Дочерь Божья - читать онлайн книгу. Автор: Льюис Пэрдью cтр.№ 3

Зоя понимала: любой из этих шедевров сам по себе стал бы центральным экспонатом любого крупного музея. Но все вместе? У нее кружилась голова. В каждой ее мысли звучала симфония.

Обшарив жадным взглядом полку за полкой по всему периметру комнаты, она снова встретилась глазами с Максом: его лицо буквально светилось от того, какое впечатление произвели его сокровища на эксперта, широко известного своей невозмутимостью.

— Не знаю, что и сказать. — Зоя с трудом подыскивала слова. Ее щеки горели, она тщетно пыталась вернуть самообладание.

— Полагаю, словами это не выразить, — произнес Макс. Его голова тряслась, когда он попытался взглянуть на Зою снизу вверх. Чтобы ему было проще, она села напротив, на софу Миса ван дер Роэ, [1] и постаралась справиться с перегрузкой впечатлений.

Макс приподнял голову, кивком отпустил телохранителя, и тот ушел, закрыв за собой дверь.

— Как вы уже, конечно, догадались, это не просто коллекция. Это и есть мое наследство, — начал Макс, умещая короткие фразы в паузах между долгими хрипами глубоких вдохов. — И я просил бы вас помочь мне искупить вину за него.

Зоя недоуменно взглянула на него. Макс довольно долго сидел, прикрыв глаза, а затем продолжил:

— Более полувека назад я служил в вермахте Третьего рейха. Я был одним из многих, призванных на службу в Австрийских Альпах к югу от Мюнхена — в районе, известном своими соляными шахтами… Гитлер разграбил множество великих коллекций, и все его трофеи свозились для хранения туда, в шахты. Мне довелось увидеть много потрясающих вещей, но есть нечто особенное, что я тяжелым грузом несу в себе с тех пор.

Приступ кашля скрутил хрупкое старческое тело, и в дверях появился обеспокоенный телохранитель. Макс сделал глубокий вдох и слабым взмахом ладони отослал его обратно.

— Когда пришли союзники, я, как и большинство моих товарищей, бежал, стараясь прихватить с собой столько картин, золотых монет, манускриптов и реликвий, сколько был в состоянии увезти… Я отправился в Цюрих, где тайная сеть тех, кто прибыл раньше, помогла мне обрести новую жизнь. Кое-что из прихваченного мне пришлось продать. Но вместо того, чтобы просто жить на эти средства, я стал скупать раритеты и произведения искусства у тех, кто появлялся после меня… Время было лихое, — продолжил Макс. — Рынок переполнен, а денег не хватало. Главное было — выжить. Все, что вы сейчас видите вокруг, приобреталось за жалкие крохи, ибо я готов был рисковать. Я сохранял все, что мог, а от чего-то вынужден был избавляться, чтобы выжить самому… и приобрести больше. — Глаза Макса увлажнились, когда он обвел взглядом комнату. — Я не мог иначе. Я был влюблен в искусство. Оно всегда владело мной, и никак не наоборот.

Зоя кивнула, чувствуя неодолимое притяжение величественных сокровищ этой комнаты.

— Знаю, тяжкий грех — скрывать эту красоту так долго, но теперь я хочу, чтобы вы помогли мне искупить его.

Зоя в удивлении подняла брови.

— Большая часть этого — краденое. Я бы хотел, чтобы вы вернули законным владельцам или их наследникам все, что можно вернуть. Я уже перевел средства на счет в один из банков Цюриха. — Он пошарил под пледом, укрывавшим его колени, и извлек конверт. Зоя поднялась и приняла его, внимательно осмотрела и снова села.

— Счет открыт на ваши с мужем имена, вы оба можете им распоряжаться. Сумма на этом счету в несколько раз превышает ваши обычные комиссионные за проданный антиквариат.

У Зои закружилась голова: речь шла о десятках миллионов долларов.

— Если вы не сумеете отыскать законных владельцев, вам следует принять решение, какому государственному музею или музеям следует их передать в дар. В моем завещании есть параграф, предусматривающий расходы на это.

Зоя открыла рот, но не сумела произнести ни слова. Макс покачал головой:

— Не стоит. Подумайте об этом, утро вечера мудренее. Поговорите с мужем. Ибо я собираюсь взвалить на ваши плечи невообразимую тяжесть ответственности — тайну, значимость которой больше, чем значимость всего этого хранилища. Секрет предков; мистическую истину; знание, которое может потрясти основы человеческих отношений.

— О чем…

Макс снова покачал головой.

— На столе рядом с вами. — Зоя оглянулась и только теперь заметила кожаный портфель. — Дайте посмотреть на это своему мужу. По моим данным, он бегло читает по-древнегречески.

Зоя сумела лишь кивнуть.

— Наверняка он захочет ознакомиться с этим текстом как можно быстрее. — Макса на мгновение прервал жестокий приступ кашля. Справившись, он продолжил: — С нарочным я также отправлю вам одну вещь, которую вынужден хранить в более безопасном месте.

Безопаснее этого? Зоя была изумлена до крайности. Что на свете может быть важнее этой сокровищницы? Макс всмотрелся в ее лицо.

— Сейчас — прямо сию секунду — я решил отослать этот артефакт вам.

— Почему?

— Потому что в ваших глазах я вижу правду, — ответил Макс. — Когда вам его доставят, постарайтесь изучить это внимательнейшим образом. Поговорите с мужем. Вы оба должны быть откровенны друг с другом, когда будете принимать решение. А утром приходите ко мне, сообщите ваше решение, и мы начнем работу.

Золото последних лучей заката купало Сета Риджуэя в гогеновских красках, когда он, сидя на диване в гостиничном номере, изучал древний манускрипт, лежавший перед ним на кофейном столике. Наконец Сет выпрямился и посмотрел на Зою.

— А где остальное? — спросил он дрогнувшим от волнения голосом, наклонился и бережно положил последний лист на стопку. Сет был в кроссовках, шортах и некогда темно-синей футболке с надписью «Управление полиции Лос-Анджелеса». От пота после долгой пробежки на майке остались белесые полукруглые разводы на шее и возле подмышек.

Зоя, сидевшая за антикварным секретером в дальнем углу самой большой комнаты «Озерного рая», вынула наушник диктофона, отложила ручку, которой стенографировала запись, и повернулась к нему.

— Он сказал, что собирается прислать остальное завтра.

Ее накрыла волна умиления: стоило взглянуть на его лицо.

Обида больше подошла бы пятилетнему малышу со сломанной игрушкой, нежели сорокалетнему бывшему полицейскому с шестью пулевыми шрамами и степенью доктора философии. Мир знал Сета Риджуэя как крутого парня. Для жуликов и коллег он был живой легендой — отмахиваясь от выстрелов, он производил самые невероятные аресты. Но самое жуткое (по крайней мере, для физкультурного факультета УКЛА, который, на свою беду, однажды записал к нему на курс звезду баскетбола) — добиться зачета «автоматом» у него было почти невозможно. Однако Зоя знала: за мифами, под жесткой оболочкой скрывается мальчишка с распахнутыми от удивления глазами и большим нежным сердцем, наполненным горячей любовью и бесконечной верой. Эта любовь превратила ее жизнь в череду праздников — один лучше другого.