Куда улетают ангелы - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Терентьева cтр.№ 110

Если хочешь, чтобы мужчина тебя не нашел — он тебя не найдет. Толя искал нас долго. Он съездил к моей маме, которая совершенно искренне удивилась, увидев такого красивого мужчину в своих дверях. Потом она, разумеется, узнала его и так же искренне отказалась ему помогать. Она не знала, где мы, но, очевидно, радовалась, что наконец-то — пусть с другим Виноградовым! — я сумела проявить твердость и гордость.

Толя нашел и Нельку, что было делом непростым — он не знал ни адреса ее, ни телефона. У него не осталось никаких номеров, по которым я звонила. В новой квартире, где мы пытались начать счастливую жизнь, по принципиальным соображениям мы поставили телефон совсем простой, с трудом его нашли, без всяких дополнительных шпионских функций — ни тебе памяти входящих-исходящих, ни переадресовки, ни записной книжки, ни, разумеется, определителя номера. Я уже отвыкла от таких телефонов и первое время очень радовалась неожиданным звонкам — так, оказывается, приятно, когда поднимаешь трубку и не знаешь, кто сейчас с тобой поздоровается…

Нелька честно ответила, что знает, где мы, но ему не скажет. Толя устроил ей допрос с пристрастием, но Нелька стояла, как скала, чем меня несказанно удивила. Я даже подумала — не радуется ли она, что так все вышло. Может, она тоже не верит в наше скоропалительное счастье? Она очень разумно воспользовалась его звонком и потребовала, чтобы он привез к ней наши с Варей зимние вещи ввиду надвигавшейся зимы…

Толя связался со съемочной группой, но на съемках у Вари был временный перерыв, они снимали павильонные сцены с большой куклой, изображающей нашего Гнома, и монтировали отснятое в Крыму. Я с ними общалась по е-мэйлу, у которого, к счастью, географического адреса нет.

Мобильный телефон я включала только по необходимости.

Тогда он, профессиональный разведчик, отсек невозможные и глупые ходы, совершенно, кстати, напрасно. И продолжил поиски… с помощью полиции. Он обратился к своему бывшему сослуживцу, руководившему теперь органами внутренних дел одного московского округа. Тот дал разнарядку — и нас стали искать участковые. Фигуры мы были видные, особенно я. Но нас искали в Москве, а мы жили не в Москве.

Бедная Варя в очередной раз пострадала от маминых амуров, но теперь я не могла возить ее каждый день в школу и обратно, и пришлось нам поступиться и этим. Я проявила необычную для себя активность и последовательность и перевела ее в школу туда, где мы жили. А жить мы стали в двенадцати километрах от Москвы, недалеко от Красногорска.

Это было глупо, но я не могла его ни видеть, ни слышать, у меня не было сил ни на какие объяснения. Я боялась, что у меня просто разорвется сердце или начнутся преждевременные роды.

Я нашла замечательную двухкомнатную квартиру. Варьку просто раздувало от гордости за то, что она — она! — могла даже сама заплатить теперь за квартиру, у нее теперь были свои деньги, она получила за съемки. Сняли мы квартиру по сравнению с московскими ценами просто за копейки у помрежа, Надюши Андревны, которая еще летом рассказывала, что сын купил и обставил квартиру так далеко от Москвы, что ни жить в ней, ни сдавать ее с толком и порядочным людям не получается.

Квартира была в новом, недавно заселенном доме, из больших окон можно было любоваться красногорскими перелесками и застраивающимися полями. Я старалась не думать ни о прошлом, ни о будущем и жить, как говорил Максимилиан Волошин, «текущим днем, благословив свой синий окаём». За «окаём» вполне сходил краешек Москва-реки, видный из окна. А жить текущим днем и его заботами за месяц до родов не так уж и сложно.

Я старалась больше гулять, да и Варьке это было на пользу, она сразу нашла себе двух подружек во дворе, рассказала им про мою книжку, а про свои съемки — нет. Я подозревала, что это зреет и растет в ней будущая папина загадочность и скрытность, даже в ущерб себе.

Варька выслушала мои объяснения про Толю один раз и больше ничего об этом не спрашивала. Ее собственный папа ни разу не звонил с начала лета, а тут-то уж чего было ждать. Мы гуляли по небольшим улочкам, с которых никто не убирал осыпавшиеся листья, вспоминали смешные эпизоды с летних съемок — а их оказалось так много… Я рассказывала Варе сказку дальше и дальше. И еще пыталась приготовить ее к тому, что первые две-три недели, когда родится малыш, ей придется стать чуть взрослее, а потом опять можно будет почти во всем надеяться на меня. Я пообещала прежде всего себе, что не буду с рождением малыша считать восьмилетнюю Варю взрослой и совершеннолетней, как это часто бывает в семьях.

Как-то раз я стояла и смотрела, как Варя бегает с девочками по двору. Они просто бегали и смеялись, ни во что не играли. И в беготне друг за другом состояла вся прелесть игры, вызывающая такую радость. Надо же, как у некоторых взрослых. Догонишь — и всё, не во что больше играть.

Боль прошла гораздо быстрее, чем я думала. Тянула-ныла, и как-то незаметно отпустила. Мне стало легко и просто. Мобильный я отключила, попросив Антона общаться со мной по е-мэйлу. «Жить без любви легко и просто…» — как точно! И дело не только в том, что все мои силы и мысли занимал мальчик, который вот-вот собирался увидеть свет. Мальчик-мальчиком, но я давно не испытывала такой свободы и легкости, как в этот месяц. Может, права Нелька, сказавшая как-то в сердцах: «Чего ждать от мужчины, кроме денег и огорчений?» За свои пять недель счастья я уже наплакала пять вёдер слез. Стоило ли оно того?

Или, может быть, я всё не тех мужчин выбираю? Всё чаще и чаще приходила мне в голову эта мысль. Пока я не поняла, какое у нее будет продолжение — «Ведь где-то есть наверняка, хороший, порядочный человек, допустим… нет, уже не офицер, и конечно, не физик — мы наслышаны про них! — и не банкир… Скажем… архитектор — вот! Точно! Архитектор. И он живет и ждет меня, надо и мне дождаться встречи…»

Ну уж нет! Прервала я сама себя. На меня встреч хватит, не надо себя обманывать.

Однажды мы пришли из школы, и я увидела стоящую у нашего подъезда Толину машину. То, что это он, я поняла еще издалека. У меня вдруг стукнуло и сильно заколотилось сердце. Я остановилась, стараясь ровно дышать и не пугать лишний раз бедную замотанную Варьку, которой опять пришлось объяснять: то, что только что было «хорошо», оказалось «плохо».

Толя вышел из машины, едва завидев нас. Нет, не вышел. Выпрыгнул, насколько позволяли ему габариты, и опрометью бросился к нам. Варя, как обычно во всяких сомнительных ситуациях, крепко сжала мою руку и прислонилась ко мне. Я остановилась и молча смотрела, как он стремительно приближается к нам.

— Это бесполезно, Толя, — громко и отчетливо сказала я.

Он остановился на достаточно приличном расстоянии от нас.

— Бесполезно, уходи.

— Бесполезно что? И почему бесполезно? — спросил он, сделав еще несколько шагов к нам. Но все же остановился.

— Все бесполезно. Уходи.

— Хорошо. Я понял, — он развернулся и пошел.

Он дошел до своей машины. Открыл дверь. Потом закрыл ее и вернулся к нам. Мы так и стояли там, где стояли.