Тишина в Хановер-клоуз - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 19

Через мгновение он был уже в безмолвном тупике, и лед хрустел у него под ногами. Кто была та женщина в пурпурном, которая якобы не появлялась в доме после смерти Роберта Йорка, и почему больше никто не упоминал о ней? Возможно, она не имеет к убийству никакого отношения — подруга Вероники или же эксцентричная родственница. А может, именно это и хочет скрыть Министерство иностранных дел, надеясь, что Питт ничего не обнаружит, — шпион? Нужно еще раз поговорить с Далси, когда у него будет больше информации.

Эмили вернулась домой на следующий день после дня рождественских подарков. Городской дом Эшвордов был большим и очень красивым. В первый год после свадьбы Джордж, стараясь угодить Эмили, почти весь его заново отремонтировал, не считаясь с расходами. Не отвергалось ничего, что привносило очарование и индивидуальность, но общий результат получился, по меньшей мере, роскошным. В доме не осталось ни изысканных французских украшений, ни позолоты, ни причудливых завитушек; мебель подобрали в стиле Регентства или георгианскую, сочетавшуюся с архитектурой самого дома. В то время Эмили спорила с Джорджем из-за любви его родителей к кисточкам и бахроме, а почти все скучные семейные портреты отправила в неиспользуемые комнаты для гостей. Результат удивил и обрадовал Джорджа, который с удовлетворением сравнивал свой дом с захламленными домами друзей.

Теперь Эмили стояла в холле и раздавала указания прислуге — внести чемоданы, приготовить ленч для Эдварда и ее самой; одиночество обступало ее, словно она была в чужом доме. Эмили вздохнула; ей так хотелось остановить слуг, сказать, что она возвращается в скромный дом Шарлотты — тесный, с подержанной мебелью, расположенный на узкой, непрестижной улице. Но Эмили была там счастлива; на несколько дней она забыла о своем положении вдовы. Материальные различия не имели никакого значения, потому что семья была вместе, а если один или два раза Эмили и просыпалась среди ночи и думала о том, что за стеной Шарлотта лежит в теплой постели с Томасом, то эти моменты быстро проходили, и она снова засыпала.

Теперь же контраст был подобен остро заточенному лезвию, и воздух в просторном доме, где она осталась единственной хозяйкой, казался ледяным, словно прикосновения холодной воды к коже.

Но это же абсурд! Слуги зажгли огонь во всех каминах, из коридора доносился звук быстрых шагов, в столовой звякали обеденные приборы, на лестнице переговаривались горничные, а обитая зеленым сукном дверь с глухим стуком закрылась, выпустив лакея.

Эмили поспешно поднялась по лестнице, на ходу снимая пальто. Появилась горничная, взяла у нее пальто и шляпку; потом она распакует чемоданы, отсортирует вещи для стирки и повесит платья. Няня займется вещами Эдварда.

Эмили вновь сошла вниз. В дверь будуара постучала кухарка, чтобы получить распоряжения насчет обеда, а также узнать меню на следующие несколько дней. Эмили ничего не делала сама, только принимала решения по поводу ничего не значащих вещей. В том-то и беда. Один пустой день сменялся другим, без каких-либо необходимых или интересных занятий: серыми январскими днями она может шить, писать письма, играть на пианино в пустой комнате или возиться с кистями и красками, не в состоянии воспроизвести на холсте то, что рисовало ее воображение.

Неважно, чем заниматься — лишь бы не в одиночестве.

Но большинство людей из ее окружения были просто знакомыми; называть их друзьями — значит принижать значение этого слова. Их общество нарушит окружавшую ее тишину, но не даст чувства близости, а Эмили еще не дошла до такой степени отчаяния, когда требуется просто присутствие людей, все равно кого.

Рассудком она понимала, что настоящее общение предполагает близость, но Эмили сомневалась, что готова к близким отношениям с кем-то за пределами семейного круга. Ее мать тоже недавно овдовела, но у них так мало общего. Кэролайн Эллисон много лет прожила в браке и по всем меркам была счастлива. Тем не менее она неожиданно обнаружила, что у вдовства есть свои преимущества. Впервые в жизни ей ни перед кем не нужно было отчитываться: ни перед властным отцом, ни перед честолюбивой матерью, ни перед покладистым, но чрезвычайно самоуверенным мужем. Даже ее свекровь утратила статус непререкаемого авторитета, матриарха, который был у нее при жизни сына. Наконец Кэролайн могла говорить то, что думает. Не раз и не два она приводила старую леди в ярость, советуя ей не лезть не в свое дело — когда был жив отец Эмили, она не осмеливалась на такое. Не стоило оно того — ни последующей размолвки, ни невозможности объясниться.

Но отец Эмили умер естественной смертью в возрасте шестидесяти пяти лет. А жизнь Джорджа оборвалась в самом расцвете, и кроме того, Эмили всегда была свободна и могла делать все, что хотела. Общество накладывало на нее ограничения, и после смерти Джорджа они связывали ее сильнее, чем при его жизни. Ощущение пустоты и одиночества испугало ее. Возможно, со временем это чувство усилится, и Эмили придется заполнять свою жизнь бессмысленными занятиями и глупыми разговорами с людьми, которые ей абсолютно безразличны.

Альтернатива выглядела необыкновенно заманчивой: поддерживать дружбу с Джеком Рэдли. В данный момент она полагала, что без особого труда выбросит из головы вопросы, которые могла бы задать рациональная половина ее разума: есть ли в Джеке нечто большее, чем очарование, юмор и умение в любой момент развеять скуку, а также способность так хорошо понимать ее, что объяснения почти никогда не требуются, не говоря уже об оправданиях?

Симпатия — это для друзей. Эмили прекрасно понимала, что для замужества еще нужно доверие, понимание того, что они разделяют одни ценности, что супруг поддержит ее в горе или в болезни, защитит от нападок недоброжелателей. А если ему нельзя доверять — эта мысль вызвала почти физическую боль, как будто нанесенные Джорджем раны еще не зажили, — то все бессмысленно. А он будет достаточно осторожен, чтобы она никогда не узнала об этом, а главное, не узнали ее друзья.

И еще необходимо уважение. Что общего может быть у нее с человеком, не обладающим смелостью, чтобы сражаться за свои убеждения, или большим сердцем, способным на жалость? Она быстро разочаруется и в том, чье воображение не выходит за границы его собственных потребностей.

Эмили остановила себя, охваченная страхом и растерянностью. О чем, черт возьми, она думает? О замужестве? С ума сошла! Джеку просто нужна богатая невеста — она поняла это по его присутствию в Кардингтон-кресент. Дядя Юстас пригласил его как подходящего мужа для Тэсси — у него происхождение и связи, а у нее деньги. Но теперь сама Эмили, унаследовавшая поместья Джорджа, во много раз богаче Тэсси Марч. А эту противную мысль нужно выбросить из головы. Она богатая вдова. Скоро появятся охотники за деньгами, словно стервятники, которые кружат над умирающей добычей и дожидаются своего часа: появиться не слишком рано, чтобы не выглядеть неприлично и не разрушить свои шансы, но и не слишком поздно, иначе приз достанется другим.

Эта мысль показалась такой отвратительной, что Эмили стало дурно. В первый раз оказавшись на рынке невест, она наслаждалась игрой. У нее было все, чтобы победить, и она должна была победить. Эмили превосходно вела свою игру и заслужила приз. Она обладала невинностью и высокомерием неопытности. Теперь Эмили не так уверена в себе. Она познала вкус поражения, причем совсем недавно, и ей есть что терять.