом везении, он хорошо подготовится к приезду князя.

Алек шел по улице и чувствовал, как воодушевляет его общая с Бекки задача. Он смотрел на мир твердым взглядом. В его походке ощущалась сила и цель. Чтобы уехать из города, требовалось добыть денег, но прежде всего он собирался навестить клубы и провести рекогносцировку.

Изучить врага.

Он намеревался послушать, что говорят в «Бруксе» и «Уайтсе», надеясь уловить какие-нибудь обрывки сплетен об одном русском князе, знаменитом герое войны.

Идти было недалеко. Найт-Хаус находился всего в одном квартале от того участка Сент-Джеймс-стрит, где располагались самые избранные клубы английских джентльменов. Вскоре он уже входил в «Уайте», где он был одним из признанных наследников места в эркере знаменитого Браммеля.

Он, словно хозяин, бродил из одной комнаты в другую, здоровался со знакомыми с привычным видом утомленного превосходства и беспокойного безразличия. Задал несколько вопросов, немного поболтал, просмотрел журнал «Пари». Здесь Куркову были посвящены две страницы. На одной принимались ставки насчет его женитьбы. Спорили, возьмет ли Курков английскую невесту или привезет из России. На другой спорили, к какой партии он присоединится — к вигам или к тори.

Интересно.

Алек уже собрался уходить и попытать счастья в «Бруксе», когда в большом клубном кресле заметил величественного русского посла. Граф Ливен держал в одной руке папку с документами, а в другой кофейную чашку.

Алек улыбнулся ленивой улыбкой и подошел к этому добродушному, проницательному дипломату. Они были немного знакомы, в основном через графиню Ливен, которая за время пребывания своего мужа в должности царского посла при королевском дворе сумела стать одной из самых заметных светских львиц лондонского большого света.

Алек всегда восхищался Ливеном за мягкую терпимость по отношению к этому дракону в юбке — своей жене.

Высокая, элегантная, чрезвычайно аристократичная, графиня была отпрыском одного из первых семейств России и, казалось, полагала, что способна править как Россией, так и Англией куда лучше, чем неуклюжий регент или же нервный, вечно сомневающийся император. Говорят, эту женщину боялся сам Веллингтон.

Если удавалось, то Алек ее избегал, а если нет, то обращался с ней как с хрустальной вазой и в глубине души испытывал тайное сострадание к этому толстяку — ее терпеливому мужу, особенно с тех пор, как в городе появился князь Курков. С момента, когда князь ступил на английскую землю, для графини Ливен стало делом чести обеспечить ему успех в свете. Алек опасался, что она слегка неравнодушна к своему земляку.

Ее собственный любимый брат стал героем войны, и если графиня вообще имела слабости, то это была любовь к мужчинам в военной форме. Сам граф Ливен имел чин генерала, хотя Алек с трудом представлял, как столь грузный ныне посол мог вести войска на штурм. У графа были стриженые редеющие волосы и утиная походка. Из-за округлой фигуры он с некоторым трудом втискивал тело в клубное кресло. Однако, несмотря на свои размеры, этот русский обладал жизнерадостным темпераментом, а его любезность могла соперничать лишь с тонкой остротой его шуток.

— Здра-зтву-тиа. — Алек с трудом выговорил русское слово, — господин посол. — И поклонился.

— А, лорд Алек, — с добродушной улыбкой воскликнул посол. — Рад вас видеть.

Алек ответил ему озорной усмешкой, благодарный брату Люсьену, полудипломату, полушпиону, за те немногие русские слова, которые почерпнул у него несколько лет назад, чтобы выманить у графини Ливен приглашение в «Олмак» для одного из своих не столь богатых друзей.

— Я вижу, вы заняты, сэр, но нельзя ли мне на минутку воспользоваться вашими познаниями для нужд одного пари.

— А, пари, Слышал, слышал. Говорят, вы ими увлекаетесь.

— Боюсь, слишком сильно. Они посмеялись.

— Вы лучше меня разбираетесь в таких вещах, лорд Алек, — признался посол. — Прошу вас, присаживайтесь. Так чем я могу вам помочь?

Алек принял приглашение, изящным жестом отбросил полы фрака и опустился в кресло рядом с графом.

— Известно ли вам, что в данное время у нас в журнале принимаются ставки на два пари относительно одного из ваших соотечественников? — спросил Алек с лукавой усмешкой в глазах.