Эти изменения коснулись и ветвей. Сочные на вид листья с изнанки были испещрены желтыми точками. Только на внешней поверхности, казалось, ничего не было. Но под тонкой кожицей гнездилась болезнь.
Каору видел в газетах фотографии пораженных раком деревьев Аризоны. На газетных снимках не очень-то хорошо просматривались форма и цвет зараженных тканей, но, похоже, здесь с деревьями случилось то же самое. Рак, принесенный вирусом, уже порядочно разросся. Деревья болели давно, подобное состояние наступает только через несколько лет.
Каору в растерянности смотрел по сторонам. Он думал о том, какая судьба ждет человечество, если рак уже разрастается и в растениях.
Стояла полная тишина, только ветер посвистывал. Однако Каору стало настолько не по себе, что ему начали мерещиться гремучники, скорпионы и другие ядовитые обитатели пустыни прямо у него под ногами. А в тени кактусов, под кучами гравия, явно притаились озлобленные призраки.
Каору держал одну ногу на педали, другую поставил на землю. Ноги, обутые в кожаные ботинки, были хорошо защищены, Каору понимал это и все-таки не мог сдержать дрожь.
Ему ужасно хотелось пить. В съемном багажнике была минеральная вода, но Каору коробило от мысли, что надо будет становиться обеими ногами на землю. И, пересиливая жажду, он поехал дальше в глубь поселка.
Ему попадались дома из камня и глиняные мазанки. Почти на всех домах крыша провалилась, и, стоя в комнатах, наверное, можно было смотреть на небо.
Когда Каору въехал на своем мотоцикле в одно из развалившихся строений, он попробовал взглянуть на небо через пролом в крыше. Сквозь небольшую щель наискосок проникали солнечные лучи, обозначив полосками облачка пыли одинаковой окраски.
Где же люди? Давно умерли, заразившись вирусом рака? Или ушли отсюда в города, где есть больницы?
— Эй! — крикнул Каору в глубь комнаты. Ответа, разумеется, не последовало. Ему показалось, что вибрация его голоса слегка потревожила освещенную полосу пыли.
По другую сторону разрушенной стены взору открывалось небольшое плоское пространство, напоминавшее площадь. По краям этой площади стояло несколько домов.
Каору слез с мотоцикла и, чтобы иметь возможность в любой момент вскочить на него и уехать, развернул его к выезду из деревни. Двигатель оставил включенным. Затем он полез в сумку и, достав минеральную воду, сполна утолил жажду.
Он должен выполнить то, ради чего приехал сюда. А приехал он, чтобы отыскать место, где жил Кеннет Росман, и найти там какую-нибудь зацепку относительно того, где он находится сейчас.
Проезжая по поселку, он искал таблички с надписями, но ничего подобного так и не заметил.
Каору вышел из освещенных предзакатным солнцем развалин и направился на площадь. В Уинсроке это, похоже, было публичное место. Посреди площади он увидел монумент в романском стиле. Статуя из белого камня, изображавшая женщину, стояла прямо в центре поселка, образовывавшего полукруг, за двумя рядами домов начинался склон горы.
Каору попытался представить, как выглядит панорама поселка сверху. Стало понятно, что дома располагаются в виде веера, сложенного вдвое
[7]
.
За обнесенным балюстрадой памятником он обнаружил яму — цилиндр с круглым отверстием. Это, разумеется, был колодец. И конечно, в нем оказалась вода. Поэтому-то здесь и построили поселок. Когда Каору заглянул на дно, в нос ему ударил запах застоявшейся воды. Он мощной струей поднимался из колодца, хотя все в поселке было иссушенным.
Колодец углубляли постепенно, и он стал похож на улитку. Сходство усиливалось тем, что по стенке вниз спускалась витая лестница, из-за чего внутри колодец напоминал улиточную раковину.
У колодца не было крышки, и ветер гудел в цилиндре, словно кто-то играл на трубе. У края колодца Каору наткнулся на маленький темный предмет. Ему показалось, что это камень размером с кулак, но, вглядевшись, он увидел лежащую кверху брюхом дохлую мышь. Она была не одна. По всей площади черными пятнами валялись десятки дохлых мышей.
Каору пересчитал глазами мышиные трупы. Оказалось, что под деревьями, которые, как знал Каору, были больны раком, черных пятен скопилось больше, чем в других местах на площади. Под одним из деревьев стояла скамейка. На ней сидел человек — такого же цвета, как и мышиные трупы.
Освещенный со спины закатом, он выглядел так, будто сам был тенью.
Каору приблизился к скамейке и остановился в десяти метрах от нее. Это был труп мужчины: ноги широко расставлены, руки бессильно свисают, затылок прирос к скамейке, подбородок высоко поднят. Тело уже отчасти мумифицировалось. На подбородке длинные пучки бороды. Каору помнил эту бороду, как у горного козла... Только золотые цепочки на руках и на шее не подверглись тлению и сияли нестерпимым блеском.
Каору осторожно приблизился к телу и начал рассматривать лицо, начиная с подбородка. У Кеннета Росмана было красивое, с тонкими чертами лицо, особенно на нем выделялась длинная борода. К тому же на трупе были золотые цепочки, которые Кеннет всю жизнь носил на руках и шее. Это тело принадлежало Кеннету Росману, сомнений быть не могло.
Он не стал лечиться от рака, а встретил судьбу дома.
Если этот человек действительно Росман, то он был вовсе не чужим для Каору. Приезжая в Японию, он всегда останавливался в доме у Каору.
Каору огляделся вокруг, и тут одна вещь поразила его взгляд. На холме, поросшем засухоустойчивыми растениями, мелькал, колеблемый ветром, то появляющийся из-за листьев и веток, то вновь исчезающий цветок размером с ладонь.
Одно из деревьев зацвело. Тонкий ствол, тонкие ветви, хрупкий цветок. Казалось, что ни в чем, кроме этого деревца, не было жизненной силы.
Все деревья на холме были больны раком, прожилки на листьях уродливо вздулись, и только оно одно сохранило свой природный цвет. Да еще и на конце свисавшей ветки появился цветок розоватого оттенка.
Одни растения размножаются неполовым, вегетативным путем, другие — половым. Считалось, что растения местных гор размножаются именно вегетативным путем. Цветение же символизировало собой половое размножение.
Говорят, если растения переходят с вегетативного способа размножения на половой, они зацветают раз в жизни, а потом быстро увядают и умирают. Растение не может цвести вечно. За удовольствие цветения оно платит своей смертью.
Каору решил сорвать цветок и возложить его на тело, которое, как он считал, принадлежало Кеннету Росману.
Про растения, размножающиеся вегетативным путем, можно смело сказать, что они живут практически вечно, покуда могут приспосабливаться к окружающей среде. В пустыне Мохаве можно обнаружить растения, возраст которых переваливает за десять тысяч лет. Совсем как раковые клетки, только создай им подходящие условия. В пробирке они могут жить вечно.