Одиночество-12 - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Ревазов cтр.№ 120

– Сейчас она договорит, и поймем, – сказал я.

Аня дала отбой телефону.

– Все идет по плану. Просто подозрительная машина.

– Где?

– Прямо сзади нас. Черный «Гелентваген».

– Он заблокировал выезд?

– Нет. Пока все ОК.

В это время у Ани еще раз зазвонил телефон и она опять заговорила на иврите. В этот раз разговор длился дольше.

А через примерно тридцать секунд ее разговора Антон вскочил и попытался вырваться из машины. Аня одернула его со всей силы и заорала «шеф!».

«При чем тут шеф? [108] » – подумал я.

Аня наклонилась к шоферу и что-то быстро ему сказала. Шофер врубил по полной, так что Газель взревела, развернулась почти на месте и ее на полном ходу вынесло со двора. Мы все включая Аню попадали со своих скамеек. Я рефлекторно подтянулся к заднему окошку, и увидел, что за нами рванулся черный «Гелентваген». Не успел я подумать, что это значит, как «Гелентваген» подскочил метра на два и, освещенной яркой огненной вспышкой изнутри, сопровождаемой тяжелым низким грохотом, буквально рассыпался на куски.

«Ни фига себе у нас „Газель“. А Джеймс Бонд на какой-то фигне ездит», – почему то пришло мне в голову. Через секунду, я подумал, что «Газель» не при чем, а в «Гелентваген» стреляли из гранатомета те же люди, которые предупредили нас о подозрительной машине. Аня скомандовала: «Всем лечь и не подниматься!» Мы понеслись по городу. Я обратился к Антону, голова которого упиралась мне в живот.

– Что там?

– Дину похитили!

– Кто?

– Что кто?!

– Как?

– Запихнули в машину прямо у подъезда.

– А собака?

– Что собака?!!

– Кошмар!

Несколько минут мы тряслись молча.

– Они еще поплатятся, – вдруг каким-то очень низким голосом сказал Мотя. – Они еще за мою больницу мне заплатят!

– Я прошу всех молчать! – голос у Ани был ледяной. Она пыталась набирать чей-то номер, но, очевидно, связи не было.

И зачем-то мне в голову влезла песня, да и не песня даже, а кусок музыкального проекта на стихи Генделева, который пытался в качестве хобби маркетировать Антон, то ли с Макаревичем, то ли с Алибасовым.

Вот мы и дотанцевались

доктор Лето

доктор Лето

в польку-бабочку с музычкой инвалидной полковой

как нелепо как нелепо

так нелепо

как

еврей на Первой Мировой

Я попытался лечь поудобней и задумался. Конечно, и у спецслужб бывают проколы. Но скорее всего, виновата сама Дина. Она не послушала Антона и позвонила кому-нибудь со своего мобильника или с домашнего телефона. Бедный Антон…

И, кажется, зря я обвинял хатов в бардаке. Действуют они быстро и безупречно. Хотя… Что значит безупречно? Мы же смогли от них уйти. Кажется. И я поднялся на локтях, чтобы посмотреть, куда мы едем. Мы свернули с трассы и вокруг нас были какие-то склады и гаражи. Через минуту «Газель» остановилась. Аня села на свое место и полезла в сумку.

– Иосиф – на выход. Вот адрес. Вот мобильник. В адресную книжку занесены номера Антона и Матвея. И мой. Это дача. Ты садишься прямо здесь в электричку на платформе Москва-Сортировочная. Дальше все прочтешь. Телефонами пользоваться только в самых исключительных случаях и не больше чем по одной минуте. Ни на какие номера, кроме ваших не звонить. Другими телефонами не пользоваться. Деньги есть на всякий случай?

– Денег полно. Я их, как взял из дома, так толком и не тратил. Тысяч десять долларов.

– ОК. Без инструкций ничего не делать. Вообще ничего. Вопросы есть?

– А ребята?

– Каждый будет жить на своем месте. У каждого будет такой же телефон.

– А что с Диной?

– Мы будем разбираться. Поторопись, если у тебя нет вопросов.

– Пока, ребята, – растерянно сказал я. – Будьте здоровы. Созвонимся.

– Будь здоров, – отозвались мне Мотя с Антоном. Я подумал, что иногда обычное прощание восстанавливает утраченный за долгое время использования смысл.

Почти стемнело. Я вылез из «Газели», увидел платформу, сереющую между гаражами и заборами. Я оглянулся на отъезжающую «Газель», подумал, что оглядываться стоит и уныло побрел на платформу.

В голове у меня продолжало звучать:

Доктор Лето

сердце это или это канонада

это наших глаз секрет или уже горчиный газ

георгинов августейших посылаю

с клумбы ада

с нарочным

от имени всех нас

Я уже третий день жил на даче. Непонятно чьей. Каких-то милых людей, интеллигентов 60-70-х годов. Наверно, их наследники, сами выросшие на ней, разъехались кто-куда или наоборот – в испуге от происходящего попрятались по квартирам, а дачу сдали в аренду, чтобы двумя сотнями долларов в месяц, а больше этот домик не стоил, латать прорехи в своем бюджете.

О судьбе Дины не было известно ничего. Аня улетела в Израиль, как она объяснила, для уточнения деталей операции. Мы, следуя ее инструкциям, переговариварились между собой изредка. Сказать нам друг другу было нечего. Антон стал каким-то мягким и задумчивым. Матвей злобно отшучивался. Меня одолевала депрессия.

Я позавтракал бутербродами с сыром и медом. Потом прошелся по даче. Залез в огромный неуклюжий книжный шкаф, лишенный стекол.

Взял несколько книг. «Тимур и его команда». «Поднятая Целина». «Стихи и поэмы Тараса Шевченко». Поставил их обратно. Подумал, что любая дача – с ее книгами и абажурами – это музей нашей прошлой жизни. Вытащил переплетеную подшивку журнала Огонек за 1961 год. Нашел апрельские номера. Посмотрел в голубые чистые глаза Юрия Гагарина. Понял, что в 1971 году мы высадимся на Марсе и Юпитере, а к 1981 году первая советская межгалактическая экспедиция покинет пределы солнечной системы. Наивные все-таки были люди в шестидесятые. Верили в прогресс, в науку… Да во что они только не верили! Особенно на Западе.

А к чему свелись достижения цивилизации за, последние, шутка ли сказать, 50 лет? Компьютер с принтером вместо пишущей машинки. Калькулятор вместо арифмометра. Кондиционер в машине. Конечно, можно кричать на всех углах, что благодаря персональным компьютерам и их постоянному усовершенствованию фото, видео и аудио-творчество стало доступно самым широким массам. Семейные цифровые видеоархивы. Конечно. Хотя. Не знаю…

Полный застой в фундаментальных науках, в ведь как они развивались?! С какой скоростью… Но и в технологиях, в общем-то застой. Самолеты быстрее не полетели. Ни одной серьезной болезни больше лечить не научились: так – какие-то незначительные улучшения – менее токсичные препараты, более качественая диагностика. Даже оружия нового толком не открыли, наоборот – старые технологии разучились хранить. Со дня на день не хаты, так террористы ими воспользуются.