Медовый рай - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Демидова cтр.№ 26

– Малая? – не могла не переспросить я.

– Да… Понимаете, большая, или полная, парюра может включать в себя до пятнадцати предметов: диадему, ожерелье, брошь, серьги, браслеты, кольца, пуговицы, фермуары, аграф, шпильки и тому подобное…

– Аграф – это что?

– Это нарядная заколка для волос.

– А это… на «ф»? Я никогда не слышала такого слова…

– На «ф»? Фермуар? Это пряжка или застежка на ожерелье, браслете… Или даже на альбоме, например… Иногда стоимость фермуара может, между прочим, превосходить стоимость самого изделия… Я не знаю, входили ли в этот гарнитур аграф с фермуаром или еще что-то. Каталог, что вы изволите видеть, уже послереволюционный. Возможно, здесь только то, что осталось от полной парюры князей Лазовитых.

– Лазовитых! – почти прокричала я и повторила уже шепотом: – Именно Лазовитых? Вы ничего не путаете?

– А вы знаете кого-то из потомков князей Лазовитых? – тут же насторожился антиквар.

Я никак не могла сообразить, что лучше ответить, и потому молчала.

– Дело в том, что я искал кого-нибудь из этого княжеского рода, но безуспешно. В Питере есть один человек под фамилией Лазовитый, но он, похоже, не имеет никакого отношения к князьям. Однофамилец просто, – сказал антиквар.

Я наконец сообразила, что ответить, но для начала все-таки поспешила спрятать в сумку связку ключей с бриллиантом.

– Видите ли… я как раз ищу человека по фамилии Лазовитый, – произнесла я, хотя губы меня плохо слушались. – Не могли бы вы дать мне его адрес или телефон?

– Позвольте, а как же бриллиант?

Я долго мялась, а потом опять выпалила единым духом:

– Если этот человек действительно не имеет отношения к княжеской фамилии, я вернусь к вам и продам камень, честное слово.

– Я давно уже не полагаюсь ни на чьи честные слова. – Антиквар усмехнулся, закрыл коробочку и посмотрел на меня холодным взглядом. – Оставьте мне, пожалуйста, свои координаты. У вас есть с собой паспорт?

Конечно, владелец магазина не имел никакого права требовать у меня паспорт или бриллиант, но я почему-то безропотно выложила на стол паспорт. Антиквар быстро списал себе в журнал мой адрес и вернул документ.

– Теперь вы… – проговорила я. – Дайте мне, пожалуйста, адрес питерского Лазовитого. Очень нужно! Понимаете, это вопрос жизни и смерти!

Несмотря на мою горячность, антиквар оставался абсолютно спокойным.

– А ваш телефон? Напишите мне сюда ваши телефоны! – И он развернул журнал ко мне. Я записала свои номера и повторила просьбу.

Владелец магазина ничего не сказал, но пробежался рукой по клавиатуре компьютера, и я услышала, как включился принтер. Через пару минут у меня в руках был лист с записью адреса Мая Эмильевича Лазовитого. Я не знала отчества своего Мая, но с такими редкими именем и фамилией он вряд ли был Ивановичем или Сидоровичем. Май Эмильевич жил на Васильевском острове.

Я пошла к выходу.

– А ваза? – окликнул меня антиквар.

– Ваза тоже… нужна… но потом… – Я послала владельцу магазина напряженную улыбку через плечо, неопределенно махнула рукой и открыла дверь. Колокольчики над ней отзвенели-таки прощальную песнь. Я вышла на улицу. Есть мне уже не хотелось, и в кафе «Лира» я так и не зашла.

– Это я… Галя… Вы снимали у меня комнату на даче в Ключареве… Помните? Потом мы вместе ездили к разрушенному храму Вознесения Господня… Там еще был лик Богоматери… Оранты… и руки… Помните? – Я выговаривала это, почти прижавшись губами к домофону, будто боялась, что иначе мои слова не дойдут до сознания Лазовитого. Весь день до вечера я провела в страшных мучениях, рисуя в мыслях встречу с Маем. Конечно, он мог отсутствовать дома, но я должна была закончить сегодняшний день встречей с ним, иначе мой мозг взорвался бы от перенапряжения.

Из домофона не было слышно ни звука. Я решила, что отозвавшийся на мой звонок мужчина вовсе не Май или не тот Май, которого я так жаждала видеть. Чувство разочарования было настолько жестоко, что я не нашла в себе силы даже сказать в микрофон «извините». Я как раз развернулась, чтобы отправится восвояси, когда замок все же щелкнул, дверь приоткрылась и даже чуть толкнула меня в спину. Ноги тут же стали ватными, и почему-то заболела шея. Первым желанием было бежать со всех ног обратно к метро. Вторым – провалиться на этом месте. Огромным усилием воли я заставила себя пройти в подъезд. Мне казалось, что в горле застряло что-то металлическое, от чего во рту появился кисловатый привкус. Я сделала несколько глотательных движений и с трудом перевела дух. В старом доме не было лифта, что меня обрадовало. Я надеялась, что немного успокоюсь, когда доберусь по лестнице до пятого этажа, но этого, увы, не произошло.

Май ждал меня в дверях. Это был мой Май, тот самый, со светлым ежиком волос и светлыми ангельскими глазами, будто разбавленными белилами. Он настороженно кивнул и пригласил меня в квартиру. Я плохо ориентировалась, поскольку все вокруг мне казалось размытым и нечетким, кроме лица Мая. Он, ни о чем не спрашивая, молча смотрел на меня. Выражение его лица я понять не могла. С трудом разлепив непослушные губы, я сказала:

– Я совсем не за тем, о чем вы подумали…

Май в ответ так и не отозвался, только склонил голову набок, продолжая внимательно вглядываться мне в лицо, и я принялась нервно копаться в сумке, чтобы достать свои ключи. Обычно я кладу связку в кармашек косметички, но в антикварном магазине явно сунула ее в какое-то другое место. Вот будет номер, если я потеряла ключи вместе с бриллиантом!

– Да вы успокойтесь… – сказал Май, а потом, слегка приобняв за плечи, провел в комнату. Там усадил на диван. Я вывалила на сиденье все нехитрое содержимое своей сумки, и ключи тут же нашлись. Понимая, что в таком нервном состоянии я не смогу отцепить камень от связки, я подала ее Маю.

– Вот, посмотрите… Тут на кольце ваш… ваша бусина… – проговорила я.

Увидев бриллиант, Май широко улыбнулся и обрадованно сказал:

– Отлично! Я думал, что потерял где-нибудь на озере, в траве… Спасибо, Галя!

– Зачем же вы брали с собой на рыбалку такую ценность?

– Ценность? Вы поняли, что это ценность?

– Нет, я сама ни за что не догадалась бы… Я не разбираюсь в драгоценностях. Думала, что это страз… Все вышло случайно… – И я рассказала ему о встрече с антикваром, закончив вопросом: – Вы князь?

Май рассмеялся и ответил:

– Ну… по происхождению… конечно… Но князья Лазовитые жили слишком давно… У нас в семье не принято говорить об этом.

– Странно… – Я удивленно пожала плечами. – Сейчас другие времена. Все, наоборот, пытаются упомянуть о своем благородном происхождении.

– Дело в том, что мой прадед отсидел за свое благородное происхождение приличное количество лет, а потом был выслан в Сибирь, где скоро и скончался. Почти вся семья, а он был многодетным, погибла там же. В живых остался один его сын, мой дед, который смог вернуться в Петербург. Он очень не любил вспоминать былое. Он даже умудрился сменить фамилию, что тогда было весьма непросто. Мой отец потом, вопреки всему, ее восстановил, тоже, кстати, не без труда, но никогда ни на что другое, кроме фамилии, не претендовал.