Пророчество Луны - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Ленуар cтр.№ 44

Джованни пошел в спальню, разделся, лег и стал смотреть в окно на таинственное звездное небо. Его мучила совесть, но сердце пело от радости. Юноша сказал себе, что подождет еще немного, чтобы окончательно завоевать сердце Елены, а затем скажет ей, что ему нужно в Рим. Путешествие займет не более двух недель, после чего он сможет остаться со своей возлюбленной навсегда, а с угрызениями совести будет покончено.

Джованни с нетерпением ждал весточки от Елены. Наконец через два дня пришло письмо. Но оно оказалось не слишком радостным — после нескольких теплых строчек Елена сообщала, что ее мать согласилась на уроки по философии, но только при условии, что будет на них присутствовать! Неужели она что-то заподозрила? Как бы то ни было, они не смогут остаться наедине. Все же Елена предложила Джованни прийти к ним на следующий день.

В условленный час ему пришлось дать урок греческой философии не только матери и дочери, но и двум другим стремящимся к знаниям дамам, которых пригласила Виенна. Джованни и Елена так и не смогли побеседовать с глазу на глаз.

То же самое повторялось из раза в раз — дважды в неделю, после полудня. Джованни радовала возможность видеть Елену, но чрезвычайно удручало то, что он не может сжать ее в объятиях. Елена тоже умирала от желания обнять его, к тому же ей было все труднее притворяться перед матерью и друзьями.

Как-то раз Джованни сидел за столом в таверне, стараясь придумать способ встретиться с Еленой наедине, когда его кто-то дружески окликнул:

— Похоже, вы поглощены своими мыслями!

Джованни поднял глаза, и его лицо просветлело от радости.

— Агостино! Как я рад нашей встрече!

Агостино сопровождал молодой человек чуть старше его, роскошно и изысканно одетый.

— Познакомьтесь с Андреа Балби, моим добрым другом. Не возражаете, если мы присоединимся к вам и пропустим по стаканчику вина?

— Буду рад составить вам компанию!

— В последнее время вас почти не видно в городе. Похоже, вы отклоняете все приглашения на приемы и балы — только представьте, сколько сердец вы разбили!

— Видите ли, с недавних пор я утратил интерес к званым вечерам.

Джованни хотелось рассказать обо всем Агостино, но присутствие постороннего человека его смущало. Однако Агостино сам заговорил о Елене.

— Неужели это встреча с Еленой Контарини так на вас повлияла?

— Я… я не совсем к ней равнодушен.

— А я предупреждал, что она самая красивая женщина Венеции! И отличная партия, с богатым приданым. Жаль, что она может выйти только за кого-нибудь из самых знатных и старинных родов Венеции… вроде нашего друга Балби!

Агостино и Андреа расхохотались. Джованни переменился в лице.

— О чем вы говорите?

— О законе, запрещающем браки между знатью и простолюдинами, который приняли десять лет назад.

Джованни словно громом поразило. Венеция казалась таким открытым, смешанным и свободным от предрассудков городом, юноше и в голову не приходило, что здесь может существовать узаконенная помеха их с Еленой отношениям.

Джованни изо всех сил попытался скрыть внутренние муки.

— Надо же, какой странный закон, — заметил он, пытаясь перевести разговор на политику. — Я думал, что Венеция — республика.

— Вы уловили самую суть удивительной двойственности венецианской политической жизни! Наша политическая система — потрясающая смесь демократии и просвещенного деспотизма, так как она целиком опирается на аристократов, которые и выбирают сенаторов, дожа и его советников. Поразительно, но эту совершенно неравноправную систему одобряют все жители, включая тех, кого полностью отстранили от какого-либо представительства или принятия решений, — другими словами, девяносто восемь процентов населения!

— Признаю, наша демократия не для всех, как хотели бы некоторые, — согласился Андреа. Будучи дворянином, он был одним из двух тысяч пятисот членов Большого совета Венеции, краеугольного камня политической жизни города. — Но в отличие от монархий, которые окружают город, благодаря подобной системе у нас нет диктатуры, переходящей по наследству. Верховного правителя, дожа, избирает Большой совет путем очень сложной процедуры, которая помогает избежать интриг какой-нибудь одной семьи, к тому же власть дожа постоянно контролируется другими органами власти, например сенатом или Советом десяти.

— Я не посягаю на государственные институты, — сказал Агостино торопливо, ведь в городе, где анонимные обвинения не раз приводили к тому, что политических противников сажали в тюрьму или травили ядом, любое неправильно истолкованное замечание могло навлечь беду. — Они обеспечивают Венецию стабильной властью вот уже семьсот лет, и это замечательно. Я просто пытаюсь объяснить нашему юному другу, что нашим городом управляет аристократическая элита, конечно, весьма просвещенная, но которая тем не менее пытается — вполне законно! — оградить собственные интересы и могущество. И в первую очередь от тех богатых торговцев, которые мечтают заполучить политическую власть. Разве не эта причина стала поводом для принятия закона, запрещающего знати вступать в браки с простолюдинами, пусть даже очень богатыми?

— Совершенно верно, — подтвердил Балби, успокоившись. — В свое время было заключено так много браков между аристократами и выходцами из простых семей, что ситуация стала угрожать самой основе нашей политической власти и стабильности. Поэтому я лично выступал за то, чтобы приняли этот закон. В конце концов, в Венеции хватает красивых и богатых женщин незнатного происхождения. А дворяне пусть женятся на равных себе!

Агостино посмотрел Джованни в глаза и широко улыбнулся.

— Видите, дорогой друг, вам, впрочем, как и мне, придется охотиться подальше от палаццо Контарини. Вокруг него уже кружат несколько хищников из старинных родов. Но не печальтесь, я вам подскажу, где искать добычу. Эта плутовка Анжелика, к примеру, только о вас и говорит. Она из очень богатой семьи, но не аристократка. Поверьте, ею стоит заняться!

— К тому же, как мне говорили, она не из скромниц, — добавил Андреа. — Хотя все зависит от того, что вы ищете. Если вам нужно хорошо провести время, многие девицы благородных кровей с радостью распахнут вам объятия, главное — суметь затронуть их сердце. А жениться — совсем другое дело.

С Джованни хватило услышанного. Натянуто улыбнувшись, он сослался на назначенную встречу и ушел. Собственно говоря, так оно и было — юноша спешил к Елене на очередной урок философии.

Бредя по аллеям и вдоль каналов, Джованни все думал о словах Агостино и Андреа. До этого дня он и не помышлял о женитьбе на Елене, но, узнав, что этот брак не возможен ни при каких обстоятельствах, почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Словно последняя дверь в царство его мечты захлопнулась навсегда. Он вспомнил о претендентах на руку Елены, и ему захотелось узнать, что она сама думает о законе, который никогда не позволит ей стать женой Джованни. Как она собирается поступить? Не выходить замуж вообще и стать любовницей Джованни? Невозможно, учитывая ее положение в обществе. Взять в мужья человека, которого не любит, и тайно встречаться с Джованни?