Бабочка в гипсе - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 71

Я живо приложила к створке коробочку и спустя полминуты увидела в окошке цифры. «Большое ухо» сработало безотказно. Очень тихо я спустилась по лестнице, вышла на улицу и по дороге к машине позвонила Максу. Тот быстро определил местонахождение человека, которому трезвонила Марина:

– Хромов переулок, дом два, квартира сорок семь. Принадлежит некой Севрук Ирине Павловне.

Я глянула на часы. Время позднее, но придется наплевать на приличия.

Подъезд здания в Хромовом переулке был заперт. Я позвонила в домофон и услышала голос:

– Кто там?

Я придала голосу бодрости:

– Добрый вечер, Ирина Павловна.

Послышался щелчок, Сезам открылся, я доехала до пятого этажа, увидела, что дверь в квартиру приоткрыта, вошла в прихожую и крикнула:

– Еще раз добрый вечер.

– Аня, иди на кухню, – донеслось в ответ.

Я повесила на крючок куртку, сняла сапожки, миновала небольшой холл и увидела у плиты хрупкую даму.

– Вы не Аня! – растерянно произнесла она.

– Верно, меня зовут Евлампия, – кивнула я. – Ирина Павловна, где Тимофей Пантелеймонович?

– У себя в комнате, – изумленно ответила та. – Где ж ему быть? Он сегодня на работу не пошел, сказался больным. А вы кто?

– Вот как раз со службы меня и прислали, – заявила я, – проведать господина Ковригина.

– В вашем институте работают замечательные люди, – подхватила Ирина Павловна, – с другой стороны, Тимофей Пантелеймонович редкий мужчина. Талантливый ученый, всемирно известный исследователь старинных книг! Сколько он мне интересного рассказал! Понимаете, я председатель Клуба любителей старопечатных изданий. Тимофей говорит, что у него была потрясающая библиотека, но она, как и все нажитое, осталась у бывшей семьи Ковригина. Как это благородно – оставить все и просто уйти. Мне очень повезло, что именно Тимофей Пантелеймонович комнату снять решил.

– Ириша, кто в дверь звонил? – прогудело из коридора, и в кухню вошел «гном».

– Тимоша, – засуетилась старушка, – тебя со службы проведать пришли.

– Поздновато для гостей, – мрачно сказал Ковригин.

Я развела руками:

– Сами знаете, какая у нас работа, ни днем ни ночью покоя не дают. Привезла вам отчет, его просмотреть надо.

В глазах Ковригина мелькнуло удивление, затем он включился в игру:

– Ну, Маша, двигай в мою берлогу.

– Без приклеенной бороды вы выглядите намного моложе, – сделала я комплимент уголовнику, устраиваясь на диване.

– Пришла обсудить мой имидж? – криво ухмыльнулся Ковригин. – Бойкая Маша.

– Меня зовут Евлампия.

– И чего? – пожал плечами Тимофей Пантелеймонович. – Зачем приехала-то, Маша?

Я осмотрела большую комнату. Три стены занимали полки с томами в темных кожаных переплетах. Перевела глаза на стол и спросила:

– Занимаетесь реставрацией?

– Закон этого не запрещает, – не пошел на контакт Ковригин, заложил за ухо длинную прядь волос и почесал шею. За ухом у деда я заметила родимое пятно.

Меня словно укололи иголкой, по рукам и ногам забегали мурашки. Невусы [12], как правило, передаются по наследству.

– Вы знаете Нину Силаеву? – насела я на «гнома».

– Жизнь длинная, – занудил Ковригин, – может, встречались с ней, всех-то не упомнить!

– Она убита, – коротко сказала я.

Тимофей Пантелеймонович перестал расправлять пальцами волосы.

– Вспомнил. Было такое, она просила тебе мобильный передать. Молодая совсем, с чего бы ей с белым светом прощаться?

– Ее убили, – повторила я.

– Скажите, пожалуйста, – со смешком сказал Тим-плотник, – всяко бывает. Мне-то что до нее? Пенсия маленькая, вот я и подрабатываю почтовым ящиком, необременительно, и копеечка идет. Нам, старикам, рассчитывать не на кого, государство пожилых обкрадывает.

– Человек, большую часть жизни проведший в тюрьме, не может рассчитывать на сытую старость, – парировала я.

– Это был не я, – отмахнулся Ковригин.

– Думаете, документы пропали? – улыбнулась я. – Вор в законе по кличке Плотник…

– Давно умер, – равнодушно перебил меня собеседник. – Того человека нет. Говори прямо, чего хочешь?

– Что вам рассказала дочь? – выпалила я.

Тимофей положил ногу на ногу:

– Ни жены, ни детей не имею. Не нажил. Ступай домой, спать пора, Маша!

Беззастенчиво называя меня чужим именем, Ковригин определенно надеялся на скандал, но не на такую напал.

– У Силаевой было темное родимое пятно за ухом, Нина его стеснялась и тщательно закрывала волосами. Похоже, вам тоже родинка не нравится, поэтому вы отпустили шевелюру. Я все думала, по какой причине вы решили помочь Нине. Она заплатила вам? Или вы Медведеву были должны? Но сейчас вы откинули прядь волос, и все стало понятно. Вы и Нина ближайшие родственники.

– У Иры, хозяйки квартиры, на руке бородавка, и у меня такая же, значит, Севрук тоже моя родная дочь? – издевательски поинтересовался Тим.

– По возрасту не подходит, – засмеялась я, – а если говорить всерьез, то зря вы отпираетесь. Невусы передаются по наследству.

– Ошибка вышла, – не дрогнул Ковригин.

– Вам безразличен факт убийства дочери? – упорно давила я на больное место.

– Не семейный я, – спокойно повторил «гном». – Закон знаю, никакого права ты, Маша, не имеешь здесь находиться. Уходи.

– Нина мертва, вы можете помочь поймать ее убийцу, – настаивала я, – ответьте на пару вопросов.

Тимофей Пантелеймонович рассмеялся:

– Эх, Маша, время течет, а опера не меняются. Еще раз говорю: я помог Силаевой, передал телефон. Приработок у меня такой, один человек оставляет мне вещь, другой ее забирает. Нина молодая, здоровая, не ври про ее смерть.

Я вынула телефон и позвонила Максу: