Грегор и смутное пророчество - читать онлайн книгу. Автор: Сьюзен Коллинз cтр.№ 18

— Это пророчества Бартоломью из рода Сандвичей, — сказал Викус. — Когда подземный народ переселился сюда, Бартоломью заперся здесь и провел остаток жизни, выдалбливая их в камне.

«Ну и ну, старательный какой», — подумал Грегор.

Все это звучало странно и дико: этот Сандвич, похоже, был именно что чокнутый. Затащил сначала кучу людей под землю, а сам заперся в каменной комнате и тут уж вволю безумствовал, высекая на стенах свои бредовые письмена…

— А что вы имеете в виду под пророчествами? — спросил Грегор, хотя сам прекрасно знал ответ: это предсказание того, что случится в будущем. В большинстве религий они есть, а его бабушка, например, бережно хранила книгу пророчеств какого-то чувака, которого звали Ностра-как-там-его. Если послушать бабушку — будущее выходило довольно мрачным, причем для всех.

— Сандвич ведь был провидцем, — сказал Викус. — Он предсказал многое из того, что случилось с нашим народом.

— И многое из того, что не случилось? — спросил Грегор, стараясь, чтобы голос его звучал невинно. Не то чтобы он вообще не верил во всякие пророчества, но к выдумкам этого Сандвича он относился с подозрением. И потом ладно, ну предскажешь ты будущее — а что толку? Ты ведь все равно не можешь ничего изменить.

— Просто мы не все сумели правильно истолковать, — немного смутился Викус.

— Он предсказал гибель моих родителей, — печально сказала Люкса, пробегая пальцами по буквам писаний на стене. — И там ничего истолковывать не потребовалось.

Викус приобнял ее и взглянул на стену.

— Да, — сказал он. — Оно было прозрачным, как вода.

Грегор снова почувствовал себя ужасным дураком — уже в который раз за эту ночь.

Отныне, что бы он там ни думал, Грегор постарается говорить о пророчествах с уважением.

— Но одно пророчество висит над нашими головами дамокловым мечом, — продолжил Викус. — Оно называется «Смутное пророчество», поскольку мы так и не определились, что оно нам сулит, хорошее или дурное. Нам лишь известно, что для Сандвича это видение было необычайным и ошеломляющим. И хотя ему довелось видеть его несколько раз — исход и для него остался загадкой…

Викус указал на небольшую лампадку, освещавшую надпись на стене. Только она да факел в его руке давали здесь свет. Похоже, здесь следили за тем, чтобы огонек в лампадке не угасал.

— Ты можешь его прочесть? — спросил Викус, и Грегор приблизился к табличке.

Пророчество было написано в стихотворной форме, в четырех строфах. Некоторые буквы были необычного написания, но все же разобрать строчки не составило труда.

— Абэвэ, — сказала Босоножка, тыча пальчиком в стену.

Грегор начал читать:

ТЕМНОЕ ВРЕМЯ В ПОДЗЕМЬЕ НАСТУПИТ, ЖИЗНЬ ПОВИСНЕТ НА ВОЛОСКЕ.

ЖЕРТВОЮ СТАНЕТ ВЕЧНЫЙ ОХОТНИК, В КРОВЬ ОБРАТИТСЯ ВОДА В РЕКЕ.

ГРЫЗУН МЕЧТАЕТ О БИТВЕ СМЕРТЕЛЬНОЙ, ГОТОВИТ КРОВАВЫЙ БОЙ.

НАДЕЖДА ДЛЯ ПОТЕРЯВШИХ НАДЕЖДУ — ТОЛЬКО ПУТЬ, В СПОРЕ С СУДЬБОЙ.

ПРИДЕТ НАЗЕМНЫЙ ВОИН, СЫН СОЛНЦА, ВЕРНЕТ ОН СВЕТ, А МОЖЕТ, И НЕТ.

НО ЛИШЬ НА НЕГО НАДЕЖДА ДЛЯ ВСЕХ — ДРУГОЙ УЖ НАДЕЖДЫ НЕТ.

ВЫ ВСЕ ДОЛЖНЫ В ЕДИНЕНЬЕ НЕМЕДЛЯ ИСПОЛНИТЬ ЕГО ПРИКАЗ — ИЛЬ КРЫСЫ, ЖЕСТОКО И БЕЗ СОЖАЛЕНЬЯ, ВСЕХ РАЗОМ ПРОГЛОТЯТ ВАС.

ДВОЕ ВЕРХНИХ И ДВОЕ НИЖНИХ, ИЗ КОРОЛЕВСКИХ ОСОБ, ПО ДВОЕ КРЫЛАТЫХ, ПОЛЗУЧИХ, ПРЯДУЩИХ — НО ТОЛЬКО В СОГЛАСИИ ЧТОБ.

ОДИН ГРЫЗУН СРЕДИ ВАС — И НЕКТО, КОТОРЫЙ ЖДЕТ ВПЕРЕДИ.

И ТОЛЬКО ВОСЕМЬ ОСТАНУТСЯ ЖИВЫ, ДОЙДЯ ДО КОНЦА ПУТИ.

ПОСЛЕДНИЙ ИЗ ТЕХ, КТО ПОГИБНЕТ, РЕШИТ ОСТАЛЬНЫХ СУДЬБУ.

ХОТЬ ВЫБОР НЕЛЕГКИМ БУДЕТ, НЕЛЬЗЯ ПРЕКРАЩАТЬ БОРЬБУ.

ПОРОЙ, ЧТОБ ЛЕТАТЬ ВЫСОКО И НЕ ПАДАТЬ, ПРИХОДИТСЯ ПАДАТЬ ВНИЗ.

ПОРОЙ ЖИЗНЬ СТАНОВИТСЯ СМЕРТЬЮ, А В СМЕРТИ КРОЕТСЯ ЖИЗНЬ.

Прочтя до конца, Грегор замолчал, не зная, что сказать. Наконец пробормотал:

— И что же все это значит?

— Никто не знает наверняка, — покачал головой Викус. — Здесь говорится о каких-то испытаниях, что ожидают наш народ. О путешествии, в которое отправятся не только люди, но и другие создания, — и это либо принесет избавление от напасти, либо вообще все разрушит. А поведет всех Наземный.

— Ну да, это-то я понял. Про воина, — кивнул Грегор.

— Ты спрашивал, почему крысы так яростно ненавидят наземных. Вот именно поэтому. Они тоже знают о пророчестве — и им известно, что один из наземных окажется воином из пророчества.

— А, понятно, — протянул Грегор. — Ну и когда вы его ожидаете?

Викус в упор посмотрел на Грегора:

— Мне кажется, он уже здесь.

Грегор очнулся от беспокойного сна.

Всю ночь ему снились кошмары: реки, окрашенные кровью, плененный крысами отец, Босоножка, падающая в бездонную пропасть…

И еще его беспокоили мысли о воине из пророчества.

Он честно пытался им все объяснить. Когда Викус дал понять, что он и есть тот самый воин, Грегор громко засмеялся. Но Викус был серьезен.

— Но вы ошибаетесь! — сквозь смех сказал Грегор. — Честное слово, никакой я не воин!

Зачем притворяться и давать им надежду?

Вот апачи — это воины. И африканцы. А еще самураи и средневековые рыцари. Грегор смотрел про них в кино. И читал. Он точно знал, что ему не дано быть воином. Во-первых, воины — это взрослые, и у них полно всякого оружия. А ему всего одиннадцать и, если не считать особо хитрым оружием двухлетнюю сестренку, он как раз безоружен.

И потом — Грегор не любил драться. Да, иногда он участвовал в потасовках, если кто-то задирался в школе, но это случалось редко: он был не особо рослым и сильным, зато хорошо двигался, у него была отличная реакция, и школьные драчуны предпочитали с ним не связываться. Такое, конечно, бывало, что Грегор лез в драку, — если большие ребята гурьбой налетали на маленьких: он терпеть не мог, когда обижали слабых. Но сам он драк не затевал и не получал от потасовок удовольствия, — а разве не этим обычно заняты воины?

Викус и Люкса внимательно выслушали его возражения. Ему даже показалось, что Люксу он убедил — она и так была о нем не слишком высокого мнения. Но Викус стоял на своем:

— Как ты думаешь, сколько наземных выживают после падения? Предположим, один из десяти. А скольким удается спастись от крыс? Одному из сотни. Сам подумай — не странно ли, что не только твой отец, но и ты, и твоя сестра прибыли к нам живыми?

— Странно, я согласен, — ответил Грегор. — Но то, что я уцелел, еще не делает меня воином.

— Ты сам все поймешь, когда получше разберешься в пророчестве, — успокоил его Викус. — У каждого своя судьба. На этих стенах записана наша судьба. А твоя судьба, Грегор, тесно связана с нашей — значит, тебе отведена определенная роль в этой истории.