Троянский конь - читать онлайн книгу. Автор: Стэл Павлоу cтр.№ 79

– Бронзовый «камаро» тысяча девятьсот восемьдесят первого года выпуска?

Это произвело на Мартинеса впечатление.

Норт продолжил:

– На этой груде металлолома уже много лет никто не ездит.

«Гена кто-то снабжает деньгами. Кассандру Диббук кто-то снабжает деньгами. Его мать».

Норт обратил внимание на телефон, к которому была приклеена записка. Надо перезвонить матери. Он отклеил листок и повертел его в руках.

Мартинес посмотрел на него и сказал:

– Знаешь, она шесть раз вчера звонила, спрашивала, как ты.

– Она сказала, в чем дело?

Мартинес пожал плечами.

– Она же твоя мать. Наверное, увидела новости про Чайна-таун по телевизору, вот и беспокоится.

«Ну и что?»

Он уже много лет работает в полиции, ему и раньше приходилось попадать в переделки. Из-за чего она так встревожилась, что даже позвонила?

«Рисунки?»

Ба-бах!

Норт спросил:

– Эти наброски показывали в новостях?

Мартинес сказал, что один из рисунков точно пошел в программу вечерних новостей.

Ба-бах!

– Ты знаешь какой?

Мартинес перебрал рисунки и отложил тот, на котором был изображен пожилой мужчина – тот самый, в котором Норт узнал своего биологического отца из кошмарного сна.

«Она тоже его узнала».

Ба-бах!

«Что еще она знает?»

Мартинеса встревожило странное поведение напарника.

– Эй, с тобой все в порядке?

– Знаешь, мать Гена сказала мне, что ей заплатили за то, чтобы она его родила.

Мартинес поморщился, но не проникся сочувствием.

– Она что, была вроде суррогатной матери?

Норт счел, что это определение не совсем верно отображает ситуацию.

– Нет, ей заплатили и за то, что она вырастит его как родная мать – каковой она, собственно, и является.

Мартинес захотел узнать почему.

– Она сказала, что ей просто нужны были деньги.

– Какой цинизм,– молодой детектив передернул плечами, впечатленный таким сценарием.– А Ген про это знает?

Норт сказал, что знает.

– Ну, от такого любой ребенок испортится. А кто его отец?

– Не знаю. Но я уверен, что он до сих пор ее содержит.

Из этого напрашивались любопытные выводы. Действительно ли это прорыв в следствии или просто слепая надежда? Значит ли это, что человек, который оплачивал образование Гена через компанию «А-Ген»,– тот самый, кто зачал его и вырастил? Тот самый человек из Чайна-тауна?

«Мой биологический отец».

Ба-бах!

Теперь уже Мартинес посмотрел на часы на стене.

7.21

Мартинес сказал, что сам займется бумажной работой, но из-за стола встали оба.

– Ты знаешь, что судейские больше не работают круглосуточно?

Конечно, Норт это знал. Раньше здание Нью-Йоркского криминального суда на Сотой Центральной улице, в нескольких кварталах отсюда, было открыто двадцать четыре часа в сутки. А теперь оно закрывалось в час ночи, и найти судью, который мог бы подписать ордер на арест, можно было только после девяти утра.

Норт взял журнал с рекламой музеев, потом обратил внимание на рисунки.

«Что известно моей матери?»

Он засунул рисунки под мышку и достал из кармана ключи от машины.

– Я на улицу. Ты на сегодня здесь закончил?

На лице Мартинеса отразились мрачные мысли о похоронах, но он уже успокоился.

– Нет. Посижу еще пару часов, не больше,– ответил он.– А потом, мне некуда торопиться.– Мартинес рывком пододвинул стул к своему столу.– Значит, проверим банковские счета старушки и выясним, кто ей платит.

– И еще надо получить судебный ордер на прослушивание телефонных разговоров Кассандры Диббук,– добавил Норт.– Она сказала, что он сам ей звонит, а номера его она не знает и позвонить ему не может.

Мартинес отнесся к этой идее без энтузиазма.

– Сомневаюсь, что из этого будет толк.

Норт согласился.

– Но, может быть, в следующий раз он позвонит ей со своей работы.

Ген откинулся на спинку офисного кресла. Значит, он не единственный. Есть и другие – такие, как он.

«Такие, как мы».

«Они поймут».

Но кто они? Записи, карты и клинические данные, все эти секреты, над которыми так тряслась Мегера,– это очень много, но они не дают ответа на этот простой вопрос.

«Мы должны знать».

С тех пор как Ген вернулся из музея, они следили за ним, с подозрением относились к его действиям и побуждениям. Его внезапное буйство Лоулесс, похоже, счел случайным и несущественным побочным эффектом процесса. Но Мегера пожелала узнать, почему Ген впутал в это дело полицейского и тем самым подверг риску все, над чем они работали.

Он весьма смутно помнил и Норта, и музей. Пока они копались в его воспоминаниях и переделывали его личность, Ген был словно в тумане, сквозь который просвечивали лишь мимолетные отблески обычного, нормального мира. Но, даже скрыв от него столько граней его личности, они не лишили его здравого смысла.

Если Мегере пришлось задать этот вопрос, значит, это он хранит тайну, а не они. Так почему же он выделил детектива среди всех других людей?

«Цифры на листке бумаги».

«Книга в библиотеке».

Ген приложил ухо к двери. Толстый слой дерева приглушал звуки, доносившиеся из коридора за маленьким кабинетом Мегеры. Ушел охранник или он еще там?

Ген пробыл здесь несколько часов – гораздо дольше, чем рассчитывал. Вряд ли о нем забыли. Наверное, они до сих пор разбираются с этим новым кризисом.

А может, выжидают, чтобы узнать, каким будет его следующий шаг.

Ген вернулся к столу. Над столом висел ящик, рядом – шкафчик с ящиками, и еще один ящик был в самом столе. Все заперты.

Где-то здесь должен быть ключ – или что-то, чем можно открыть две двери, которые охранник так старательно проверял. Гену было безразлично, куда ведут эти двери, он знал одно – там выход.

Ген поискал на столе что-нибудь, что можно использовать как отмычку. Ничего подходящего не нашлось. Он мог бы взломать ящики, но шум наверняка привлечет внимание охранника.