— Ну же! — вмешалась Сполдинг.
— Одна… Мы в точке!
Полет продолжался — безмятежный и ровный.
— Похоже, ты был прав, Билл. — Гилкренски повернулся к креслу бортинженера. — Единичный феномен…
И тут в уши ударил режущий вой сирены, кабина осветилась красными сполохами — тревога! По команде «Дедала» щелкнуло несколько тумблеров, и самолет как бы подпрыгнул.
— Вот оно! — выкрикнула Маргарет Сполдинг.
Обеими руками Дэнверс попытался послать штурвал машины вперед, но автопилот опередил его. Тогда капитан вновь потянулся к красной кнопке. Мертвой хваткой Тео припечатал правое запястье командира корабля к подлокотнику кресла.
— Вы сошли с ума! Погубите нас всех! — заорал Дэнверс.
Внезапно сигнал тревоги погас. Сирена смолкла, и самолет выровнялся. В какое-то мгновение рев турбины стал на октаву выше, но буквально через секунду снизился до обычного уровня. Продолжался нормальный полет. Гилкренски убрал руку с запястья пилота.
— Это сделала ты, Мария?
— Нет, Тео. Вмешательство в работу «Дедала» исказило бы результаты эксперимента. Хотя мы испытали некоторое неудобство, реальной опасности не было. Я лишь наблюдала за происходящим.
— Значит, коррективы внес робот, — сказал Маккарти.
— Это так, профессор. Если бы в прошлую среду самолетом управлял «Дедал», он компенсировал бы сбой еще до того, как двигатели машины заглохли.
Сидевшие в кабине пилотов услышали в наушниках голос эль-Вассефа:
— Кто-нибудь объяснит нам, что происходит?
— Скажите им, что не «Дедал» заставил самолет в прошлую среду рухнуть на землю, — выдавил капитан Дэнверс. — Это была ошибка пилота.
По команде Марии «уисперер» совершил пологий разворот и по широкой дуге огибал Восточную пустыню.
— Мария, ты можешь определить, какая сила воздействовала на датчики? — спросил Тео, поднявшись из кресла и подойдя вплотную к сидевшему перед экраном компьютера Биллу Маккарти.
— Сигнал, который вызвал сбой системы, зарегистрировали лазерные сенсоры и мембраны акустической аппаратуры. Мощный всплеск энергии приборы восприняли как опасную близость к земле и направили соответствующую команду основному бинарному процессору. Нейрочип просто не имел времени сопоставить собственные данные с показаниями радара. Машина резко пошла вверх. Однако через три и семь десятых секунды «Дедал» обнаружил несоответствие, ввел необходимые коррективы и выровнял самолет.
— Что здесь, в этой чертовой пустыне, может явиться источником такого сигнала? — изумился Маккарти.
— Скажем, военная радарная установка, — ответил Дэнверс. — На Среднем Востоке их сейчас полно.
— Или микроволновый спутниковый передатчик? — предположила Маргарет Сполдинг.
— Мы можем попросить полковника обратиться к своим Друзьям в ВВС, — вступил в разговор Мэлоун. — Доктор Гилкренски, ваш компьютер располагает информацией о том, откуда этот сигнал исходил?
— Да, мистер Мэлоун, — улыбнулась с экрана Мария. — Мне неизвестен тип аппаратуры, способной генерировать подобный уникальный пучок энергии — он уникален, но местонахождение источника не вызывает никаких сомнений.
— Уникален? — переспросил Гилкренски, пристально глядя на экран. — И ты хочешь сказать, что знаешь, откуда он пришел?
— Совершенно верно, Тео. Лазерные сенсоры и акустические датчики сработали одновременно, однако мы не видели вспышки, не слышали звука — кроме, само собой, сирены. Сигнал воздействует на аппаратуру так же, как луч света и звуковая волна, но имеет абсолютно иную природу. В этом и заключается его уникальность.
— Что же такое может быть там, внизу? — Лицо Мэлоуна выражало полное недоумение.
— В обоих случаях самолет с «Дедалом» на борту находился в воздушном пространстве над плато Гиза, точнее — над великой пирамидой Хеопса…
ГЛАВА 18. ШАНСЫ
Колеса шасси «уисперера» коснулись взлетно-посадочной полосы каирского аэропорта в двадцать один час шестнадцать минут. Чуть позднее, когда машина оказалась в ангаре и члены комиссии спустились по трапу на бетонный пол, Тео, задержавшись вместе с командиром корабля и Маргарет Сполдинг в кабине, протянул руку капитану:
— Я благодарен за то, что вы сказали об ошибке пилота. Это многое упрощает.
— Для вас, мистер Гилкренски, — заметила Сполдинг. — Но никак не для капитана Дэнверса.
— Оставь, Маргарет, — вздохнул тот. — Я запаниковал, по-другому это и не назовешь. Рад, что хватило мужества признаться в собственной слабости перед комиссией. В противном случае меня бы вышвырнули вон. Да и тебя тоже.
— А теперь? — спросил Тео. — Вы рассчитываете сохранить лицензию?
— Конечно, поскольку возложить всю вину за аварию только на меня нельзя. Так или иначе скоро на пенсию. Мои дни за штурвалом сочтены. А жаль! Я отдал небу всю жизнь!
Гилкренски откинулся на спинку кресла.
— Как я понял, вы намеревались открыть летную школу? Дэнверс покосился на Маргарет.
— Так, мечты. Помимо истории с «Дедалом», есть и другие, скажем… личные факторы, которые помешают их осуществлению.
— Деньги?
— Да, сэр. — Дэнверс удрученно склонил голову. — Деньги.
— Небо и для меня значит очень многое. Чтобы не потерять навыка, время от времени требуется проходить тренировочный курс. Если вы не будете против, я вложил бы свои средства в ваш бизнес.
Вертолет «белл» поднялся в воздух над каирским аэропортом и взял курс на запад, в сторону центра города, где высилась громада «Олимпиад-Нил». Гилкренски впервые попросил неразговорчивого майора Кроуи занять место второго пилота, предоставив Лерою Мэннингу возможность предаться воспоминаниям о вчерашней встрече женщины своей мечты.
Сидя в пассажирской кабине с «Минервой» на коленях, Тео увлеченно вел беседу с Биллом Маккарти. Томас Харгривс и Джеральд Макгуайр уткнулись лбами в иллюминаторы.
— Так что ты думаешь о теории, которую Мария высказала относительно пучка энергии?
— Не знаю, Тео. По-моему, это дичь какая-то. Не свет и не звук, но действует так же, как они. Да еще исходит от пирамид! Абсурд!
— Согласен. Источник должен быть творением человека.
— Нет! Дело в другом. Твоя «Минерва»… Мария… называй как хочешь… Слишком много в ней от настоящей Марии, вот в чем абсурдность ситуации. А чушь о земной энергетике, которую мы выслушивали на обратном пути?
— Но Мария занималась этим вопросом. Она писала книгу о древних системах верований.
— Знаю. Для реальной Марии такой интерес был совершенно естественным. Меня лично он даже восхищал. Но серьезно обсуждать потусторонние силы с компьютером? Сумасшествие! Если в ходе официального расследования «Минерва» начнет объяснять членам комиссии тонкости космологии, это никак не будет способствовать росту твоего авторитета. Ни один нормальный человек не захочет тратить деньги на приобретение машины с искусственным интеллектом, который ищет разгадку «тайной власти пирамид». Окажи себе услугу, Тео, перепрограммируй ее!