Микрокосмос, или Теорема Сога - читать онлайн книгу. Автор: Асука Фудзимори cтр.№ 35

Воздержание – рабочий метод, эффективность которого подтверждена исторически. Эталон терпимости, Будда похитил своего родственника накануне свадьбы, обобрал его и обрек на жизнь, полную лишений. Кроме этического аспекта этот анекдот иллюстрирует также и подразумеваемый переход любой теории в практику, демонстрирует, что другие живут под эгидой наших убеждений. То, что на первый взгляд иногда кажется пассивностью, представляет собой четкий выбор.

Концентрируясь на выборе, Зермело подрывает спокойную уверенность современной науки. До этого фиксированная и объективная, дефиниция становится подвижной, относительной, метафизической. Старые авторитеты математики кричат о субъективизме, о мистике, но аксиомы Зермело раздвигают горизонты науки, открывают возможность неоднозначной интерпретации одно го и того же факта. Пикантное следствие: так как выбор ограничивает переход к действию, то позиция исследователя, его верования управляют его действиями, следствие воздействует на причину, будущее влияет на прошедшее.

Логика далека от умозрительности, она образует сплоченный комплекс практик. Практика выбора, практика метода, практика воздержания – эти императивы формируют и направляют исследование. Логика ориентирована на действие, сотрясающее инертную цепь последствий».

Гонконг, Сингапур, Цейлон, Аден, Порт-Саид, Триест. Оттуда поездом до Гёттингена с краткой задержкой на пересадку в Мюнхене. Долгий и утомительный путь не оставил в памяти ничего заметного. Большую его часть Хитоси провел в своей каюте первого класса, не очень интересуясь видами моря и портовых городов.

На Европу он насмотрелся в Японии. Фотооткрытки с европейскими ландшафтами и городами во множестве продавались в магазинах и на лотках Токио. Настоящая Европа ничем не отличалась от открыточной. Закопченный гёттингенский вокзал покрыт таким же железом, что и Черинг-Кросс или Сен-Лазар, а «Харцер гастхаус», где для японского делегата забронировали номер, показался похожим на гранд-отели Парижа и Лондона. По улице промаршировала колонна из пятидесяти шести человек. На левой руке каждого – повязка со свастикой. Концы креста загнуты не в ту сторону. Хитоси усмехнулся. Придурки! А многие ли из них знают, что украсили себя древней эмблемой буддизма?

– Я не сторонник тех глупостей, которые они болтают, – пробормотал встретивший доктора Сога хозяин гостиницы, проследив за направлением взгляда гостя.

– Э-э… Извините?

– Наци. Расовое превосходство и все такое… – Не заметив на лице иностранца никакой реакции, он сменил тему: – Добро пожаловать, герр… Как ваше имя?

– Сога. Для меня зарезервирован номер. Можно называть меня доктор Сога.

– Прекрасно, доктор Сога. Мы вам рады. Я, моя супруга, дочь… Вот ключ от вашего номера. Для вас уже доставлена телеграмма, прошу вас.

Хитоси принял ключ и листок с телеграммой, заказал ванну. Поднявшись, просмотрел текст. Ничего существенного, супруга информировала, что мать поправляется, выписалась из больницы. Конечно, подумал Хитоси, не завтра же она помрет. Выкинул телеграмму в мусорную корзину.

Спал он беспокойно, а на следующее утро в холле гостиницы встретился с помощником ректора университета. Маленький беспокойный человечек возбужденно жестикулировал, постоянно шевеля пальцами, чуть не подпрыгивая во время разговора.

– Наш экзотический гость! Wunderbar! [3] Вы прибыли как раз вовремя. Мы уж опасались, что опоздаете.

– Да, судно задержалось с прибытием. Я вас предуведомил…

– Совершенно верно, мы получили телеграмму из Триеста. Позвольте, я провожу вас в университет. Совсем близко, через дорогу. Главное – не попасть под машину.

– Прекрасное здание, – вежливо заметил Хитоси.

– О да, старинное… Но мы уже привыкли, знаете ли… А вот кто в этом здании в данный момент присутствует… Позвольте представить вас участникам. Знаменитый господин Гёдель…

– Очень приятно.

– Мы ждем от него сюрпризов, не пропустите. А вот господин Рассел…

– Очень рад.

– Господа Лесневский, Котарбиньский, Бошенский, Лукашевич, Тарский.

– Очень рад, очень рад, очень рад, очень рад…

– Варшавская школа представлена весьма обильно.

Выждав, пока группа поляков удалилась, сопровождающий Хитоси понизил голос:

– Между нами, имена у этих поляков! Вам повезло, господина Айдукевича не встретили. А, вон он, в цилиндре… Нет, рядом… И зачем они выбирают такие непроизносимые фамилии?

– Если возникают проблемы с буквами, лучше специализироваться на шифрах, – усмехнулся Хитоси.

– О, ja, ja… [4] Xa-xa. Ваш китайский юмор.

– Япо…

– Я об этих поляках невысокого мнения. Бог с ними, с именами, но в логике они плавают. А вы? Я об имени. Извините, из головы выскочило.

– Сога.

– Прошу прощения. Повторите, пожалуйста. Вы сказали Со…

– …га. Со-га.

– Сога? Просто Сога?

– Да, Сога, не больше и не меньше.

– У вас имя намного менее иностранное, чем внешность. Вы уверены, что вы китаец?

– Да нет же, я…

– Ха, мне тоже так казалось. Плечи у вас совершенно скандинавские. Может быть, вы из Занзибара? Или Мату-Гросу?

Хитоси устало улыбнулся, но суматошный сопровождающий, сославшись на кучу неотложных дел, откланялся и, сунув в руку гостю брошюру с программой, ускакал прочь.

Хитоси выглянул в окно и заметил группу нацистской милиции в той же форме, что и вчера. Опять у этих идиотов свастика не туда смотрит. А позади колонны марширующих штурмовиков обезьянничают, передразнивают «гусиный шаг» две молоденькие девицы с косицами. Гладенькие, упитанные, одна блондинка, другая брюнетка. Блондинка свернула в гостиницу и через минуту появилась с куском чего-то темного, по виду весьма неаппетитного. Вкус этого куска, впрочем, виду не соответствовал, так как блондинка без особых претензий на справедливость поделилась с подружкой, и обе начали с аппетитом уплетать это неизвестное лакомство. Дочь хозяина гостиницы, подумал Хитоси, обращаясь к программе симпозиума. Семинар Гёделя, семинар фон Ноймана… Проблемы представления в цифровом виде, реформуляция в теории множеств, скорость вычислений, информатика… Блондинки или брюнетки, здесь или там, какая разница, внутри потроха…

Подошел какой-то молодой человек. Очень молодой. Улыбнулся, представился. Алан Тьюринг, университет в Кембридже. Интересуется теми же семинарами. Возможно, посетим их совместно? Молодой человек снова кротко улыбнулся.

– Как пожелаете, – довольно равно душно ответил Хитоси.

После приключений в отделе Инукаи Исивара и Итагаки сначала медленно продвигались по иерархической лестнице, но затем взлетели до генеральских должностей и званий. Манипулировали штатными дивизиями на континенте, прослыли авторитетами в вопросах безопасности. Успешные аресты коммунистов имели следствием личную благодарность императора. Эффективно прошло под их руководством усмирение Кореи, особенно когда они лично занялись сотней-другой сторонников независимости. По улицам потекла кровь, и местное население подчинилось силе. Если какие-то демократы в Японии поднимали шум из-за произвольных арестов, систематических пыток и массовых расстрелов, Итагаки лишь пожимал плечами: