– Послушай, попытайся все хорошо вспомнить. Ты всегда даешь
мне клофелин в пузырьках. В общем, делаешь все для того, чтобы мне было с ним
удобно работать. Не могло получиться, что в пузырьке оказался яд? Может быть, в
тот день ты думала о чем-то другом и из-за душевных переживаний все напутала?
– Это исключено. – Губы у Верки дрогнули.
– Тогда почему он умер и у него пошла пена изо рта?
– Не знаю. Ничего не понимаю... Но такая смерть не похожа на
смерть от клофелина. Аня, меня не посадят?
– Ни тебя, ни меня никто не посадит. Я тебе уже устала
повторять одно и то же. Просто прошу быть повнимательнее. Когда готовишь мне
клофелин, не думай ни о чем постороннем.
– Аня, я не пойму... ты что, хочешь ответственность за то,
что произошло, на меня свалить? Я дала тебе нормальный клофелин. Может, ты сама
в него яд добавила?
– А мне зачем? Я мужиков спать заставляю, а не «мочу».
Понимая, что мы с Веркой сейчас окончательно разругаемся, я
махнула рукой:
– Ладно, уже все равно ничего не изменишь.
– А у тебя остался клофелин, который ты подсыпала?
– Нет. Ты же мне всегда разовую дозу делаешь. Вот я всю и
высыпала. Вера, черт с ним. Давай просто решим, что у мужика было слабое сердце
и произошла аллергическая реакция. Давай лучше выпьем, чтобы больше проколов не
было.
Как только мы выпили, Вера взяла меня за руку и заглянула
мне в глаза:
– Аня, а может быть, ты бросишь свою деятельность и начнешь
жить как все...
– Я не хочу как все.
– Но ведь так очень опасно.
– Ну и куда я пойду работать? На завод? Кому мы,
детдомовские, нужны? Институты сейчас, и те почти все платные. А на «бюджет» не
поступишь.
Нам на «бюджет» мест не предусмотрено. Всем по хрену, что у
нас ни родителей, ни материальной поддержки нет. Да и зачем учиться-то? Это им
можно учиться. Они же в полноценных семьях выросли. Им мама с папой всегда
денежку на буфет дадут. А нам кто эту денежку даст?! Никто! Мне было больно на
тебя смотреть, когда ты училась в училище. Одевали тебя с миру по нитке. Ходила
вечно в стоптанных туфлях. Я не хочу за зарплату ишачить. Нам с тобой в этой жизни
надеяться не на кого. Если я за зарплату буду вкалывать, кто твоему Саньке
помогать будет? Ты же у нас гордая. У мужа ни копейки не попросишь. В общем,
Вер, я живу так, как мне удобно. В стоптанных туфлях ходить не желаю. Хочу жить
с комфортом.
– Но все равно, когда-то же надо остановиться...
– Когда-то надо. Но не сейчас.
Глава 3
Мы выходили с Веркой из кафе, изрядно пошатываясь. Я
старалась ее поддержать и, не обращая внимания на то, что заплетается язык,
произнесла:
– Ну и хрен с ним.
– С чем?
– Ни с чем, а с кем. Одним мужиком меньше, одним больше.
Подумаешь, потеря...
– Ты что такое говоришь? Сейчас с мужиками и так напряженка.
Они на вес золота.
– Тоже мне золото нашла. Мужик – сплошная головная боль. Вот
лично я вообще не понимаю, зачем держать в доме мужчину. Ведь он даже не
оправдывает затрат на свое содержание. Гораздо выгоднее вызывать по мере
необходимости. Ведь если ты хочешь поесть вкусного меда, необязательно держать
пасеку.
– Аня, что за рассуждения?
– Нормальные жизненные рассуждения. Из-за которых я не кусаю
локти, не наступаю на грабли и не строю утопических иллюзий. Даже ученые
доказали, что мужчина – переходная ступень от обезьяны к человеку. Отсюда
повышенная волосатость и агрессивность. Мужская особь по природе полигамна. Ее
цель – оплодотворить как можно больше самок. Любой мужчина – жертва борьбы
инстинктов и ума. Когда мужика одолевает похоть, он перестает быть человеком.
Не хрен одной нижней головой думать и незнакомых баб себе в квартиру водить.
Иногда нужно и мозг включать. Этот Николай сам лоханулся, вот и получил по
заслугам.
– Аня, ну что ты такое говоришь?!
– Вера, я тебе жизнь говорю! Жизнь без прикрас. Вот лично я
никогда бы незнакомого мужика к себе в квартиру не притащила, потому что
прекрасно понимаю, какие будут последствия. А этот мудак увидел эффектную
блондинку и про собственную безопасность забыл. Вера, мужиков учить надо!
– Не таким же способом.
– Таким тоже. Это только ты у нас не от мира сего. Твой
бывший на дорогом джипе катается, черную икру жрет, по курортам летает, а ты с
него копейки не требуешь. Вдруг Пашенька обидится и не захочет вернуться. Тфу!
Вот уж кому нужно яду подсыпать.
– Не смей! – прокричала пошатывающаяся Верка.
– Да пусть живет. Сволочи всегда долго живут. Поехали к
Пашке вправлять мозги!
– Ты что? – Лицо Веры стало таким перепуганным, что я
почувствовала к ней острую жалость.
– А мне кажется, давно пора напомнить ему о том, что у него
есть ребенок.
– Никуда мы не поедем. Паша и так знает, что у него есть
ребенок, просто сейчас ему не до него.
– Вера, ты хоть сама понимаешь, что говоришь? Санька уже в
детский сад пошел, а Паше все не до него. А когда ему будет до него?! Когда сын
в армию пойдет?! С каким бы удовольствием я хотела сходить к твоему Паше и
сказать все, что о нем думаю!
– Не смей! Я знаю, ты можешь пойти! Умоляю, не нужно никуда
ходить!
– Да успокойся, никуда я не пойду без твоего ведома. Ты же
меня потом нытьем достанешь.
Я посмотрела на проезжающее мимо такси и махнула рукой,
чтобы оно остановилось.
– Ты поедешь в этом такси, а я в следующем. Нам с тобой в
разные стороны. – Когда такси остановилось, я запихнула в него Верку, сказала
водителю, куда ее везти, и заплатила. – Смотри, я номера переписала. Проверю.
Не дай бог, пальцем тронешь, я тебя из-под земли достану. Надеюсь, ты не мудак,
из тех, что спешат воспользоваться тем, что девушка немного выпила.
Таксист посмотрел на меня обиженно:
– Я работаю в городском такси. У нас приличная контора.
– Очень часто в приличной конторе работают неприличные люди.
Мое дело предупредить.